– Вот, семьсот двадцать девять рубликов и гривенничек, – припечатал монетку пальцем к купюрам трактирщик. – Несите остальное.
– А это куды ж, нешто обратно тащить? – указав на мешок с кругляками, спросил дранопорточный. – Боязно с кладом за спиной по городу шастать. Заарестуют еще.
– Зачем же обратно-то? – удивился трактирщик. – Пусть здесь стоит. Никто не тронет.
– Э-э нет, – сощурился Егорша, и его взгляд из пронзительно-голубого сделался острым. – Почем нам знать, что ты его не присвоишь? Мы вот что сделаем… – он достал из кармана платок. – Давай деньги.
Трактирщик, помявшись, отдал. Егорша завернул деньги в платок и положил их в мешок. Мешок крепко перевязал бечевой.
– Вот, – сказал он. – Давайте покладем мешок в сундук, закроем его, а ключ ты отдашь нам. Идет?
– Идет, – хохоча в душе над наивностью крестьян, ответил трактирщик. – Несите второй мешок.
Крестьяне ушли. Сгорая от нетерпения, трактирщик ждал час, два, всю ночь. Утром следующего дня он вторым ключом отпер замок и достал мешок. Схватив горсть цементных кругляков, разбил один, другой, но никаких полуимпериалов внутри, конечно, не оказалось. Дрожащими руками он развернул платок. На стопке газетных обрезков лежал, нахально светясь, один-разъединственный серебряный гривенник…
* * *
Аферу с «кладом» золотых полуимпериалов придумал Ленчик. Ему давно уже хотелось «работать» по-крупному, самому разрабатывая и осуществляя планы афер.
Вася Рыжий стал его постоянным партнером-подельником и играл, несмотря на то, что был едва ли не в два раза старше Ленчика, вторую скрипку.
Время от времени Ленчик работал в паре с Митей. Иногда его даже специальным нарочным мальчишкой вызывали из дома, когда в «Гробах» появлялся новый «клиэнт», который был при деньгах. Тогда Ленчик приходил, обыгрывал Митю несколько раз, после чего «клиэнт» начинал интересоваться, как это Ленчику удается выигрывать у одноногого, когда все подряд ему проигрывают.
– Я знаю систему, – бесхитростно отвечал Ленчик.
– Какую? – интересовался клиент.
– Систему Йодля, – отвечал Ленчик, но вдаваться в подробности отказывался.
– Расскажи!
– Это секрет, – говорил он слишком любопытному посетителю «Гробов». – Я скажу тебе, ты скажешь еще кому-нибудь, и все начнут выигрывать. А это мне не с руки.
«Клиэнт» клялся и божился, что никому и никогда не откроет секрет успеха Ленчика, но парень стоял на своем и не говорил, в чем же заключается принцип системы академика Йодля.
Тогда «клиэнт» предлагал ему сыграть против Мити на пару.
– Ты играешь, а я финансирую.
Против этого Ленчик ничего не имел, соглашался и «проигрывал». Бывало, лох возмущался и начинал бузить и «качать права», но это ни к чему хорошему не приводило: из своего угла поднимался саженного роста Бабай, который тотчас усмирял бузившего своими бесхитростными методами. После чего сей посетитель уже более никогда не наведывался в «Гробы». Выручка же делилась между Ленчиком и Митей пополам. И оба потом угощали Бабая и завсегдатаев трактира, что весьма нравилось трактирщику. Схема аферы со скорлупками была беспроигрышной, но Ленчику уже казалась скучной. К тому же она казалась ему теперь довольно мелковатой и малоинтересной. Ленчик перерос уровень игры в скорлупки, как дети вырастают из своих коротких штанишек.
Иногда практиковалась и афера с «королевскими болонками». До случая, покуда один из «клиэнтов» Ленчика, держатель ломбарда Иоганн Гафт, не похвастал своему двоюродному брату, служившему надзирателем в полицейском участке, какую дорогую собачку оставил ему в залог один «нуждающийся студент». Надзиратель захотел взглянуть на «мальтийскую королевскую болонку», пришел к родственнику, и тот продемонстрировал ему обыкновенную болонку, каковых в городе было по крайней мере сотня-другая.
– Ты дурак, – сказал надзиратель своему двоюродному брату. – Тебя разводят, а ты и ухом не ведешь.
И когда наступил момент торговли болонки у «студента», из-за ширмы вышел надзиратель и потребовал у Ленчика показать студенческое удостоверение.
Ленчик охотно согласился, полез во внутренний карман студенческой тужурки, но вместо удостоверения достал щепоть табаку и сыпанул ею в лицо надзирателя. Несколько крошек попало полицейскому в глаза, и Ленчик благополучно ретировался. Аферу «загнать болонку» пришлось на время оставить, дабы банально не загреметь в тюрьму за мошенничество. Позже, когда он задумался, почему же с держателем ломбарда у него случился прокол, Ленчик пришел к единственно верному выводу, что знал о «клиэнте» слишком мало. К примеру, то, что у Иоганна Гафта есть родственник в полиции, знать надлежало обязательно.
Зимой восьмидесятого года Ленчик и Вася Рыжий удачно провернули еще две аферы с золотыми полуимпериалами. Неизвестно каким образом, но описание одного из этих случаев просочилось на страницы казанской газеты «Биржевой листок». Очевидно, какой-то пройдошливый репортер каким-то образом узнал об этой афере, либо облапошенный мошенниками торгаш не побоялся испортить себе репутацию и рассказал о случившемся полициантам. И уже от них сия история стала известна ушлому репортеру. Ибо известно: у каждого стоящего репортера есть в полиции свои глаза и уши. То бишь сродственник, хороший знакомый или платный секретный осведомитель. Так или иначе в одном из декабрьских номеров «Биржевого листка» рядом с рождественским рассказом появился под рубрикой «Вместо фельетона» едкий и иронический материал, подписанный псевдонимом Всевидящее Око. Назывался он «Редкая афера»…
РЕДКАЯ АФЕРА, или ПО СТОПАМ «ЧЕРВОННЫХ ВАЛЕТОВ»
Афера в духе Соньки Золотой Ручки, корнета Савина или «червонных валетов» произошла на днях в нашем городе. Что ж, до провинции все новые начинания, как добрые, так и худые, доходят много позже, нежели до столиц. Теперь же и губернская Казань может похвастать, что не лыком шита и что, наконец, докатилась и до нее так называемая волна цивилизации – в городе появились свои мошенники, не уступающие в остроумии членам небезызвестного московского «Клуба «червонных валетов». Возможно также, что в разработке аферы, о которой ниже пойдет речь, принимал участие один из действительных членов «Клуба «червонных валетов», некто господин D., отбывший вмененный ему судом тюремный срок и не столь давно поселившийся в одной из гостиниц нашего города. Это лишь предположение, разрешение коего не входит в компетенцию нашей газеты, но является прямой обязанностью органов благочиния и правопорядка, то бишь полиции.
Итак.
Жил себе поживал некто господин N. Занимался кое-какой торговлишкой, имел достаток, какового не имеют полные профессора Императорского университета, и собирался даже завести собственный выезд. И вот однажды, «в студеную зимнюю пору», коими славен месяц декабрь, посетили его заведение двое мужичков, каковые вышли не из лесу, а приехали, по их словам, из деревни Елдыриной на заработки. К слову сказать, ваш покорный слуга, написавший эти строки, взял под честное слово в Императорской публичной библиотеке полный каталог населенных пунктов Казанской губернии, включая выселки и починки в три двора, однако селения с таковым прямо-таки фривольным названием не обнаружил. Но это так, к слову. Так вот, обогревшись и попив чаю, мужички обратились к господину N. с вопросом: что сие такое? И показали ему заляпанный строительным раствором старый полуимпериал.