Вэнс действительно был очень популярным обозревателем — настолько популярным, что благодаря его статьям тираж газеты, где он, как правило публиковался — это была «Сиэтл Ньюс» — за последние два года увеличился почти вдвое. Барбара сообщила Хорну сущую правду — Вэнс действительно был фигурой если и не полу-мифической, то, наверняка, очень загадочной. В штате Вашингтон об этом человеке ходили самые разнообразные легенды: одни рассказывали, как будто Вэнс, приехав в какое-то арабское княжество, умудрился целый месяц прожить в гареме под видом евнуха; другие утверждали, что как-то раз этот журналист проник на тщательно охраняемый полигон НАСА на мысе Канаверал, чтобы написать отчет о запуске многоступенчатого «Шатла»; третьи были уверены, что он, никем не узнанный, под видом мелкооптового покупателя наркотиков проник в резиденцию короля кокаиновой мафии Паоло Эскабара, чтобы взять у него интервью и будто бы тот, придя в восторг от отчаянной смелости журналиста, не только рассказал ему все, чего последний от него добивался, но даже рассказал о производстве наркотиков такое, чего не знали даже секретные службы…
Вэнс был настоящим Джеймсом Бондом от журналистики. О его похождениях, о его невероятных успехах слагались легенды. И поэтому вполне объяснимо, что известие о посещении знаменитостью Твин Пикса стало главной темой разговоров горожан, вытеснив на короткое время даже покушение на Купера, пожар на лесопилке и все остальные страшные и загадочные истории…
Стоя в кожаном фартуке на кухне, Хэнк сосредоточенно шинковал капусту. Подошедшая Норма, с удовольствием посмотрев на своего мужа, негромко произнесла:— А ты все трудишься…
В последнее время отношения между Нормой и Хэнком заметно улучшились. Миссис Дженнингс видела, что ее муж изменился, и изменился к лучшему — кафетерий и все, что связано с его содержанием, целиком поглотили его внимание. Норме очень хотелось верить, что и дальше все будет столь же хорошо…
Отерев рукавом лоб, Хэнк произнес:— Тружусь, Норма… Надо же чем-то заниматься… Кстати, все ли счета за прошлую неделю мы оплатили? Кажется, там еще какой-то счет водопроводной компании, надо бы уточнить кое-что…
Ладонь Нормы легла Хэнку на плечо. — Не утруждай себя, я сама обо всем позабочусь… Ты и так слишком много делаешь…
Хэнк обернулся, отложил нож для шинковки и, вытерев о передник руки, сказал:— Нет, все счета должен держать в своих руках только один человек…
Норма, наконец вспомнив, для чего она подошла, произнесла:— Ты знаешь, к нам в Твин Пике едет знаменитый журналист Вэнс…
Хэнк удивленно воскликнул: — Не может того быть!.. — Но это действительно так…
Хэнк слегка наклонил голову. — А ты откуда знаешь?.. — Я только что столкнулась в зале с Люси Моран, а уж она знает наверняка… В нашем городе нет более осведомленного человека, — ответила Норма, — может быть, только доктор Джакоби…
Хэнк на минуту задумался. — Хорошо. Позвони-ка Большому Эду.
Лицо Нормы выразило удивление. — А это еще для чего?..
Хэнк хитро посмотрел на жену. — Ну, мне так показалось, ты по-прежнему продолжаешь с ним встречаться, не правда ли?..
Норма выжидательно молчала. — Так позвонишь? — улыбнулся Хэнк. — Посмотрим, — Норма как-то неопределенно махнула рукой. — Только никак не могу понять, для чего?..
Хэнк прекрасно понял, что сейчас Норма ожидает от него чего-то важного, что она никак не готова выслушивать вещи, не относящиеся к их семейным отношениям. Поэтому, немного выждав, он сказал:— Ну как же!.. Вэнс наверняка приедет сюда на своей машине, в Твин Пиксе только одна бензоколонка, он заправится у Малкастеров, а Эд, в свою очередь, на вопрос этого парня, где лучше всего пообедать, порекомендует нашу закусочную…
Норма облегченно вздохнула— Хорошо. Позвоню. — Да, и вот еще что, — произнес Хэнк, — нам необходимо как следует приготовиться к этому посещению… — он потянулся к стоявшей неподалеку блестящей никелированной кассе и, нажав кнопку, вытащил из выехавшего ящичка несколько крупных банкнот, — я думаю, сейчас следует все отложить и смотаться в универмаг…
Норма, которая следила за действиями мужа с нескрываемым удивлением, поинтересовалась:— А для чего?..
Хэнка несколько обескуражила такая непонятливость. — Послушай, дорогая, — ответил он слегка раздраженным тоном, — во-первых, следует купить новые скатерти, во-вторых, краски, чтобы закрасить царапины на дверях туалета, в-третьих побольше свечей… Насколько мне известно, вечером, если этот Вэнс посетит нас именно вечером — многие любят отдыхать при свечах…
Однако Норму это объяснение так и не удовлетворило. — Ну да, я все понимаю… Я только никак не пойму одного — для чего ты все это затеял?..
Снимая фартук и на ходу одевая кожаную куртку, Хэнк принялся объяснять:— Ну какая же ты непонятливая!..
Норма несмело спросила:— А что я должна понимать?.. — Этот Вэнс, если ему все понравится, в одном из своих отчетов обязательно напишет, как замечательно провел он вечер в нашем кафе… Представляешь, какая это реклама, к тому же — по всему штату, если не по всей Америке… А самое главное бесплатная…
До Нормы наконец дошел смысл сказанного. — Это ты хорошо придумал… — ее рука потянулась к кассе. — Может быть, дать тебе еще немного денег?.. — Спасибо, того, что я взял, думаю, будет достаточно, — кивнул Хэнк и направился на выход.
Проходя через зал, он столкнулся с Донной — в руках девушки был большой поднос, накрытый блестящей никелированной крышкой.
Хэнк бросил ей на ходу:— Что, втянулась в программу «Обеды на колесах»? Не понимаю, что ты там нашла. Все эти старые маразматики вроде трясущегося старика Хилтона, выжившие из ума престарелые леди наподобие миссис Тернер, их бессмысленная старческая болтовня, их зловонные ночные горшки…
Донна скромно улыбнулась. — Ты не прав, Хэнк. Иногда можно повстречаться с очень интересными людьми. Как раз сегодня я и собираюсь на такое свидание…
Донна уже заметила, что хозяин, Гарольд Смит не любил садиться на стулья и в кресла, отдавая предпочтение большому цветастому ковру, расстеленному посреди гостиной. Сидя напротив Смита, Донна держала в руках бокал с каким-то легким вином и, опершись спиной о стену, внимательно слушала Гарольда. — Ну что, — Смит поднял свой бокал, — за что же мы выпьем?..
Донна улыбнулась. — Конечно же, за Лору… За кого же еще?..
Гарольд, сделав небольшой глоток, поставил бокал с недопитым вином рядом с собой и печально сказал: — Она так любила тебя…
Донна посмотрела на тетрадку в кожаной обложке с блестящими медными застежками — ей уже было известно, что это еще какой-то дневник ее покойной подруги.
Перехватив ее взгляд, Смит, протянув руку за дневником, передал ее Донне. — Тут она писала о своей жизни…
Донна поинтересовались:— Но ведь, насколько я знаю, у нее был еще какой-то дневник… Тот, который попал в полицейский участок после того, как… — она запнулась, сознательно не желая произносить слово «умерла», — после того, как ее не стало рядом с нами… — Да, — медленно ответил Гарольд, — действительно так. Но в том дневнике она, по ее собственному признанию, писала разную чушь… Я видел его, я держал его в руках, я читал его — нет, это была ненастоящая Лора… Настоящая Лора, — он помахал тетрадкой в кожаном переплете в воздухе, — вот тут… Она сама оставила мне его… На память… Словно знала, что уйдет из жизни… — голос Смита был тусклый и печальный. — А о чем она писала? — поинтересовалась Донна. — Мне кажется, что…