Зверь ходил в клетке, как Вронский по платформе. Чувство вины выедало его изнутри. Хозяин доверил ему Льва Львовича, а он не уберег, не догнал, не отбил… Временами в лобастую голову пса, очевидно, проникали также подленькие людские мыслишки оправдательного характера, потому что иногда он приостанавливался и, взболтнув брылами, с отвращением взрыкивал.
К казенной пайке Ратмир, естественно, не притронулся, а вот воды из чистой, отдающей дезинфекцией миски — попил.
— Во лакает! — с уважением заметил дежурный «гицель». — Язык — лопаткой, всё по книжке, ни разу даже морду не окунул… Классная псина! Давно таких не заарканивали…
Подошел второй, помоложе.
— А очухался как? — неспроста поинтересовался он.
— Да и очухался чисто…
Следует пояснить, что задержание с помощью выстрела наркотической ампулой имело еще один тайный и, увы, неблаговидный смысл. Зачастую погруженный в сон породистый пес, очнувшись, не сразу мог понять, где он находится: дома или на работе. Ошалело поднимался на ноги и недоуменно спрашивал, что произошло, чем автоматически обеспечивал себе увольнение и волчий билет. Тут же спохватывался, приходил в ужас, начинал слезно молить собачников, чтобы те не сообщали о его проступке ни хозяину, ни в Гильдию, клялся, что в долгу не останется.
Как правило, не сообщали…
— Думаешь, краденый? — с сомнением спросил «ги-цель» помоложе.
— Да наверняка! С чего бы он такой от хозяев бегал?
— Так, может, его сразу в «охранку» передать? Дежурный усмехнулся:
— Прыткий ты, однако! Нет уж, давай подождем, пока хозяин о краже заявит… Если заявит, конечно…
Служебных собак в Суслове воровали довольно часто и с самыми разнообразными целями. Занимались этим либо высококлассные специалисты, либо полные отморозки. Среднее звено криминалитета, более склонное к здравому смыслу, в подобные дела старалось не соваться, предпочитая спокойную преступную жизнь.
Эпидемия исчезновений начиналась, как правило, накануне какой-нибудь выставки. Справедливости ради следует отметить, что именно временное отсутствие одного из фаворитов отчасти помогло Ратмиру занять третье место на «Кинокефале». Вряд ли заказчиком тогда был Рогдай Сергеевич — скорее всего вывести главного претендента из борьбы постаралось объединение «Псица», усиленно толкавшее своего барбоса в чемпионы. Потерпевшая сторона заявила протест, обратилась в арбитраж, но действовала как-то вяловато — и скандал быстро выдохся.
В Гильдии шепотком передавали сплетню, будто постаревший фаворит, чувствуя, что первое место ему не светит в любом случае, якобы сам организовал собственное похищение. Трудно судить, насколько это соответствовало истине. Всякое бывало…
Однако в данный момент до осеннего чемпионата мира среди служебных собак Суслова оставалось еще добрых четыре месяца, и, стало быть, попытка нейтрализовать таким образом Ратмира выглядела бы по меньшей мере нелепо.
А для выкупа собак крали только лохи да отморозки, но с теми у Общества охраны домашних животных разговор был короткий…
Установить личность хозяина при наличии номерной бляхи труда не составило. Услышав, что его Ратмир с обрывком поводка на шее захвачен в переулке нарядом «гицелей», Рогдай Сергеевич отменил совещание, передал бразды правления Гарику и помчался вызволять любимца. Встревоженный директор ворвался в служебное помещение буквально через пятнадцать минут после телефонного звонка собачников.
— Где? — отрывисто спросил он.
Ответить ему не успели. При виде хозяина пес чуть с ума не сошел от радости и стыда: заплясал, заскулил, кинулся на прутья, виновато облизал просунутую сквозь решетку руку. Ратмиру отозвались шавки из общей камеры — и воздух задрожал от жалобного лая.
— Ах ты, блудня-блудня… — присев перед клеткой на корточки, растроганно проговорил Рогдай Сергеевич. — А мы там уже с ума сходим…
— Ваш? — официальным тоном осведомился дежурный.
— Наш… — с любовью молвил хозяин, потрепывая повизгивающего пса за ухо.
— Как же это вы не досмотрели?
Лицо Рогдая Сергеевича выразило досаду. Еще упреков он от «гицелей» не выслушивал! Высвободил руку, поднялся.
— Где тут что подписать? — сухо произнес он.
Очки надевать не стал. Брезгливо держа бумаги подальше от глаз, проглядел протокол, счета (вызов наряда — столько-то, услуги снайпера — столько-то, усыпляющие патроны — полторы обоймы, пайка, дезинфекция миски, отдельная клетка, уборка отдельной клетки…) и, пока отмыкали дверцу, подписал все недрогнувшей рукой.
После влажноватого сумрачного помещения, пропитанного тонким ароматом присыпанной хлоркой мусорной ямы, солнечный свет показался Ратмиру особенно ярким, звуки — громкими, запахи — острыми. Июльский послеполуденный зной плавил асфальты. Прошла нудистка, обдав раскаленными духами. Ратмир чихнул.
— А грязен-то, грязен!.. — с веселой укоризной приговаривал хозяин, ведя его на огрызке поводка к ожидающей их машине. — По дымоходам, что ли, ползал?.. Ну ничего! Почистим пса, отмо-оем…
Однако по мере приближения к автомобилю лицо Рогдая Сергеевича становилось все более озабоченным. Не открывая дверцы, директор принял через окошко новый поводок, пристегнул. Обрывок старого отдал водителю.
— Но это всё потом, — совсем уже угрюмо заключил он. — А сейчас веди показывай, где ты Лёву потерял… След! Ищи, Ратмир, ищи… Лёва! Где Лёва?..
— Ратмир Сергеевич! — подал голос из машины обильно украшенный шрамами шофер. — Он отсюда след не возьмет. Это нам надо на то место, где его «гицели» повязали…
— Верно, — подумав, согласился тот. — Поехали…
Обратный путь от злосчастной арки до пролома в парковой ограде Ратмир прошел безукоризненно. Один только раз запнулся и замер, усиленно работая ноздрями. Глядя на него со стороны, можно было подумать, что дорогу он находит верхним чутьем. Впечатление, разумеется, ошибочное. Просто Ратмир давно подметил за собой такую странную особенность: стоит раздуть ноздри, как немедленно обостряется интуиция.
Завидев знакомый пролом, взвизгнул, рванулся.
— Тихо ты! — прикрикнул Рогдай Сергеевич, окорачивая его властной рукой.
Многозначительно оглянулся на сопровождавшую их машину. Шофер-телохранитель понял все без слов, тут же заглушил двигатель и вышел. Втроем они проникли на территорию парка.
— Та-ак… — мрачнея, протянул Рогдай Сергеевич, останавливаясь перед пепелищем. Нагнулся, подобрал одну из рассыпанных визиток. — Ну, понятно… Здесь он им и попался… Ах, Ратмир-Ратмир! Ты-то куда глядел?..
Низко пригнув повинную голову, поскуливающий Ратмир потянул хозяина к развалинам скамьи. Тот последовал за псом и, присвистнув, склонился над огрызком поводка, наглухо захлестнутого вокруг чугунной ножки.
— Как тебе это понравится? — желчно бросил он через плечо. — Привязал, придурок!..