— Не знаю, он не склонен рассказывать о своей прошлой жизни, — развел руками Мумр. — Да мы и не лезем. Прошлое — это личное дело каждого. Вон Пепел — это командир Шипов у Великана — раньше был мелким воришкой. Еще мальчишкой к Диким попал. А теперь мы с ним хоть за Иглы Стужи пойдем. И плевать мне, кем он был раньше — вором, убийцей или похитителем старушек. То же самое и про Угря. Не хочет рассказывать о своем прошлом — это его личное право. Я Угря десять лет знаю, и никаких сомнений в его храбрости никто из наших ребят никогда не испытывал. Правда, ходил слушок, что он из какого-то знатного рода. Не простой парень. Ты посмотри, как он с клинками обращается — будто бы с ними и родился! Истинный дворянин.
Тут я склонен согласиться с Фонарщиком. Сам видел, что Угорь двумя мечами в королевском дворце вытворял.
Вновь крикнула ночная птица. Тягучий короткий звук разнесся по полям, и Угорь резко повернул голову в ту сторону. Но нет, крики замолкли, видно, сама виновница этих воплей испугалась собственного голоса.
Сон все не шел. Мою подозрительную натуру слишком беспокоило долгое отсутствие Кота и Эграссы. Гоблин не зря говорил, что что-то назревает. Что могло задержать двоих воинов на казалось бы безопасной и мирной дороге?
Такой уж безопасной? Такой уж мирной? Если до Авендума чуть больше недели верхом, это не значит, что на тракте все тихо и спокойно. Случиться могло все что угодно. Разбойники, непогода, лошадь сломала ногу, булыжник на голову упал, в конце концов! И не важно, что над головой голубое небо, камни могут упасть откуда угодно в самый неожиданный момент и здорово задеть темечко ничего не подозревающего обывателя. Наколдовал что-то маг-недоучка, и привет! Гм… Что-то я отвлекся.
Насколько помню, в последний раз я видел толстенького Дикого в тот вечер, когда Миралисса решила познакомить меня с эльфийским ключом. Да, да, именно так!
Кот был хмур и очень взволнован, если не обеспокоен. Хотя если копнуть еще дальше, то весь тот день Кот не скрывал волнения, особенно под вечер. Воин слишком часто оборачивался назад, на пустую дорогу, нервно поглаживал кошачьи усы и бормотал что-то себе под нос. Что он мог увидеть этакого? Ведь все остальные, включая Миралиссу и Эграссу, владеющих какой-то толикой шаманства, оставались безмятежными.
Кто поймет следопыта? Ребята этой профессии обязаны видеть то, чего не замечают другие.
Потихоньку звезды перестали быть четкими, и мир погрузился в сон.
Я проснулся внезапно. Просто в какой-то момент сон улетучился, и я открыл глаза.
Месяц довольно хорошо прогулялся по небу за то время, пока я спал, и теперь был уже в объятиях Солнечного Стрелка, огромного созвездия, располагавшегося на самой границе с горизонтом.
Угорь спал возле Горлопана, рот последнего все так же оставался открытым. Прошло более трех часов, как я уснул, и теперь уже стражу несут Дядька с Медком, сменившие отправившихся спать Угря и Арнха.
Кто-то позаботился о дальнейшей жизни костра, и теперь он маленьким цветком огонька весело поедал дрова. Рядом с огнем сидела Миралисса, иногда окуная палку в пламя. Костер задорно шипел и стрелял искрами, несущимися в ночное небо, прочь от языков пламени.
Я встал и, стараясь никого не разбудить, тихо пошел к огню. По дороге чуть не наступил на Делера. Карлик все же умудрился перекатиться во сне, к счастью, в противоположную от костра сторону.
Я осторожно присел рядом с эльфийкой и стал смотреть, как огонь слизывает кору на палке.
— Тоже не спится? — после долгого молчания наконец спросила Миралисса.
— Да.
— Хорошая ночь, — вздохнула она.
— Если учесть, что мне не так часто удавалось за свою жизнь ночевать в полях, то да. Ночь хорошая.
— Ты даже не знаешь, какой ты счастливый человек, — задумчиво проговорила эльфийка и на миг блеснула клыками.
Я до сих пор не мог привыкнуть к эльфийским клыкам. Человек, наверное, подсознательно опасается кого-то не слишком похожего на него, в особенности если у неизвестного во рту имеются такие зубки.
— Если попасть в безвыходную ситуацию и в итоге отправиться в Храд Спайн — это счастье… — довольно мрачно ответил я, но продолжать не стал.
— Я не о том. Как часто ты выходил за стены Авендума?
— Раза три, — немного подумав, сказал я. — И не дальше чем на лигу.
— Вот-вот. Счастливый. Ты всегда рядом с родным домом.
— Не очень уж он мне и родной.
Никаких ностальгических чувств по стенам Авендума я не ощущал.
— Но ведь все равно это дом. Знаешь, какое у меня заветное желание? — внезапно спросила она.
Я встретился взглядом с желтыми глазами.
— Хочу наконец вернуться домой. Увидеть родной лес, близких, дворец, свои покои, дочь. Скажешь, глупо?
— Да нет. Все хотят когда-нибудь вернуться домой. Тем более если там осталась дочка.
— Я не была в Заграбе больше двух лет. Моталась с отрядом по всей Сиале, последний раз дошли до самого С'у-дара, вернулись только я, Элл и Эграсса. Остальные так и остались в снегах.
— Сочувствую.
— Оставь, у нас свое отношение к смерти, у людей — другое. Мы легче к ней относимся и легче принимаем. Все когда-нибудь уходят, рано или поздно. Весь вопрос только в том, как уйти и за что стоит расстаться с жизнью.
Вновь повисла тишина, только иногда что-то шипело между углей, да ветер трепал выбивающиеся из косы волосы эльфийки.
— Я все хотел спросить, — начал я. — Зачем вы ввязались во все это? Ведь это наша беда. Это проблема людей.
— Темные заключили союз с Валиостром.
Я промолчал. Союзы как заключаются, так и расторгаются. Это дело большой политики, и из-за какого-то союза, пускай и продержавшегося несколько сотен лет, не стоит совать голову в пасть голодного огра.
Миралисса вполне поняла мою невысказанную мысль:
— Гаррет, ты всегда настроен так мрачно?
— Все зависит от обстоятельств.
— Пойми, если мы не поможем вам сейчас, то расплатимся за это намного позже. Орки номинально признали над собой власть Неназываемого, пускай он даже и человек. Но признали-то они его, потому что это им выгодно. Ведь после Войны Весны им ни разу не удалось далеко продвинуться по континенту. Неназываемый сомнет Валиостр, и Пограничное королевство останется без поддержки. Пограничники против всех сил орков не выстоят. Если Неназываемый удовольствуется местью и его армии остановятся в Валиостре, ничего не кончится. Орки возьмут Исилию, со временем подточат Мирануэх, а потом что-нибудь придумают против Неназываемого. Они горды и склонны думать, что с помощью ятаганов победят человека, пускай он хоть тысячу раз маг. А может, оставят Валиостр в покое — на юге полно других земель. Озабоченные величием своей расы, они будут вырезать всех под корень. Ведь именно орки Первые дети богов. Именно им была подарена Сиала, куда по какому-то недоразумению попали остальные червяки — расы. Только орки достойны жить, а остальных надо отправить во тьму. Рано или поздно настанет и наш черед. А один на один, без поддержки людей, война будет кровопролитной. Мы захлебнемся в крови, Гаррет. Вот почему эльфы помогают Валиостру. Мы хотим, чтобы вы выстояли, иначе падет все. Неназываемый — это только начало, комок снега, который обрушит лавину нового передела мира.