Сходили до учебного поля, следов от столбиков не обнаружили. Когда вернулись к бывшей автобусной остановке, белёсая груда раствороженного бетона успела застыть покатым землистым бугром.
Их не шуганули, хотя и не погладили ни разу. Надо полагать, владелец третьей, только что возникшей делянки был совершенно равнодушен к приблудным. Ходят — и пусть себе ходят.
* * *
Странно, однако тот факт, что от города они отрезаны, подействовал на Костика благотворно. Сделать какой-либо выбор, помнится, и раньше было для него мукой мученической. Такой уж характер. Теперь же, когда податься стало некуда, к Стоеростину вернулись спокойствие и беспечность.
— А знаешь, даже хорошо, что не успели, — убеждал он Мурыгина, пока они одолевали заливной луг в обратном направлении. — Ну начнётся заваруха… Где начнётся? Возле завода, возле плотины… А про нас тут вообще никто не вспомнит. Серый! Самое сейчас разумное — пересидеть, перекантоваться как-нибудь… А там видно будет.
И, следует признать, резон в его словах — был.
— Минутку! — перебил он сам себя. — А вот это очень кстати… С ёмкостями у нас проблема…
Шагах в пяти от тропки валялась сплющенная пластиковая бутылка. Сходил, подобрал.
— Город!.. — продолжал разглагольствовать он, с чавканьем высвобождая ступню из чёрной вязкой тины. — В городе, если хочешь знать, сейчас ещё опаснее… Возьмут и комендантский час объявят! Не-е, только тут… А представляешь, если до плотины очередь дойдёт? Ещё и свет вырубят…
Сергей Арсентьевич хмурился, но больше по инерции. То, что остальные (Раиса, Обрыщенко, Тарах…) тоже могут лишиться благ цивилизации, казалось ему отчасти даже справедливым.
— Туфля не развалилась пока? — ворчливо осведомился он.
— Нет.
— Развалится…
— Да наверху уже, наверное, подсохло, — беззаботно отвечал Костик. — Ты за меня не волнуйся… Консервов совсем не осталось?
— Банка сайры есть.
— Значит, и котейки с голоду не помрут…
— А морды у них от сайры не треснут?
— Никогда!
По глинистой тропе они выбрались из низинки и очутились на родном пустыре. Стоеростин был прав — подсыхало вовсю. Травка ещё местами влажновата, но снежок почти подобрало. Из крупных почек сирени подглядывали готовые выбежать листья.
— У тебя телефон заряжен? — спросил Костик.
— Вчера заряжал.
— А мой сдох. Слушай, у тебя в нём радио есть?
— Нет и не будет, — с достоинством отозвался Мурыгин. — А зачем тебе? По шансонье соскучился?
— Новости послушать.
— Опаньки!.. — выдохнул Сергей Арсентьевич. Остановился, сунул руку во внутренний карман бежевой куртки. — Как же я сам-то не смикитил?
— Ты же говоришь, у тебя радио нет…
— Ну так а Интернет-то на что?
Достал свой весьма скромный для бывшего владельца оптового склада гаджет, тронул кнопки — и вскоре болезненно охнул.
— Читай, — угрюмо велел Костик.
— Ни фига себе заголовочки… — испуганно бормотал Мурыгин. — «Армейские подразделения берут под контроль территорию атакованного завода…» «Антитеррористическая операция…» «Бурлаки на Волге, картина Репина…» А, ч-чёрт!..
— Чего там?
— Отцепился, — с досадой сказал Мурыгин. — Странно. Вроде «Мегафон» срываться тут не должен… В прошлом году мачту поставили…
— Берут территорию под контроль… — озадаченно повторил Стоеростин. — Как же это они, интересно, её берут?.. И кем атакованную?..
Не оставляя попыток выйти в сеть, продолжили путь, пару раз налетели на плодовые деревья, чуть не споткнулись о миску. Обломанные утром рогульки, венчающие пень, успели отрасти до прежней высоты, налились, округлились, окрасились в разные цвета. Кушать подано.
Костик зачерпнул ведёрком парной водицы, начал отмывать обувь. Отмыв, зачерпнул ещё, ополоснул найденную бутылку. Мурыгин тем временем упорно пытался просочиться в Интернет.
— Да что я мудрю! — сообразил наконец он. — Звякну сейчас Тараху и спрошу… Уж он-то теперь наверняка всё знает!
Но и с Тарахом связаться не удалось. Телефон искал сеть. То находил, то терял.
— А где её поставили, эту мачту? — хмуро осведомился Стоеростин.
— Да рядом… Я ж тебе показывал, когда проезжали… До этого у нас тут, можно сказать, вообще связи не было — за дамбу ходили… — Мурыгин осёкся, уставился на Стоеростина. — Ты думаешь, и мачты уже нет?..
— Думаю, лучше бы ты поменьше выпендривался, — весьма нелицеприятно высказался тот. — Радио-то — оно и без мачты радио… Все бы сейчас новости узнали…
* * *
Новости они узнали часа через полтора и безо всякого радио. За горизонтом легонько ухнуло, затрещало.
— Ну вот… — обречённо выговорил Мурыгин. — Начинается…
— Ты уверен? — усомнился Стоеростин. — По-моему, салют. Какое сегодня число?
Привстал, поднёс к уху сложенную раковиной ладонь. Отличить на слух нынешние фейерверки от боевых действий — задача не из простых.
— По-моему, оттуда… — предположил он, указывая в сторону овражка.
— Завод! — решительно сказал Сергей Арсентьевич. — Там — завод! Берут территорию под контроль… кретины! Ой наворотят, ой наворотят…
Обедали без аппетита. Мурыгин нервничал.
— Нашли, кого назначить! — говорил он. — Бурлак… Ну вот в кого они палят?!
— Приказано — и палят, — со вздохом отвечал Костик. — Ты мне лучше скажи, куда котейки делись…
Действительно, странно. Никто не приставал, не вымогал съестного, не умирал с голоду у них на глазах.
— Тебя это так заботит?
— Да. И знаешь почему? Интуиция у них хорошая. Всё наперёд чуют…
Сергей Арсентьевич обмер.
— Но это ж не землетрясение… — беспомощно вымолвил он.
— Без разницы, — отозвался Костик. — Перед дефолтом домашние животные тоже беспокоятся…
Наверное, пошутил.
— Н-ну… может, они к себе вернулись, — судорожно предположил Мурыгин. — Где раньше дача стояла… эта… средневековая…
Версия прозвучала неубедительно. Вообще-то в народе бытует мнение, будто кошка привязывается к дому, а не к хозяину, хотя прежде всего она, конечно, привязывается к жратве.
— А давай-ка сходим посмотрим, — неожиданно сказал Костик. — Вдруг правда…
И оба, прервав трапезу, поспешили по зеленеющей дороге к овражку. Поразительно, однако мохнатая банда и впрямь дрыхла на припёке в полном составе, причём точно там, где раньше располагалось крылечко под стрельчатой кирпичной аркой. Но самым поразительным было то, что дрыхли-то котейки не на влажной оснежённой земле, а в полуметре над ней.