– Что ж, тем интереснее будет его обмануть. Где-то мне даже нравится, что против меня он бросил такую серьезную пехоту.
Низко, едва ли не цепляя белым брюхом траву, в лощину спустился еще один аист. Молодая пара, не опасаясь остановившейся машины, расположилась по другую сторону дороги, всерьез озабоченная строительством домашнего очага. Всюду любовь и жизнь, и никуда от этого не спрячешься. В чем-то птицам можно было позавидовать.
– Но Ибрагим не вездесущ, – мягко сказал Искандер, – у меня имеются люди, о которых он даже не подозревает. Они преданы лично мне, и если я попрошу их о помощи, они мне не откажут.
– Какой же от них толк, если все дороги перекрыты?
– Это не совсем так. Один из моих людей имеет свою частную авиакомпанию.
– Кто он?
– Бывший военный летчик, и он перевезет тебя туда, куда ты пожелаешь.
– Даже в Сомали? – усмехнулся Мухаджир.
– Хоть к шайтану на рога! – серьезно ответил Искандер. – Правда, за это ему нужно хорошо заплатить. – Открыв отделение для перчаток, он вытащил пачку долларов, перетянутых жгутом. – Я понимаю, что ты человек небедный, но где гарантия, что за твоими счетами не следят? А наличность тебе нужна. Здесь десять тысяч долларов, тебе вполне хватит на первое время.
С явной заминкой, словно делал приятелю одолжение, Мухаджир вытянул из ладони Искандера пачку долларов.
– Хорошо. Сочтемся.
– Не стоит, Мухаджир. Забудь! Ты для меня сделал столько всего, что мне до конца жизни с тобой не расплатиться.
– Так куда мы сейчас? – спросил Мухаджир, спрятав деньги в карман куртки.
– Здесь недалеко, ехать минут тридцать. А может, и того меньше. Давай поменяемся местами. Дорога сложная, мне бы не хотелось отдать душу Аллаху в то время, когда моя жизнь только начинается.
Свернув с главной дороги, Искандер направил машину в горы, где узкие тропы сменялись на крутой серпантин. О том, что они подъезжают к аэропорту, стало понятно по нарастающему гулу самолетных двигателей.
Задрав голову, Мухаджир увидел дельтаплан, который в обществе белоголовых грифов, взобравшихся на самый небосвод, чувствовал себя весьма комфортно. Птицы тоже принимали его за своего и, кружась, явно зазывали продолжить путешествие к самым вершинам. Некоторое время дельтаплан кружился, видно, обдумывая предложение, а потом, качнув на прощание крыльями, устремился в сторону речной долины.
Аэропорт предстал неожиданно, как только автомобиль свернул с серпантина на узкую каменистую дорогу, поросшую с обеих сторон спелой алычой. Поначалу показалось белое вытянутое здание – по всей видимости, ангар для самолетов, – а вот немного в стороне, выделяясь на фоне скальной поверхности белыми квадратными плитами, показалась прямая, будто пущенная стрела, взлетная площадка.
– Приехали, – с явным облегчением протянул Искандер. – Вон тот желтый самолет с красными полосами – его!
Немного в сторонке, на маленькой площадке перед ангаром, стояли четыре небольших самолета. Выкрашенный в желтый цвет, один отличался от остальных несколько большими размерами да и стоял немного впереди, будто флагман. Он был аккуратным и ухоженным. Только с трудом верилось, что на таком воробушке можно перебраться через три моря.
Из салона проворно выбрался высокий худощавый человек и, заметив приближающуюся машину, раскинув руки, устремился навстречу. Судя по его решительному настрою и по тому, с каким размахом он разметал руки, можно было понять, что он готов обнять автомобиль, вместе с сидящими в нем людьми.
– Искандер! Кого я вижу, брат! Какими судьбами? Где же ты столько времени пропадал?
Искандер, распахнув дверцу, тоже устремился навстречу приятелю. Некоторое время они тискали друг друга за плечи, а потом, расцепив объятия, заговорили о чем-то своем.
Мухаджир, знакомый с правилами приема, не стал встревать в разговор, степенно выбрался из машины и сделал несколько неторопливых шагов в сторону приятелей.
Когда ликование от встречи заметно поостыло, Искандер, посмотрев на подошедшего Мухаджира, серьезно сказал:
– Брат, у меня к тебе большая просьба…
– Послушай, Искандер, к чему такие условности? Даже если бы ты попросил меня передвинуть гору, я с радостью бы исполнил.
– Я не прошу так много, – покачал головой Искандер. – Мне нужно, чтобы ты помог вот этому человеку перебраться в другое место. Слишком много людей желают ему зла. Ты – едва ли не единственный человек, который может ему помочь.
Худощавый внимательно посмотрел на Мухаджира, и в его прямом взгляде так и читалось: интересно, что это за человек, которому стало тесновато в Турции? Видимо, во внешности незнакомца он прочел нечто такое, что заставило его растянуть губы в почтительной улыбке.
– Куда желаете отправиться?
– В Сомали, – ответил Мухаджир.
В глазах летчика промелькнуло нечто, похожее на сомнение, но уже в следующую секунду он произнес:
– Хорошо… Когда вы хотели бы вылететь?
– Прямо сейчас. Оплата не разочарует, уверяю вас.
– Дело не только в оплате… А впрочем, пятнадцать минут назад я заправил полные баки. Их хватит не только до Сомали, с ними можно долететь даже до Америки. Так чего же мы стоим? Полезай! – махнул сухощавый на самолет. – Жалко, что у нас не нашлось сегодня времени для беседы, – обратился он к Искандеру, пожимая на прощание руку.
– Ничего, брат. Это не последний день в нашей жизни. Когда-нибудь для этого я выделю целую неделю.
Искандер отошел на почтительное расстояние, наблюдая за тем, как самолет, разогрев двигатели, выкатился со стоянки. Некоторое время спустя рев двигателей усилился, и самолет резво пустился по полосе. Пробежав две трети расстояния, он оторвался от серой поверхности и, лихо задрав нос, устремился в голубизну неба.
Ибрагим терпеливо выслушал доклад. Где-то он просчитался, пошло немного не так, как он полагал. И вообще, надо признать, в последнее время ему что-то не везло. Все нити, что он держал в руках, обрывались или вырывались, словно имели собственную волю, и требовалось немалое усилие, чтобы держать их в цепких пальцах.
Ибрагим был из тех людей, кто не привык пренебрегать мелочами. Собственно, крах большого дела всегда начинается с незначительного. Чего-то не учел, что-то просмотрел, и тщательно выстроенная пирамида, над которой трудился много месяцев, а то и лет, вдруг рассыпается по кирпичику.
Можно было бы, конечно, пренебречь Искандером как бесконечно малой величиной – таких, как он, по всей Малой Азии наберется не одна тысяча, – но в таком случае возникает соблазн пожертвовать чем-то другим, и этот недоучет разрушит тщательно спланированную конструкцию.
Но данный случай был особенным. Искандер ослушался приказа, он должен был устранить Мухаджира тотчас, как только тот объявится в пределах видимости, а то, что он придет именно к нему, у Ибрагима не было никаких сомнений. Пусть они не были родственниками, но их духовная связь такова, что не всякие братья, связанные кровными узами, могут похвастаться ею.