– Через пару минут должны объявить посадку, – сказал майор. – Так что давайте. Приступайте.
– Понял.
– Только без глупостей, – предупредил майор.
– Разумеется.
Оперативников было четверо. Совершенно разные люди, как по внешнему виду, так и по возрасту. Одежда на них была тоже неприметная, самая что ни на есть рядовая. В их облике не было ни одного штриха, ни одной нитки, позволявших выделить их из толпы пассажиров и провожающих. И в этой непохожести они были едины.
Неторопливым шагом они двинулись к шестому вагону, подле которого стояла молодая пара. Торопиться как будто некуда. Поезд рядом. И твердая уверенность в том, что без них состав не уйдет. Так что времени хватало, чтобы выкурить по сигарете.
Как бы невзначай Великанов посмотрел в сторону молодой пары. Парень и девушка производили впечатление влюбленных, и неожиданно лейтенант поймал себя на том, что ему будет крайне жаль, если молодые окажутся замешаны в каких-то серьезных правонарушениях.
По громкоговорителю объявили о посадке, парень что-то сказал девушке, в ответ та скупо улыбнулась, едва кивнув. А молодой человек, подняв небольшой чемоданчик, направился к вагону.
* * *
– Тебе не кажется, что все идет как-то уж очень гладко, – неожиданно произнесла Земфира, посмотрев на Тимофея.
Воропаев невольно усмехнулся, оторвав взгляд от приближающегося поезда, сказал:
– И это ты говоришь после того, как к нам в квартиру кто-то наведался? Да просто чудо, что нас в это время не оказалось дома! Еще неизвестно, чем бы это все могло закончиться лично для нас.
Поезд, громыхнув, вытянулся вдоль перрона. Оставалось дождаться посадки, чтобы оставить позади все неприятности. Очень хотелось верить, что так оно и будет в действительности.
– Вот и я о том же… Слишком нам везет в последнее время. Обычно после такого везения начинаются неприятности.
Где-то в глубине души нечто подобное ощущал и Тимофей. Вот только ему никак не хотелось высказывать вслух собственные опасения. Не хватало, чтобы они смотрели друг на друга с расширенными от ужаса глазами.
– Ты преувеличиваешь, – как можно спокойнее сказал Тимофей. – Вот сейчас сядем в поезд и поедем отсюда!
– А деньги?
– Хм… Я всегда догадывался, что ты очень меркантильная особа, – рассмеялся Тимофей. – Сначала зайдем в купе, осмотримся, все ли в порядке, а потом я схожу за деньгами, они здесь недалеко. Не беспокойся, у нас будет время.
– Значит, ты что-то чувствуешь?
– Вовсе нет, – легко соврал Тимофей. – Просто я привык подстраховываться.
Чувство тревоги усиливалось. Откуда же оно взялось, черт его побери! А может, все дело в предстоящей дороге?
Народ прибывал на перрон, сосредотачивался у края платформы. Отъезжающих можно было определить по озабоченным лицам.
Подошедший поезд принес Тимофею некоторое успокоение. Может, в действительности ничего опасного нет, и все его страхи надуманные, так сказать, плоды разыгравшегося воображения. Вот сейчас они пройдут в свой вагон, разместятся в купе и оставят все проблемы за крепкими дверьми.
По громкоговорителю зычный женский голос объявил о посадке на поезд.
– Вот и все, – бодро произнес Тимофей. – Считай, что все неприятности остались позади.
– Да, мне стало значительно легче, – улыбнувшись, отозвалась девушка.
Приобняв Земфиру, Тимофей поднял небольшой чемоданчик, купленный здесь же, на вокзале, в котором было все самое необходимое на ближайшие несколько дней, и, увлекая за собой девушку, направился к поезду.
Нужный вагон остановился как раз напротив. Весьма удачно. Не нужно будет идти по перрону, вдоль всего состава, мозоля глаза как проводникам, так и пассажирам (ведь каждый из них может быть потенциальным свидетелем). Нужно пройти всего-то несколько метров, и окажешься как раз напротив открытой двери, подле которой уже стояла белокурая приветливая проводница. Предстояло только обойти небольшую группу мужчин, стоявших на пути к вагону. И тут Тимофей обратил внимание на некоторую странность в их поведении: мужчины почти не разговаривали, что обычно происходит между провожающими и отъезжающими, стояли молчком, словно бы успели переговорить обо всем на свете. К тому же рядом с ними не было ни сумок, ни чемоданов. Короткий пристальный взгляд, брошенный в его сторону высоким худощавым блондином, только усилил дурные предчувствия.
Тимофей сделал всего-то шаг, но тотчас увидел, как белобрысый, словно бы невзначай, развернулся к нему вполоборота, слегка загораживая дорогу. Надо было принять в сторону, чтобы обойти его.
В какой-то момент Тимофею захотелось швырнуть чемодан прямо в лицо белобрысому и, подхватив Земфиру под руку, броситься прочь с вокзала. Но он тотчас отставил эту идею: им не удастся сделать и десяти шагов. Наверняка у выхода с перрона их поджидает еще парочка оперативников. Повернувшись, Воропаев увидел невдалеке крепкого мужчину, покуривающего сигарету, он посматривал вокруг взглядом профессионального загонщика.
В какой-то момент Воропаев почувствовал себя зверем, зажатым в угол красными флажками. Хотелось повернуться спиной к опасности и броситься прочь. Мешала лишь Земфира, доверчиво прижавшаяся к его плечу. Вот он поравнялся с белобрысым, но тот равнодушно посматривал в сторону. И когда, казалось бы, опасность миновала, навстречу ему шагнул крепкий парень в черной кожаной куртке и, вытащив из кармана удостоверение, произнес:
– Оперуполномоченный уголовного розыска лейтенант Великанов. Предъявите ваши документы.
Боковым зрением Тимофей увидел, как белобрысый заступил ему за спину. В коробочку взяли, гады, не выбраться!
Изобразив вполне искреннее недоумение, Тимофей сказал:
– А в чем, собственно, дело?
– Документы!
Пожав плечами, Тимофей вытащил паспорт и протянул Великанову:
– Пожалуйста.
Раскрыв паспорт, тот удовлетворенно кивнул и сунул его в карман.
– Отдайте мой паспорт!
Оперативник в кожанке крепко ухватил его под руку и произнес:
– Давайте пройдем в отделение милиции, там вам все объяснят.
– Но послушайте… – попытался воспротивиться Тимофей и тотчас почувствовал, как с другой стороны белобрысый потянул его за ремень, а второй рукой крепко ухватил за запястье.
– Только давай без шуток, – строго произнес оперативник. – Мы этого не любим.
– Но в чем дело? Объясните!
– У тебя паспорт на имя Лысачева, а, по нашим данным, этого человека уже год как нет в живых…
– Послушайте, произошла какая-то ошибка.
– Что ты нам на это скажешь?
– Я не имею к этому никакого отношения.