– Вы господин Варнаховский? – спросил толстяк.

– Совершенно верно, а вы, я полагаю…

– Граф Скиапарелли, – слегка приподнял крепыш широкий раздвоенный подбородок, показывая оплывшую шею.

– Князь Джакометти, – представился второй, слегка притронувшись двумя пальцами к цилиндру.

– Чем обязан, господа?

– Господин Варнаховский, час назад состоялся инцидент с нашим другом графом Перуцци… – слегка растягивая слова, заговорил князь.

– Полноте вам, – великодушно отмахнулся Леонид, – я принимаю извинения графа. Будем считать, что произошло всего лишь досадное недоразумение, а потом за произошедшее извинился уже администратор гостиницы. Так что забудьте!

Губы князя скривились в едкой улыбке.

– Господин Варнаховский, вы не дослушали нас. Речь не идет об извинении. За то оскорбление, что вы нанесли графу Перуцци, он вызывает вас на дуэль.

– Изволите шутить?! – невольно вырвалось у Варнаховского.

За спиной негромко ахнула Элиз.

– Дело обстоит весьма серьезно.

– Это какой-то особый итальянский юмор, о котором я не имею чести знать?

– Вы напрасно иронизируете, – вновь сухо заговорил князь Джакометти. – Когда речь заходит о чести, то шутки здесь просто неуместны. Я вам дословно передаю слова графа Перуцци: «Подобное оскорбление может быть смыто только кровью!» Можете назначить день и час, где должна состояться дуэль. Мы также оставляем за вами право выбора оружия.

– Весьма великодушно с вашей стороны! – закипел Леонид. – Однако повод для дуэли мне кажется более чем странным. Если меня не подводит память, именно этот человек хотел меня застрелить. Только благодаря счастливой случайности я разговариваю с вами – три пули прошли рядом с моей головой! Ни о какой дуэли не может быть и речи. А таким господином, как ваш граф Перуцци, должна заниматься полиция.

– Значит, вы отказываетесь принимать его вызов? – сурово спросил князь.

– Разумеется, ни о каком удовлетворении не может быть и речи! Таких людей, как ваш приятель, во всех странах называют убийцами и передают в руки правосудия.

– Если вы отказываетесь драться на дуэли с графом Перуцци, моим другом, в таком случае вам придется драться со мной, – приподнял голову князь Джакометти.

– Вот как, весьма любопытно. И какова же будет причина?

– Я считаю себя оскорбленным вашим отказом.

– В таком случае я буду ждать вас послезавтра у себя в Ницце вот по этому адресу, – протянул Варнаховский визитку, слегка поклонившись. – А теперь, господа, оставьте меня и не портите мне ужин.

– Не смеем вас более беспокоить, – откланялись гости.

– Честь имею, – закрыл он дверь за ушедшими.

– И что теперь? – взволнованно спросила Элиз.

– Это дуэль, дорогая, – спокойно ответил Леонид. – Одной больше, одной меньше, только и всего! Жаль, что нам не удалось побыть в этом райском уголке неделю. Но, надеюсь, управляющий еще предоставит мне такую возможность… разумеется, если я останусь в живых.

– Не говори так! Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится! – воскликнула Элиз.

– Не беспокойся, милая, авось и обойдется.

Глава 20
Дуэль

На следующий день Варнаховский с Элиз отбыли в Ниццу. Оба были неразговорчивы и явно расстроены. Капитан яхты с расспросами не лез, полагая, что всему виной неудачная игра в казино. Проживая в Ницце, на своем веку он повидал немало проигравшихся, а судя по тому, что русский не торопился прыгать со скалы головой в море, следовало полагать, что проигранные деньги были не последними. Так что наживет еще! В его положении лучше всего стоять на борту яхты и смотреть вдаль. Море успокаивает. Если он и дальше будет столь бездарно тратить свои капиталы, то ему придется заложить свою яхту вместе с экипажем.

О худшем думать не хотелось. Загрузив на борт ящик «Вдовы Клико», Варнаховский с супругой уже четвертый час кряду не покидали свою каюту – заливать горе с такой прехорошенькой женщиной всегда приятно.

Наконец Леонид поднялся на палубу. Выглядел он помятым.

– Сэр, через три часа мы подойдем к Ницце, – отрапортовал капитан.

– А пошло оно все к дьяволу! – пожелал Варнаховский и, махнув рукой, шатающейся походкой направился обратно. Неожиданно он приостановился и, держась за дверь, позвал капитана: – Мартин!

– Слушаю, сэр!

– Я вот что хотел у тебя спросить, как ты отнесешься к тому, что скоро у тебя поменяется хозяин?

– Я успел к вам привыкнуть, сэр. Мне было бы очень жаль.

– Хорошо… Вижу, что ты на моей стороне.

– Сэр, я бы не рекомендовал вам больше играть в рулетку.

Варнаховский невольно хмыкнул.

– Спасибо, капитан. Я непременно воспользуюсь вашим советом.

Хлопнув дверью, он скрылся в каюте.

* * *

Местом для предстоящего поединка решено было выбрать небольшой приморский городок Ментон, находящийся на границе с Италией. Расположенный на остроконечной горе, спускавшейся амфитеатром к морю, он представлял собой прекрасное место для возможного упокоения. Посмотрев на плещущееся вдали море, Леонид с усмешкой подумал: «Наверняка многие хотели бы помереть в таком краю. Вот только не каждому это удается. Так что у тебя, господин Варнаховский, для этого имеются весьма хорошие шансы».

Спустились по крутой горе, по обе стороны засаженной лимоновыми рощицами, мимо православного храма Святой Девы и Святого Николая, построенного на деньги русских князей. А уже оттуда покатили по берегу, выбирая для дуэли пустынное место.

Кавалькада из представительных экипажей растянулась на добрую версту. В первой ехал князь Джакометти, во второй – граф Скиапарелли, в третьей – доктор, в четвертой – сам Варнаховский со своими секундантамии графом Виктором Тучковым и отставным полковником Михаилом Кондратьевым, а в остальных пяти – приятели и сослуживцы князя Джакометти.

Со стороны могло показаться, что господа отправились на пикник, о чем свидетельствовали хорошенькие лица двух молоденьких девушек, ехавших в последней карете. Несколько раз до слуха Леонида доносился их оживленный разговор и веселый смех: предстоящий поединок воспринимался хорошенькими особами как очередное развлечение. Не хотелось бы их разочаровывать.

Наконец первая карета остановилась, и из нее вышел князь Джакометти, торжественный и нарядный, как орган в католическом храме, и его секунданты, под стать ему – в таких же черных фраках и высоких цилиндрах. Описав полукруг, встали и остальные кареты.

Распрямив спину, из кареты в сопровождении своих секундантов вышел Варнаховский. Теперь все общение между участниками дуэли велось исключительно через секундантов.