Потому что так хотела Дейзи. Потому что его жизнь может свести ее с ума. У нее есть любящая семья, и, узнав о ней, все часовни захотят сотрудничать с ней. Она заживет полной жизнью отдельно от него и вдали от него.
Что касается его, он знает, что делать. Дейзи, сама того не понимая, заставила его осознать свое место среди Сатклиффов и понять, как следует поступать.
Если бы Дейзи была рядом, это могло бы быть даже приключением, радостью, после того как перестало внушать ужас. Он представлял себе, как она бы с головой окунулась в его дела, смеясь, поощряя его не останавливаться, удивлять, отпустить себя.
Отпустить, как точно сказано. Он любит Дейзи Локетт, сумасшедшую, легкомысленную, удивительную женщину, которую его мир оттолкнул бы именно за ее лучшие качества. Он не может этого допустить.
«Отпусти», — приказал он себе. Он не сомневался, что ему придется повторять эти слова множество раз, прежде чем они подействуют. Общение с Дейзи походило на самый замечательный фильм, фантастическое путешествие, роскошный пир, неземное блаженство. Без нее все казалось пресным.
— Смотри, Дейзи, Паркера опять показывают по телевизору, — сказал Джон. Дейзи пришлось сделать над собой усилие, чтобы не смотреть, хотя она и видела этот ролик не раз с тех пор, как он впервые появился на экране неделю назад.
— Как он хорош на экране! — заметила Нола.
— Он хорош везде, — добавила Лидия. — Должна сказать, мне нравится и то, что он говорит. А тебе, Дейзи? Что-то ты слишком молчалива сегодня.
Все трое обернулись, чтобы взглянуть на нее.
— Да, он очень красив, и то, что он говорит…
— Свежо, — произнесла Лидия, опережая Дейзи.
Не успел Паркер уехать из Лас-Вегаса, как все упоминания о «Сатклифф» исчезли из новостей, пока несколько дней назад не появился этот ролик, очень простой. На экране появлялся Паркер, стоящий в холле «Сатклифф спа-комплекса», который теперь назывался «Шелковые струи». Такое название было выбрано по результатам интернет-голосования. В список для голосования вошло несколько названий, предложенных Паркеру Дейзи.
Он говорит, что Сатклиффы по-прежнему будут первыми среди владельцев роскошных отелей, однако компания намерена учредить новое направление — отели для отдыха и развлечений, поэтому Паркер обращается к людям с просьбой помочь ему создать гостиницы для простых людей, он хочет, чтобы каждый вновь открываемый отель имел свое лицо, и просит каждого помочь ему в этом.
Дейзи понимала его. Таков Паркер. Он умеет слушать и применять услышанное на практике, пытается дать людям то, чего они ждут. Дейзи готова была расплакаться. Она так скучала по нему. И как же он ошибался в себе! Как он мог считать себя холодным и неспособным отдавать? Она-то знала, что он просто родился не в той семье, которая не видела в нем главного. Тем не менее что-то хорошее они ему дали, такие люди, как Паркер, не появляются ниоткуда, хотя именно так и казалось, когда он постучал к ним в дверь несколько недель назад.
Дейзи думала об этом, собираясь на работу и оглядывая свою новую просторную комнату. Агент по недвижимости показал ей эту квартиру на следующий день после отъезда Паркера. Несомненно, здесь не обошлось без помощи Паркера. Квартира находилась в видавшем виды, но безопасном районе. К тому же недалеко имелся небольшой, но уютный парк, идеальный для прогулок с ребенком.
Дейзи безумно хотелось позвонить Паркеру и поблагодарить его или хотя бы позвонить Фран. Ей пришлось досчитать до десяти, затем до пятидесяти и потом до ста, чтобы подавить это безумное желание. Вместо этого она вышла, захватив резюме, прошла собеседования в нескольких местах и, наконец, получила работу, о которой можно только мечтать.
Дейзи должна была чувствовать себя счастливой. Ее статьи успешно продавались, ребенок был здоров, а жизнь вполне благополучна.
Но в сердце у нее не было покоя. Каждый раз, когда эта чертова реклама появлялась на экране, ей хотелось закрыться где-нибудь и вдоволь пореветь. Ей так хотелось поддразнивать Паркера, шокировать его и целовать.
Было невыносимо постоянно видеть его, не имея возможности прикоснуться и поговорить. Дейзи чувствовала себя виноватой и не хотела, чтобы кто-либо это заметил. Но ее друзья замечали все, даже Джон. Как могла она объяснить, что даже его имя, произнесенное с экрана, как стрелой пронзало ее сердце?
Паркер был в своей стихии, добивался успеха, а она осталась лишь воспоминанием для него. И так и должно быть всегда.
У нее и ее близких все будет хорошо, когда-нибудь. По крайней мере, в семье царили мир и покой.
Поэтому хаос, который она нашла через несколько дней, вернувшись домой с работы, оказался для Дейзи полной неожиданностью.
— Что случилось? Кто-то упал, поранился?
— Послушай! — кричал Джон, указывая на телевизор. — Я все записал. — Джон перемотал пленку.
На экране опять появился Паркер, он говорил: «Лас-Вегас — замечательное, необычное место, и многим из вас это известно. Лас-Вегас знаменит своими свадебными часовнями. Я — владелец одной из них. Часовня принадлежала моей тетке Тилли, сестре моей матери, и недавно перешла ко мне по наследству. Сначала я хотел продать ее, но с этим местом связано столько счастливых воспоминаний, что я решил сохранить эту часовню и сегодня объявляю свадебную часовню «Отныне и навеки Тилли Хансен» открытой». Когда Паркер посмотрел в камеру, Дейзи показалось, он смотрит ей прямо в сердце.
— Дейзи, он открывает часовню. Правда чудесно?
Дейзи улыбнулась, несмотря на опасения, которые вызвал у нее Паркер. Она боялась за него. Клиентам нравились его нововведения. Рейтинги компании пошли вверх. В частности, потому, что он больше не боялся камеры и, казалось, действительно старался дать людям то, чего они хотят. Но тем не менее он президент компании, в числе клиентов которой в основном стремящаяся к роскоши элита, требующая эксклюзивного обслуживания. Когда на свет выйдет прошлое Тилли, не станет ли достоянием средств массовой информации что-то, ускользнувшее от ее и Паркера внимания во время их расследования? Какая-нибудь неожиданная новость может погубить Паркера и разрушить его недавно обретенную популярность.
И слухи не заставили себя ждать. О Тилли, о родителях Паркера, вообще о Сатклиффах. Иногда новости были близки к правде, иногда оказывались искаженной версией действительности, а иногда полным вымыслом. Несколько репортеров заявилось и в часовню. Если даже Дейзи не удалось избежать расспросов, что говорить о Паркере?
Статьи, попавшиеся Дейзи на глаза, намекали, что великому Паркеру Сатклиффу не избежать неприятностей. С болью в сердце она несколько раз поднимала трубку, чтобы узнать, как у него дела, пока не поняла — ей недостаточно говорить с ним по телефону.
* * *
Если бы Паркер не скучал по Дейзи, по ее смеху и шуткам, он чувствовал бы себя вполне счастливым. Раньше он постоянно испытывал такой стресс от необходимости походить на своего отца в управлении компанией, что его не радовала даже работа. Теперь, открывая для «Сатклифф» новые горизонты с помощью того, что он называл «Дейзи-метод» и что приводило в недоумение его замшелых родственников, Паркер должен был испытывать особое удовлетворение. И испытывал бы, если бы Дейзи была рядом.