Насупившись, он сгреб в охапку принесенные ими вещи и хмуро скомандовал:
— Пошли домой!
Эта команда не понравились Хелен, и она своенравно растянулась на песке.
— И не подумаю! Мне и здесь хорошо!
Молча нагнувшись, Майкл подхватил ее и перекинул через плечо, как куль овса. Придерживая одной рукой Хелен, в другой он нес сумку с их вещами. Огромными шагами прошел мимо громко заулюлюкавшей и зааплодировавшей компании и, не снижая темпа, принялся подниматься по дороге к бунгало.
Хелен чувствовала себя дико. В голове билась удручающая мысль — как он может так пренебрегать ее чувствами? А тело испытывало настоящий восторг, какой, наверное, испытывали древние женщины, похищаемые желанными мужчинами.
Опомнившись, она принялась колотить его по спине, крича, чтобы он немедленно прекратил это безобразие. В ответ Майкл шлепнул ее пониже спины и заявил, что имеет полное право нести ее туда, куда ему хочется.
Придя в дом, поставил ее на пол, и Хелен покачнулась.
— Что, голова кружится? — Он осторожно придержал ее за плечи. — Ничего страшного, сейчас пройдет!
Она саркастично заявила, пытаясь привести в порядок растрепавшиеся волосы:
— Конечно, у тебя же большой опыт в подобной транспортировке! Наверняка все твои подружки были жутко рады, когда ты их так волок!
Он недоуменно пожал плечами.
— Если честно, то ты первая. Прежде во мне никто таких собственнических чувств не вызывал. Если бы этот тип вовремя не убрался, не знаю, что бы я с ним сделал. Убил бы, наверное.
Хелен не знала, обижаться ей или смеяться. Но наконец природное чувство юмора победило, и она непринужденно рассмеялась, представив, как забавно выглядела, торча мягким местом вверх.
Майкл погладил ее волосы и прошептал:
— Как мне нравится твой смех! — И принялся легко целовать ее полузакрытые глаза.
В этих словах ей почудилось нечто для него необычное, и она вопросительно посмотрела в его лицо.
Оно было на редкость серьезным. В нем не было уже привычной для нее страсти, но была глубокая нежность. У Хелен перехватило дух, и она сама обняла его за шею, прижавшись к его твердому телу.
Майкл задержал дыхание, что-то невнятно пробормотал и вдруг, будто разрушив какую-то внутреннюю преграду, принялся целовать ее уже с неистовой страстью. Хелен отвечала сначала сдержанно, но постепенно забыла, кто она и почему не должна этого делать, и окунулась в мир чувственности с головой.
На следующий день он повез ее на водопады Даннс-Ривер. Они добирались туда несколько часов, но дело того стоило — потоки воды, каскадом обрушивавшиеся вниз, были несказанно прекрасны. Первозданно прелестный уголок, чудом уцелевший со дня сотворения мира. Они промокли насквозь, карабкаясь по уступам, наслаждаясь небольшими озерами с прозрачной водой и открывая пещеры и гроты, сплошь заросшие папоротником.
Оттуда они поехали к Беглой бухте, где тоже было множество пещер, таких таинственных и романтичных, что Хелен замирала от восторга. Весь день она чувствовала на себе восхищенные взгляды Майкла. Несколько раз, когда он помогал ей одолеть особо трудные места, его сильные руки прикасались к ее телу с такой уверенной нежностью, что ее кровь начинала убыстрять свой бег. И каждый раз, когда он в награду за очередное восхождение целовал ее в губы, она охотно подставляла ему свое лицо.
В полдень они купили в придорожной харчевне крабов и раков, поджаренных на углях вместе с зеленым бамбуком, хлеб, приготовленный из корней маниоки, и остановились в необыкновенно живописном месте, чтобы перекусить.
Все было свежим и восхитительно вкусным, а морской воздух и прекрасная погода придавали их крестьянской трапезе дополнительную остроту.
В течение всего этого дня их отношения становились все более близкими и теплыми, и к багги, оставленному в укромном месте, они шли молча, держась за руки, изредка перебрасываясь односложными фразами и наслаждаясь чудесным днем и великолепием природы вокруг.
— Как здесь все невероятно красиво, — вздохнула Хелен, когда они дошли до машины и, повернувшись назад, залюбовались мерцающей полоской песка. Теплая, ласкающая вода почти смыла отпечатки их ног.
Майкл с восхищенной улыбкой посмотрел на нее.
— Ты ничуть не менее красива, ангел мой. В этом сине-серебристом купальнике и соломенной шляпе ты выглядишь пленительно-женственно и грациозно. И я отчаянно хочу тебя. Поедем домой?
Его откровенные слова были приятны Хелен, хотя она и залилась румянцем от смущения. Не отвечая, она вложила ему в ладонь свою руку в знак согласия, и они сели в багги. Осторожно ведя машину по крутой горной дороге, Майкл не смог сдержать любопытства:
— Почему у тебя никогда не было мужчины? Не поверю, чтобы никто не добивался твоего расположения. Даже в вашей холодной Англии есть настоящие мужчины.
Хелен смешалась. Об истинной причине ее холодности рассказать было немыслимо, и она сказала только то, что сказать было можно:
— Это все мое воспитание. Нас с сестрой очень строго воспитывали.
Она не сказала, что воспитывали их не родители, а дедушка с бабушкой. Почему-то ей всегда казалось это ущербным, хотя именно так выросли тысячи ее сверстников.
Он ничего не ответил, только молча посмотрел на нее, и Хелен поняла, что он ей не поверил. Но это уже было неважно — они подъехали к бунгало. Не дожидаясь, пока она сама выберется из багги, Майкл подхватил ее с сиденья и занес в прохладную спальню.
На следующий день они до вечера купались и загорали в своей любимой бухточке, а вечером Майкл повел Хелен в лучший ресторан Кингстона. Для него нужен был соответствующий наряд, и Хелен порадовалась, что во время экскурсии по столице Ямайки купила себе платье, скорее как сувенир, потому что была уверена, что в Англии никуда его надевать не будет.
Оно было из легкого серебристо-голубого шифона с лоскутной юбкой, открывающей колени и разлетающейся при движении. Глубокое декольте требовало прикрыть грудь, и Хелен надела местное украшение из искусно обработанных перламутровых ракушек.
Вид получился экзотический и непривычный. В раскованной девушке, с игривой улыбкой глядящей с прозрачной поверхности зеркала, никто бы не признал сдержанную и холодноватую Хелен Рэдли. Но здесь она Хелен Смит и может себе позволить все, что хочется. Мысль о том, что скоро это безумство кончится, она задвинула на самое дно сознания. Ни к чему портить сегодняшний вечер!
Чуть тронув помадой губы и с трудом расчесав ставшими жесткими от жаркого солнца и соленой воды волосы, она вышла к ожидавшему ее в соседней комнате Майклу. Стремительно поднявшись, он собственнически обнял ее за талию и спросил севшим голосом:
— Может быть, нам лучше остаться?
Хелен увернулась от его ищущих губ и со смехом пошла к выходу, приговаривая: