– Спасибо, – кивнул Мейсон. – Свидетель в вашем распоряжении, – обратился он к прокурору.
– У меня нет вопросов к свидетелю, – пробурчал Сэмпсон.
– Вызовите Пола Дрейка, – попросил адвокат.
Пол Дрейк занял место свидетеля, и его привели к присяге. Судя по его виду, он чувствовал себя несколько неловко.
– Вы частный детектив и были наняты на работу мной, не так ли? – спросил Мейсон.
– Да.
– Вы следили за женщиной, известной как Иона Бедфорд и назвавшейся владелицей бриллиантов, которые Остин Куленс передал Джорджу Тренту? – продолжал адвокат.
– Протестую, – оживился прокурор. – Это не имеет ни малейшего отношения к данному делу.
– Я собираюсь связать это с делом, – ответил Мейсон.
– Я не вижу никакой связи, – заметил судья Барнс.
– Думаю, суд согласится со мной в том, что данное дело несколько необычно. Долг прокурора – доказать виновность подсудимой, исключив при этом любые сомнения. Однако, раз уж в нашем случае обвинение доказало лишь то, как преступление на самом деле не могло быть совершено, защита собирается показать, как оно могло быть совершено.
– И вы собираетесь использовать при этом данное свидетельство? – с сомнением спросил судья Барнс.
– Конечно, ваша честь, – ответил адвокат.
– Я разрешу вам это, – кивнул судья. – По крайней мере, в данном случае. Но у обвинения сохраняется право опротестовать доказательства, которые суд признает не относящимися к делу.
– Меня это вполне устраивает, – сказал Мейсон. – Отвечайте на вопрос, мистер Дрейк.
– Да, – произнес детектив.
– Вы следили за этой женщиной?
– Да, – повторил Дрейк.
– Откуда?
– От полицейского участка.
– Оттуда, куда ее привезли и где она так и не смогла опознать бриллианты, находившиеся в сумочке? – продолжал адвокат.
– Ваша честь, я протестую! – заорал Сэмпсон, вскочив с кресла. – Это наводящий вопрос, и он не имеет отношения к делу, несущественен и…
– Протест принят в части, относящейся к тому, что миссис Бедфорд делала или не смогла сделать в полицейском участке, – постановил судья Барнс. – Свидетель может ответить, куда и когда он за ней следовал.
– Мы следовали за ней от полицейского участка. Я не знаю, что она там делала, – сказал Дрейк.
– Куда вы за ней последовали? – спросил Мейсон.
– В жилой дом «Милпас», на Каньон-Драйв, квартира номер триста четырнадцать.
– А вы выяснили, под каким именем ее знают в этом доме?
– Конечно.
– И что же это за имя?
– Протестую, – вмешался прокурор, – это не относится к делу. Не имеет значения, под каким именем она живет в этом доме.
– Протест принят, – заявил судья.
Мейсон нахмурился.
– Хорошо, мистер Дрейк, сформулируем вопрос иначе, – сказал он. – В этом доме живет человек по имени Пит Шенери?
– Да, сэр.
– В какой квартире он живет?
– В квартире номер триста четырнадцать.
– Ваша честь, я протестую! – выпалил прокурор. – Свидетель ответил прежде, чем я смог опротестовать вопрос. Я протестую, потому что это никак не относится к обстоятельствам дела.
– Думаю, протест будет принят, – кивнул судья Барнс. – Если только защита не объяснит, какое отношение это имеет к делу.
– Если прокурор наконец прекратит протестовать по каждому поводу, тогда я попытаюсь доказать, что Пит Шенери убил Остина Куленса. Я собираюсь доказать это, основываясь на…
– Достаточно, мистер Мейсон, – перебил его судья. – Вы не имеете права мешать прокурору делать вполне законные протесты. Пока что мистер Сэмпсон протестовал вполне обоснованно. Почему вы считаете, что это имеет отношение к делу?
– Я свяжу это с делом, – пообещал Мейсон. – Я сделаю это, доказав, что моя подзащитная не могла убить Остина Куленса, потому что это сделал Пит Шенери.
– Это очень необычно, – покачал головой судья Барнс. – Хорошо, пока что я отклоню протест. Но из протокола вычеркнут ответы свидетеля, касающиеся квартиры, в которой живет Пит Шенери. Нет доказательств, связывающих его с Ионой Бедфорд.
– Таких доказательств нет, – сказал адвокат, – потому что обвинение не дает нам возможности их предоставить.
– Хорошо, мистер Мейсон, продолжайте и представьте суду свои доводы.
– Непременно, ваша честь, – пообещал адвокат. – Мистер Дрейк, не снимали ли вы или, может быть, кто-то под вашим руководством отпечатки пальцев в доме Остина Куленса?
– Да, я снимал там отпечатки пальцев.
– А нет ли у вас отпечатков пальцев Пита Шенери?
– Я был в квартире, в которой он живет, и снял там отпечатки пальцев. Думаю, это были отпечатки пальцев Пита Шенери, потому что это были единственные отпечатки пальцев в той квартире.
– Кто был с вами, когда вы снимали эти отпечатки? – продолжал Мейсон.
– Сержант Голкомб, – ответил Дрейк.
– Отпечатки пальцев помогли вам установить, было ли у Пита Шенери криминальное прошлое?
– Я протестую, – сказал Сэмпсон. – Это не относится к делу, и нет никаких оснований для подобных вопросов. Свидетель сам заявил, что он не знает, принадлежат ли эти отпечатки пальцев Питу Шенери.
Мейсон вопросительно взглянул на судью Барнса.
– Протест поддерживается, – кивнул судья. – В конце концов, перед судом стоит задача выяснить, виновна ли подсудимая в смерти Остина Куленса. С некоторой натяжкой любое свидетельство того, что смерть Куленса явилась делом рук другого лица, конечно, допустимо, но с учетом определенных ограничений. Кроме того, доказательства должны предоставляться в корректной форме.
– Конечно, ваша честь, – медленно проговорил Мейсон. – Но я всего лишь частный адвокат. А этот человек – частный детектив. Ни у одного из нас нет таких возможностей, которые есть у прокуратуры, чтобы провести полное и всестороннее расследование.
– Я вас прекрасно понимаю, но все это не касается данного дела. Присяжных интересуют лишь допустимые доказательства.
– Что ж, возможно, я смогу добиться своего другим путем, – пожал плечами адвокат. – Я на какое-то время приостановлю допрос этого свидетеля и вызову сержанта Голкомба в качестве свидетеля на стороне защиты.