Воллер сумел ее убедить. Если б он не умел убеждать, вряд ли он занял бы свое место в иерархии Дороги и продержался в таком городе, как Несса. И он действительно собирался сдержать свое обещание. А если он при этом хотел извлечь сколь возможно выгоды – что ж, Дорога Висельников не занимается благотворительностью.
Таким образом Сайль и оказалась в Открытых Землях. На этой территории у Дороги было несколько убежищ, но, поразмыслив, Воллер решил не селить свою протеже вблизи обитаемых мест. Ибо Сайль с воодушевлением принялась за работу, а от работы этой было слишком много шуму.
Само собой, одинокой девице жить в глухом лесу, по которому бродят дикие звери и беглые каторжники, которые хуже зверей, было небезопасно. Потому Воллер приказал Пандольфу и Ингозу, направлявшим действия Дороги в Открытых Землях, за ней приглядывать. Но со временем выяснилось, что работа, каковой она занималась, сама себя защищает.
Безусловно, Сайль была не так одарена, как ее отец, ее знания были меньше, кругозор – уже. Лоренс Бенар занимался самыми разными вещами – от часов до театральных декораций. Сайль сосредоточилась только на оружии. Особенно привлекало ее все, что взрывается. Как будто неосуществленная месть переродилась в страсть к разрушению. Бомбы, снаряды, гранаты – все это выходило из рук Сайль, совершенствуясь раз за разом. Кому-то из здешних остряков пришло в голову, что клочья и обрывки, свисавшие с балок и ветвей после очередного взрыва, напоминают кружева. И Сайль стала Кружевницей. Шутка была не слишком хорошего тона, но Сайль не обращала на это внимания. Она мало на что обращала внимание теперь, кроме работы. По правде сказать, она почти забыла о своем желании вернуться в Нессу и отомстить, а Воллер не стремился ей об этом напоминать, остальные же не знали. Жизнь, которую Сайль ныне вела, ее вполне устраивала. Не нужно было притворяться, одеваться и вести себя как требовали приличия. Если бы кто-нибудь сказал ей, что, еще не вполне утративши человеческий облик, облик женский она потеряла точно, это доставило бы ей величайшее удовольствие. Ибо все женское в себе она с наслаждением уничтожала. Впрочем, вряд ли она делала это целенаправленно. Она была слишком занята. И все отвлекавшее ее от работы было ей ненавистно. Например, необходимость готовить еду. Смекнувший, что к чему, Воллер приказал Пандольфу и Ингозу доставлять ей съестные припасы. Но они не всегда могли это делать, а иногда просто забывали. Однако Кружевница ни за что бы не стала менять из-за этого свои привычки и озаботиться разведением овощей или приобретением домашней скотины. Если угроза голодной смерти приближалась вплотную, она могла наловить рыбы в реке, подстрелить какую-нибудь птицу и с грехом пополам ее приготовить. Но со злобой и ожесточением, ибо это время могло быть потрачено с пользой.
Так проходили годы. Сколько – Кружевница не считала, ибо не видела в этом нужды. Сейчас ей было, вероятно, около двадцати двух лет, но об этом она тоже забыла. Очень многое время вымыло из ее сознания. То, что она жила в лесу и почти не общалась с людьми, этому способствовало. Ее не интересовало положение дел и в Открытых Землях, и за пределами, кто с кем здесь воюет и дружит и кого лишают жизни изготовленные ею «игрушки». Честно говоря, она предпочла бы вообще ни с кем не видеться, но люди Дороги приносили ей то, что было необходимо для работы, и – хотя бы иногда – съестное. Поэтому она была согласна их терпеть. Но не более того. Пандольф с Ингозом испытывали по отношению к ней совершенно те же чувства. И если бы не Воллер, предпочли бы предоставить Сайль ее судьбе.
Так обстояли дела с плетением кружев в Открытых Землях осенью 1548 года.
Если Ингоз и Пандольф вовсе не думали скрывать, откуда они родом, то где появился на свет человек, отдававший им приказы, в Открытых Землях никто не знал. Имя Фелимид нередко встречается в Карнионе, фамилия Воллер была самая что ни на есть эрдская, но кто бы поклялся, что она – настоящая? Внешность Воллера также была вполне эрдской – крепкого сложения, светловолосый, круглолицый, курносый, с выцветшими бровями и ресницами, – разве что глаза были темные, почти черные. Держался он, однако, и говорил как прирожденный карнионец. Как принято на Юге, он коротко стригся и чисто брился, а будучи вполне привлекателен, с лицом открытым, даже простодушным, казался человеком молодым, едва ли не юношей. Но моложавость эта была столь же обманчивой, как простодушие. Простодушные люди не попадали на Дорогу Висельников даже в качестве клиентов. А юноша не смог бы занять довольно высокое положение в иерархии Дороги и долго на нем продержаться. Ибо муторное это было занятие, требующее терпения, осторожности и изворотливости, а это не те достоинства, что свойственны молодости. То, что главным полем деятельности Воллера была Несса, где правила игры, помимо властей, светских и церковных, устанавливали купеческие и ремесленные гильдии, Лига Семи Портов, адмирал Убальдин, контрабандисты и работорговцы, свидетельствовало о многом.
При таком раскладе часто покидать Нессу он не мог. Но и отказываться от работы в Открытых Землях не хотел. Среди резидентов Дороги, работавших в крупных городах, был распространен взгляд на Открытые Земли как на своеобразный отстойник, где можно продержать клиента перед тем, как сплавить его за границу. Но Фелимид был дальновиднее их. Не зря же Открытые Земли привлекали внимание самых энергичных промышленников империи. Эти края следовало разрабатывать, так же как Дальние Колонии, пока они не превратились в обычную провинцию и пока в здешних законах зияли такие прорехи, что через них мог пройти груженый караван. Или проплыть боевая галера, если кому-то подобные сравнения больше нравятся.
Но не хватало людей. У Дороги Висельников везде их не хватало, а здесь – в особенности. Казалось бы, окинь взглядом толпу местных каторжников, бродяг и разбойников и вербуй кого хочешь. Но Воллер был не только дальновиден, он был переборчив. Уголовная публика, разумеется, использовалась, но это были одноразовые инструменты. Те, кому можно было доверить сложную задачу, попадались редко. Оставалось прибегнуть к давней тактике Дороги. Задолго до Воллера было придумано – полезный клиент расплачивался не столько деньгами, сколько услугами, и постепенно клиент превращался в человека Дороги. Воллер успешно провернул этот маневр с Кружевницей. Она даже не сознавала, какую пользу приносит Дороге, и Воллер не собирался ее на сей счет просвещать. Впрочем, обижать ее он тоже не собирался. Но – получилось же, почему бы не попробовать еще раз? Рискованно, конечно, но Дорога вообще предприятие рискованное. Да что Дорога? Добропорядочный лавочник рискует, припозднившись в кабачке, на темной улице получить нож под ребро от грабителя. Добропорядочный ремесленник рискует, когда с голодухи поднимает мятеж, и вступившие в город имперские войска изничтожают всякого, кто подвернется под руку. Добропорядочный купец и того больше рискует, ибо его товар в море могут захватить пираты, а на суше… да кто угодно, хоть рахманы, прорвавшиеся в Южное пограничье. Даже тишайшая из женщин, никогда не противоречившая супругу, – и та рискует, рожая очередного младенца. Так что на Дороге нечего жаловаться на чрезмерную опасность. Нужно лишь уметь просчитать, как эту опасность встретить во всеоружии.