– Мы что, на пароход собираемся? – притворно удивился Мазур.
– А вас не предупредили? – удивленно глянула на него Оксана в зеркальце заднего вида. – Прием на яхте проходить будет.
«Все страньше и страньше, – подумал Мазур. – Ну и к чему этот выпендреж? Я пешком быстрее бы дошел…»
Действительно, до Морвокзала от отеля было рукой подать: спустился по Лестнице, перешел улицу – и все, считай, ты уже на месте.
– По рангу не положено, – словно угадав его мысли, сказала Оксана и подпустила в голос толику торжественных ноток: – Все гости на авто доставляются. Как говорится, во избежание…
Мазур благоразумно промолчал, хотя его так и подмывало спросить: а, собственно, во избежание чего?..
Машина остановилось у въездных ворот, и к ней с двух сторон тут же двинулись мальчики числом в две боевые единицы, в неизменных костюмах – причем под полами пиджаков у них несомненно присутствовало нечто, снабженное спусковыми крючками. Всем своим видом они ну никак не походили на штатную охрану Морвокзала, однако ж и силовую акцию их действия не напоминали ни на грош.
Мальчики двигались неторопливо и уверенно, но в глазах у них буквально-таки полыхало служебное рвение и готовность голову сложить в битве за приезжего москальского адмирала. Либо – в битве с самим адмиралом, буде тот окажется не тем, за кого себя выдает…
«Эге… Эт-то я удачно зашел», – подумалось Мазуру. Он сделал надменное лицо и устремил взгляд в пространство.
Оксана тем временем небрежно бросила под лобовое стекло какую-то цветастую картонку, один из мальчиков глянул на нее краем глаза, как петух на обнаруженное в пыли зернышко. Второй профессиональным, цепким взглядом осмотрел салон. Из-под расстегнутого пиджака, как белка из норки, на мгновенье показалась пластиковая рукоять австрийского семнадцатизарядного шпалера «Глок 40» девятого калибра. Серьезная игрушка, надо признать.
Но зато ни тебе обыска салона и багажника, ни банальнейшей проверки документов… хотя ситуация, если Мазур правильно ее просек, явственно требовала неординарных мер безопасности. Однако ж ни к водителю, ни к пассажиру никаких вопросов не возникло. Представитель службы безопасности – ну не поворачивался язык назвать его банальным охранником, не того полета птица, уж Мазур то понимал такие нюансы – просто махнул ладошкой: дескать, проезжайте.
Случившиеся поблизости прохожие бросали на «тойоту» заинтересованные взгляды: видать, не каждый день к Морвокзалу подкатывают тачки со столь важными гостями…
Оксана тронула машину и медленно поехала в сторону причалов. На въезде к ним картина повторилась: такие же мальчики, только числом уже четверо, подошли, посмотрели на картонку у лобового стекла и отвяли. Вот так вот просто. И никаких тебе детекторов, металлоискателей и прочих штучек против незваных гостей.
Ну, в принципе, оно и понятно: чужие здесь не ходят по определению. Или же имеется на картонке некий чип, который посылает в наушники охраны сигнал «я свой, я свой»… Это знакомо, не вчера и даже не позавчера придумано. Однако ясно одно, и ясно именно из кажущейся доступности добраться до причала: серьезно у них тут дело поставлено, ох, серьезно!
Между тем «тойота» подъехала к одному из причалов и остановилась. Надо думать, это и был искомый причал. Оксана, выйдя из машины и обойдя ее спереди, открыла Мазуру дверь:
– Кирилл Степанович, прибыли. Приятного отдыха! Завтра я вас заберу.
– Жаль, что наше знакомство было столь мимолетным, – опечалился Мазур в лучших театральных традициях. – После приема я обратно в Москву…
– Кто знает, Кирилл Степанович, кто знает, – загадочно улыбнулась дивчина.
«Ага, – подумал Мазур, – значит, ты знаешь… Значит, ты не просто водитель».
Он выбрался наружу, огляделся. Чуть в сторонке жарилось на солнце несколько авто, классом ничуть не ниже Оксаниной тачки – по всей видимости, также доставивших приглашенных гостей. Судя по маркам, отнюдь не адмиралов в отставке. «Мать твою, куда ж меня в очередной раз занесло?!»
Кивнув Оксане и пробормотав что-то приличествующее, Мазур обернулся, увидел яхту и с большим трудом удержался от произнесения вслух кое-чего нецензурно-удивленного.
И это, по-вашему, называется яхта?! Мазур, в своей жизни повидавший неисчислимое множество кораблей и судов всевозможнейших типов и классов, вживе такое чудо кораблестроения узрел впервые. Раньше разве что читал о них да на картинках в журналах рассматривал.
Длиной где-то под сотню метров, три палубы, ширина метров тринадцать, белоснежная – аж глазам смотреть больно, окна (ну не иллюминаторами же это именовать!) здоровенные, с сияющими на жарком черноморском солнце противобликовыми стеклами, с никелированными финтифлюшками везде, где только можно… На носу красовалось выполненное медными буквами название: «Mermaid», то есть – русалка.
И что, для таких красавиц здесь хватает фарватера?
Мазур отмотал назад, как бобину, кинопленку воспоминаний и, словно наяву увидел ту, другую «Русалку», под ярким южным солнцем Ахатинских островов, и долбанного мистера Драйтона… Мазур должен, просто обязан был забыть весь тот сюрреализм, но память упорно подсовывала картины из прошлого – нет, упаси боже, никаких аналогий… но все же перед внутренним взором как наяву вставал задранный нос той яхты, после взрыва на корме стремительно уходившей на глубину и уносившей с собой многих, очень многих, и своих, и чужих…
Мазур отработанным, уже привычным усилием воли отогнал видение.