– Где Хапа? – спросил он, подняв в сторону Филатова глаза.
Филатов не спешил отвечать на вопрос, первым делом отдав Зимину «стечкин». Однако Зимин спросил у Филатова о том же:
– Где Хапа?
– Его сейчас отвезут в больницу, – коротко ответил Юра.
– Как же ты попал в этот переплет? – с досадой спросил у Филатова Зимин. – Я же просил тебя не лезть в это дело!
– Он двоих ваших ранил и мог запросто уйти.
Услышав это, Бугров, сглотнув слюну, произнес:
– Лучше бы вы этого сучару пристрелили.
– Тебе, Бугров, это уже не поможет, – ответил Дологоев.
– Возможно... только вы за все ответите, – пригрозил авторитет, которому один из сотрудников спецназа вытирал лицо от крови.
– А этих кто завалил? – спросил Дологоев у Бугрова.
– Хапа, – коротко ответил Бугров. – Он во всем виноват. Заложники, о которых вы спрашивали, – его рук дело. Я сам был у него в заложниках. Этих, – Бугров указал на лежащие на полу трупы, – он сам застрелил.
– То есть, ты ни при чем? – не выдержал Филатов.
– Да, я ни при чем. Я жертва этого бандита.
– А как же ты оказался в этой компании? – спросил Зимин.
– Эти они играли в карты и, видимо, были под балдой. Они взяли меня у порога дома. Я пытался вызвать милицию, но они схватились за стволы, приказали мне сидеть тихо. Один из них даже выстрелил... Они меня били, и я ничего не мог сделать.
– Тебе не кажется, что это перебор? Кто тебе, Бугров, поверит? – посмотрев с ненавистью на Бугрова, произнес Зимин.
– Не кажется... Это настоящие садисты, если бы вы видели, с какой жестокостью они расправляются с людьми. Они меня еще раньше шантажировали.
– Твои же охранники? – переспросил Дологоев.
– Никому верить нельзя, – стал в очередной раз оправдываться Бугров.
– Ладно, кончайте с ним трепаться, – остановил этот странный диалог Зимин и обратился к Бугрову: – Ты можешь идти?
– Сам нет. Вы что, не видите? – вместо ответа спросил Бугров и со стоном поднялся.
Филатов с сотрудниками ФСБ и Бугровым, которого держали двое спецназовцев, двинулись к выходу, однако вынуждены были остановиться. Дорогу им преградил человек в маске, один из силовиков ФСБ.
– Что случилось? – спросил у него Зимин.
– Я думаю, что сейчас в целях безопасности всем лучше остаться в доме.
– Это почему? – уточнил Зимин.
– Потому что ситуация несколько изменилась. Позвонили из Москвы, приказали оставаться на месте.
– Ну и что это за цирк? – недоуменно спросил Зимин.
– Мы ждем новых гостей.
– Посты зафиксировали движение в нашем направлении большой группы московских бандитов – всего двадцать машин.
– Ну и что им надо?
– Пока не знаем.
– Может, это связано с погромом у Михая? Такие вещи у братков всегда пресекаются. Может, они сами хотят разобраться в этой ситуации?
– Тебе, случайно, голову не зацепило, Филатов? – скептически предположил Семен Дологоев.
– К счастью, нет. Их действия мне теперь понятны. И еще, – сделав некоторую паузу, спросил Филатов, – где сейчас находятся заложники?
– Их в здании нет. Мы только зафиксировали, как десять минут назад из ворот здания выехал внедорожник... марки пока не определили. Попытка задержать его нашим постом не увенчалась успехом, – уточнил комитетчик в камуфляжной форме.
– Могло быть и хуже, – заметил Филатов.
– Семен, – сказал Зимин, – если ты в состоянии, вызови сюда несколько ребят из «Альфы»: надо, чтобы они определились с обеспечением защиты здания. Бугрова нужно поместить в подвал, так будет безопасней. Там же в подвале можно организовать и временный перевязочный пункт. Мне только что передали, что один спецназовец тяжело ранен. Пусть прихватят водки, здесь я видел большой запас этого добра – отличное дезинфицирующее средство. И еще, – он пристально посмотрел в глаза товарищу, – встреть ребят и подбодри. Передай командиру «Альфы», что я созвонился с оперативным штабом, обещают через час помощь...
Бугров стоял, опершись о перила. Его рука была прижата к правому боку, он тяжело, с присвистом дышал.
– Спускайся вниз, – приказал ему один из спецназовцев. Однако его голос заглушил взрыв, прозвучавший наверху. Казалось, еще секунда – и потолок рухнет всем на голову.
Филатов вместе с несколькими бойцами спецподразделения побежал к выходу. Дверь держалась на одной петле, весь пол был усыпан штукатуркой, перемешанной с ошметками человеческой плоти. От взрыва в нескольких местах дома вылетели окна.
Лежащие в центральной комнате трупы бандитов в мгновение были погребены под известью и обломками досок. Кругом царил хаос. Когда Филатов вместе с Зиминым спустился вниз, Бугров лежал на полу и, как рыба на суше, хватал воздух ртом. Видимо, его сильно ранило в легкое...
– Кажется, мне конец, – с трудом выговорил он. – Но это лучше, чем подыхать на больничной койке в СИЗО.
– Верно, но это не про тебя, Бугров, – в самом деле опасаясь за жизнь главного фигуранта уголовного дела, произнес Зимин. – Мы тебя отвезем к хорошим врачам, чтобы они тебя выходили к тому времени, когда тебя начнут судить по закону.
– К черту ваши законы! – со злостью сплюнул на пол Бугров. – Куда угодно, лучше сразу в морг, но только не в больницу...
– Дверь распахнулась, и вошел один из представителей «Альфы». В руках у него было несколько бутылок водки.
– Кому это добро? – он потряс бутылками перед собой.
– Отдай Бугрову, пусть немного взбодрится, – предложил Зимин.
Бугров от спиртного не отказался и сделал несколько глотков, возвратив бутылку Зимину.
Тут же появился появился Семен Дологоев с двумя санпакетами.
– Отсюда надо быстрее уходить, – сказал он Зимину и Филатову. – Пока я могу кого-нибудь перевязать. Наши говорят, что ты, Филатов, ранен.
В самом деле, Филатов только сейчас заметил, что, когда преодолевал кусты шиповника в особняке, здорово поцарапался.
– Я не ранен и обойдусь. Перевяжите лучше Бугрова. У него, кажется, совсем дела плохи.
Тогда все обратили внимание на московского авторитета.
Бугров все время стонал и временами терял сознание. В подогнанные к воротам машины начали укладывать раненого спецназовца и Бугрова. Последний был «упакован», как маньяк, по самый подбородок в толстый целлофан, который на шее был стянут нейлоновым шнурком. Мешок оказался коротким для бандита...
– Что у него в карманах? – спросил Филатов у Зимина.
– Мы еще не проверяли, взяли только его пистолет.