Лондонский отель «Риц» давно не видывал такого высокого собрания. К условленным четырнадцати ноль-ноль на стоянку стали вкатываться дорогие арендованные и личные авто. Гости прибывали издалека. С их лиц еще не сошел загар – у кого средиземноморский, у кого горный, боевой, пороховой. Из горячих точек, разбросанных по всему миру, они прибыли сюда, чтобы увидеться лично, поделиться опытом, построить планы на будущее. Белой вороной выглядел здесь гость из Львова – бандеровский провиднык [6] Кульчицкий. Грузный животастый дядька пятидесяти с лишним лет невыигрышно смотрелся рядом с поджарыми кавказцами. И поглядывали на гостя из Украины косо: славянам здесь не доверяли, хотя и по необходимости пользовались услугами наемников из сопредельных с Россией государств.

Спецслужбы многих стран дорого бы дали за то, чтобы провести аудиоразведку в здании, но меры безопасности были приняты экстраординарные. «Риц», кроме «фирменной» службы охраны, блокировали чеченские боевики, находящиеся на временном местожительстве в туманном Альбионе. Команда техников, приглашенная аж из Финляндии, с полной невозмутимостью на бесцветных лицах монтировала спецоборудование – глушилки для дистанционных микрофонов. Обещано было прибытие Вождя – чеченского авторитета, ходившего под этой многозначительной кличкой, многие знали лично, еще с первой войны.

Когда собравшиеся в конференц-зале начали потихоньку скучать, в боковые двери стремительно вошли парни в кожаных куртках, пробежались между рядами, обнюхав и без того стерильно безопасное помещение. Следом вошел Вождь – стройный седоватый брюнет в отличном костюме и золотых, узких по моде очках. Тот, кто видел его впервые, вряд ли мог бы догадаться, что за плечами у этого чеченского джентльмена две отсидки в советских тюрьмах, полторы войны и одно боевое ранение.

– Нам не свалить Россию силой оружия, – так начал свою речь Вождь. – Десятки миллионов долларов истрачены нами, сознательными европейцами, для того чтобы пошатнуть русский тоталитаризм… Вспомним последнюю акцию на территории Ичкерии. Федералы, вопреки нашим ожиданиям, быстро локализовали наших воинов и уничтожили их. И это несмотря на то, что я лично задействовал свои самые серьезные связи в московских верхах!.. Итак, теперь нам нужны другие методы. Мы должны подорвать основы русской идеологии – это будут точечные удары по болевым точкам России…

Присутствующие заскучали. Они привыкли слышать другие слова: указания по проведению терактов, рекомендации по организации связи между отрядами, контакты, по которым можно получить оружие – как можно больше оружия… А сейчас Вождь растекался мыслью по древу, говоря об абстрактных вещах.

Представитель бандеровской организации чувствовал себя чужим среди собрания огненноглазых кавказцев. И хотя он чувствовал общность цели и поддерживал идеи Вождя, чувства его были далеко от Лондона. Он вспоминал бойцов, уезжавших из Львова с самыми радужными эмоциями, – отличный заработок, не лишний для граждан нищей страны, реальная боевая наука, которая – дай-то бог! – пригодится в недалеком будущем… И они гибли. Провиднык получал вести с опозданием, и это к лучшему: ведь именно ему приходилось утешать безутешных матерей, чьи сыновья уехали на далекий Кавказ защищать свободу…

– Что скажет господин Кульчицкий? – вдруг услышал провиднык голос Вождя.

Слушатели обратили взоры на поднимающегося со своего места грузного бандеровца.

– Уважаемый Вождь! Уважаемые господа! – проговорил на своем деревянном английском провиднык. – Мы, наследники славных традиций, со своей стороны готовы оказать… – оратор запнулся: он забыл, как по-английски будет «всемерное». – Итак, мы готовы…

– Что конкретно вы будете делать завтра? – спросил Вождь уже по-русски.

Чеченцы одобрительно загудели.

– Вы ждете от меня ответа прямо сейчас? – промямлил провиднык.

– Вы – наши союзники и должны в свою очередь планировать действия против России, – наставительно сказал Вождь и, видя молчание бандеровца, добавил: – Мы поговорим позднее. Наедине…

Разговор продолжился в отдельном кабинете. Невозмутимый финн в джинсе́ поставил на столик в углу пластиковый контейнер, украшенный лампочками, щелкнул тумблером и показал пальцами: «О-кей!», после чего так же невозмутимо убрался.

– Господин Кульчицкий, ваша организация понесла серьезные потери, – начал Вождь, посверкивая стеклышками очков. – Война есть война… Но эти потери несоизмеримы с нашими потерями. Погибли лучшие полевые командиры…

– Я знаю, – наклонил голову провиднык. Это движение должно было означать глубокие соболезнования.

– Нас просто вынуждают совершить акцию мщения, – сказал Вождь. – На ваших бойцов я возлагаю особые надежды. Они незаметны и почти так же эффективны, как и чеченцы.

Это был большой комплимент. Кульчицкий еще раз наклонил голову.

– Наша цель – мерзавцы, которые убили наших людей во время последней акции.

– Как же мы выйдем на них? – спросил провиднык. – Вычислить их почти невозможно…

– Ошибаетесь! – белозубо улыбнулся Вождь. – Мои друзья в Москве готовы предоставить соответствующую информацию.

– Потери будут огромны… – начал Кульчицкий, но чеченец прервал его:

– И все равно они не сравнятся с нашими потерями! Ваши бойцы, выполнив работу и неплохо заработав, вернутся домой, в мирную страну, а мои люди будут жить в состоянии войны всегда, понимаете?!

Благородное негодование Вождя скоро погасло, и через секунду на провидныка глянул тот же безукоризненный британский джентльмен:

– Мне понадобятся бойцы с совершенно славянской внешностью: русые, светлоглазые, умеющие говорить по-русски без акцента… Такие есть в вашем Львове?

– Найдутся, – скромно отозвался Кульчицкий. – А теперь мне хотелось бы обговорить финансовую сторону вопроса…

По лицу Вождя пробежала тень гадливости, но увлеченный новыми героическими планами борьбы – оплата в твердой валюте! – провиднык этого не заметил.

Глава седьмая
Горячие пули, горючие слезы

Алька дожидалась Артема под памятником у станции метро «Красная Пресня»: так ей было ближе от работы.

– Ну здравствуй, – буркнула она, глядя мимо плеча Тарасова.

– Скучала? – задал Артем глупый вопрос, целуя девушку в висок.

– Конечно, – так же невнимательно ответила та. – Мне с тобой поговорить надо…

– Уединимся? – предложил Тарасов, сжимая худенькие плечи.

– Нет, – мотнула головой Алька. – Здесь и поговорим.

«Плохой признак», – решил Артем, достал сигарету и приготовился терпеливо слушать.

Алька вырвала сигарету из тарасовских пальцев и бросила на асфальт:

– Можешь не курить, хотя бы пока я говорю? – капризно воскликнула она. – Ты укатил в командировку, а я сама тащила покупки из «Рамстора»! У меня был день рождения, помнишь?!