Обвинитель торжествующим взглядом обвел присяжных, от которых зависело решение суда. Ведь вердикт выносили именно они, а стало быть, на них следовало воздействовать эмоционально и требовалось безукоризненно подвести доказательную базу. И Муравьев старался. К тому же у него в данном деле имелся личный интерес, о котором никто не знал. Один из обвиняемых – а именно Самсон Африканыч Неофитов, этот последыш захудалого татарского мурзы, которого крестил Иван Грозный после взятия Казани и потому даровал дворянский титул, – это напыщенный бонвиван, любящий жить только в свое удовольствие, увел у него Агнессу, особу, дорогую его сердцу. А ведь Николай Валерианович вот-вот должен был с ней обручиться! Ничего, теперь этот смазливый пройдоха получит по заслугам. И вообще, поди разбери этих женщин: вместо трезвого умом и добропорядочного Муравьева, у которого впереди большие чины и блестящая карьера крупного общественного деятеля, Агнесса предпочла гуляку и мошенника Самсона Африканыча Неофитова – зная, разумеется, обо всех его похождениях, о чем ведала, собственно, и вся светская Москва. Воистину, либо женщина существо и правда весьма порочное, либо не ведает, что творит…
– Итак, основу преступной организации, именуемой «Клубом «червонных валетов», и составила так называемая «золотая московская молодежь», посещающая незаконное и богопротивное предприятие подсудимого Иннокентия Симонова. Это были по большей части образованные молодые люди, не испытывающие особых финансовых затруднений. Почему же тогда они решились на законопреступные деяния?
Муравьев сделал паузу, показывая, что размышляет, причем если мыслительный процесс происходит на публике, значит, она также в нем участвует. Стало быть, то, что сейчас он скажет, – резюме как бы коллективное. В том числе и присяжных заседателей…
– Во-первых, как я уже сказал, светские развлечения им порядком поднадоели. А острых ощущений хотелось. Во-вторых, имея деньги, они жаждали денег еще больших. И в этом сказывалась порочность их натуры. Ну а в-третьих, они считали себя умнее других. Умнее меня, умнее вас, – Муравьев сделал жест в сторону председательствующего, – умнее и вас, – теперь жест последовал в сторону присяжных заседателей, – умнее всех тех, кто живет честно, по средствам и непосильным трудом зарабатывает себе хлеб насущный. Вот этого – зарабатывать трудом хлеб насущный – они совершенно не желали. Посему принялись обогащаться и щекотать нервы себе и другим путем проведения различного рода махинаций и афер как в экономической, так и финансовой сферах. Более того, они занялись также и банальными грабежами, ибо…
– Ты ври, да не завирайся, – подал с места голос Огонь-Догановский, столбовой дворянин и самый старый из «валетов», которому год назад стукнул полтинник. – Кого это мы грабили?!
– …ибо отнятие денежных средств незаконным путем классифицируется по-другому как грабеж!
По залу пробежал шумок. В нем преобладали поощрительные нотки. Это значило, что публика на стороне обвинения.
– Как же возникла преступная организация, именуемая «Клубом «червонных валетов»? Случилось это, как я уже имел честь доложить вам, господа присяжные заседатели, в октябре шестьдесят седьмого года. Не могу точно утверждать, что повлияло на название такого, с позволения сказать, клуба – авантюрные романы Понсона дю Террайля о мошеннике Рокамболе, столь модные и по сей день среди непритязательной читающей публики, а последний из трех романов так и назывался «Клуб «червонных валетов»; или шулерство в карты, когда на руках одного из будущих «валетов» подсудимого Огонь-Догановского скопилось враз четыре червонных валета? По сути, это не столь и важно. А важным является то, господа, что организация эта оформилась, и члены ее, пока что в количестве девяти человек, приняли устав и тайное приветствие друг друга – провести кончиком согнутого указательного пальца по переносице. Показательно, что сей знак был позаимствован «валетами» у австралийских каторжников и впоследствии перенят многими европейскими и американскими уголовными элементами, специализирующимися на мошенничестве, надувательстве и прочих аферах. Так что вы, господин судья, и вы, господа присяжные заседатели, можете убедиться, к чему имели тягу эти люди, находящиеся в данный момент на скамье подсудимых.
По залу снова пробежал шумок, а Муравьев, весьма приободренный, продолжал:
– Из девяти, так сказать, основателей «Клуба червонных валетов» восемь присутствуют здесь, в зале суда, в качестве подсудимых. Это купеческий сын Симонов; сын тайного советника Давыдовский, присвоивший себе титул графа; нижегородский помещик и многоженец Массари; профессиональный игрок в карты Огонь-Догановский и четыре совсем юных прожигателя жизни Неофитов, Брюхатов, Протопопов и Каустов. Девятым, кой единогласно был избран председателем клуба и его бессменным руководителем, был сын генерала от артиллерии Павел Шпейер. В настоящее время Павел Карлович не находится на скамье подсудимых, а пребывает в Париже, но наказание его лишь вопрос времени, поскольку, как известно, между Россией и Францией уже подписана конвенция о выдаче государственных и уголовных преступников.
Николай Валерианович перевел дух и продолжил:
– Первоначально дела «валетов» не отличались ни масштабом, ни выдумкой. Они по большей части пробавлялись мелкими аферами шутки ради да обыгрывали в карты разную подгулявшую публику, забредшую, с позволения сказать, в заведение Симонова. Однако позже, со вступлением в клуб таких лиц, как фальшивомонетчик Яков Верещагин, дважды судимый за финансовые махинации Голумбиевский, бухгалтер Учетного банка Щукин, судебный нотариус Подковщиков и чиновники различных ведомств Плеханов и Мазурин, «валеты» отыскали, наконец, способы проведения крупномасштабных махинаций и надувательств. Как видите, результат не замедлил сказаться: все вышеуказанные лица также присутствуют в зале суда на скамье подсудимых. Иными словами, как гласит известнейшая русская поговорка – сколь веревочке ни виться… Далее вы можете продолжить сами.
Сказав еще несколько, по мнению самого Муравьева, ударных фраз, он поблагодарил за терпение председательствующего суда и господ присяжных заседателей и закончил свою речь.
Защитники, то бишь присяжные поверенные подсудимых, говорили долго, но их не особо слушали. Похоже, у присяжных заседателей мнение сложилось уже после речи прокурорского обвинителя Муравьева. И в конце судебного разбирательства заседатели, среди которых и правда большинство были честными людьми, вынесли каждому из всех сорока восьми обвиняемых «валетов» вердикт:
ВИНОВЕН
Конечно, наказания были разными.
Давыдовский, Верещагин, Плеханов, Массари, Неофитов, Дмитриев, Протопопов, Огонь-Догановский и Каустов были приговорены к лишению всех прав состояния и ссылке на поселение в Сибирь – слава богу, Западную. Это было все же лучше, чем Сахалин, пусть даже Южный.
Кешу Симонова и Тараса Голумбиевского суд приговорил по низшей мере наказания к отдаче в арестантские отделения на четыре года, с лишением всех особенных прав и преимуществ.
Вольдемара Долгорукова суд приговорил к трем годам тюремного заключения с лишением особых прав.