Во время перерыва на ланч я поискала его на улице, но Лукаса нигде не было видно. Однако я все равно ничего не сказала ни родителям, ни кому-то еще. Вчера вечером Лукас говорил, что верит мне, а это значило, что и я должна в него верить. Даже придя на химию и не увидев Лукаса в классе, я сказала себе, что нужно верить.
Сразу после урока ко мне в коридоре подошел Вик, с трудом пытаясь вести себя с обычной небрежностью.
— Эй, помнишь, как ты однажды пробралась в нашу комнату?
— Да, как раз перед Рождеством. — Я прищурилась. — А что такое?
— Как по-твоему, можешь проделать это еще разок? С Лукасом происходит что-то странное, а он не говорит, что случилось. Я и подумал — если кто может уговорить его сходить к доктору, так это ты.
К доктору? О нет!
Я в ужасе схватила Вика за руку:
— Пошли к вам! Скорее!
— Уже идем. — Он пошел в сторону спален мальчиков, украдкой оглядываясь, словно нас преследовали. — Не паникуй. Это не похоже на аппендицит или что-то в этом роде. Лукас просто странно себя ведет. Точнее, более странно, чем обычно.
После исчезновения Эрика все были настороже, поэтому проникнуть в комнаты мальчиков оказалось довольно сложно. Вик проверял каждый коридор, дожидался, пока горизонт очистится, а потом неистово махал мне руками. Тогда я вбегала в коридор и пряталась в углу, а Вик шел в следующий.
В конце концов мы справились, и я вошла в их спальню.
Лукас лежал на кровати, прижав руки к животу. Он поднял на меня взгляд, я увидела в нем удивление, а потом облегчение. Он был счастлив видеть меня, несмотря ни на что, и я так обрадовалась, что не смогла сдержать улыбку.
— Эй, — сказала я, опускаясь рядом с ним на колени. — Живот болит?
— Не думаю, что дело в этом. — Он закрыл глаза. Я смахнула прядку волос с его вспотевшего лба. — Вик, выйди на пару секунд, а?
— Не вопрос. Главное, не забудь привязать галстук на ручку двери, если вы тут чем-нибудь займетесь. Обычно я только «за» порнушку, но...
— Вик! — хором воскликнули мы.
Он вскинул вверх обе руки и, ухмыляясь, попятился.
— Ладно, ладно.
Как только дверь за ним закрылась, я повернулась к Лукасу:
— Что случилось?
— Сегодня с самого утра... Бьянка, я слышу абсолютно все. Все, что происходит во всей школе! Разговоры, шаги, даже когда кто-то пишет. Ну, перья скрипят по бумаге. Все ужасно громко. — Все это было мне так знакомо, что по спине пополз жутковатый холодок. Лукас прищурился, словно свет слишком ярко бил ему в глаза. — И запахи тоже усилились. Все стало... преувеличенным, что ли. Это просто невыносимо.
— Со мной тоже такое случилось после того, как я тебя укусила.
Лукас замотал головой:
— Да при чем тут укус? В прошлый раз я ничего такого не чувствовал. Проснулся у миссис Бетани, голова немного кружилась, и все.
— Больше одного раза, — прошептала я, вспомнив слова мамы. — Невозможно стать вампиром, пока тебя не укусят больше одного раза.
Лукас рывком сел и оперся спиной на металлическую спинку кровати.
— Стоп, стоп. Я не вампир. Я еще жив!
— Нет, ты не вампир. Но теперь ты можешь стать вампиром. Это возможно. И раз уж такое возможно... может быть... может быть, твое тело уже начало изменяться.
Он поморщился:
— Ты шутишь, да?
— Я бы ни за что не стала шутить такими вещами!
— Ну а можем мы все повернуть назад? Исправить, чтобы я не стал вампиром?
— Не знаю! Я вообще не знаю, как это происходит!
— Как это ты не знаешь? Разве у тебя нет какой-нибудь книжки «Вся правда о...» обо всем этом?
Лукас опять намекал, что мои родители скрыли от меня важные сведения; меня это по-прежнему раздражало, но теперь я с ужасом подумала, что он может оказаться прав.
— Они рассказывали, как я стану вампиром. Готовили меня к моему собственному превращению, а не к твоему.
— Ясно, ясно. — Он ободряюще положил мне ладонь на руку, и я расстроилась из-за того, что Лукас должен утешать меня, хотя сам напуган и растерян. — Вообще мне очень непросто со всем этим справляться.
— Значит, нас уже двое.
Почему до сих пор мне даже в голову не приходило, как мало я разбираюсь в жизни вампиров? Я никогда раньше не думала, что об этом следует спрашивать. Может быть, родители ничего не скрывали от меня специально; может, они просто ждали, когда я буду готова. Тут меня осенило: вероятно, это и была основная причина, по которой они настояли на моей учебе в академии «Вечная ночь»! Они, наверное, пытались подготовить меня к тому, чтобы я узнала всю правду.
Если дело в этом, они добились того, чего хотели.
— Я попытаюсь что-нибудь выяснить. В библиотеке наверняка должны быть книги. Или спрошу кого-нибудь, кто не станет ничего подозревать, может, Патрис. Балтазар, конечно, все расскажет, но он сразу догадается, что я опять тебя укусила. Он, может, и не скажет ничего моим родителям, а может, и нет, если решит, что это для нашего же блага.
— Только не рискуй, — предупредил Лукас. — Как-нибудь да выясним.
Выяснить правду оказалось труднее, чем я думала.
— Видишь, как просто? — Патрис была так счастлива, когда я попросила ее обучить меня искусству педикюра, как будто я собиралась платить ей за частные уроки. — Завтра поменяем цвет лака на что-нибудь более подходящее к твоей коже. Этот коралловый выглядит немного слащаво.
— О, здорово. В смысле — это будет здорово. — Я как-то не рассчитывала на то, что теперь мне до конца учебного года придется постоянно перекрашивать ногти на ногах, но если я сумею что-нибудь выяснить, оно того стоит. И я начала: — Должно быть, в прежние времена было сложно поддерживать себя в форме — ну, средство для снятия лака и все такое.
— У нас не было лака для ногтей, чтобы его снимать. Но тогда навести на себя лоск было непросто. Здорово помогал тальк. — Патрис вздохнула, и на ее губах заиграла улыбка. — Туалетная вода. Ароматические саше и надушенные крохотные платочки, которые можно было засунуть за лиф платья.
— И это привлекало парней? — Она кивнула, и я рискнула пойти еще дальше: — И тогда можно было их... ну, укусить?
— Иногда. — Тут ее лицо изменилось, и на нем появилось выражение, которого я никогда не видела у Патрис: гнев. — Мужчины, которых я встречала, не были франтами, знаешь ли. Они были аукционерами. Покупателями. И балы, которые я посещала до войны между штатами, были балами для октаронов [4] . Ты, наверное, даже не знаешь, кто это такие, а?