Великан приказал своим сообщникам поднять Шарпа.
- Ты не умеешь драться, – бросил он Шарпу. – Ты слабак, – и принялся короткими ударами обрабатывать живот и грудь Шарпа.
Бил он, вероятно, не в полную силу, но Шарпу казалось, что его лягала копытами лошадь. Кулак врезался в щёку, и рот наполнился кровью. Ошеломлённый, в полубессознательном состоянии Шарп попытался было вырваться из рук бандитов, которые держали его, но безуспешно. Удар пришёлся по горлу, и он едва мог вдохнуть, судорожно хватая ртом воздух. Феррагус засмеялся:
- Мой брат сказал, что я не должен тебя убивать. А почему нет? Кто будет по тебе плакать? – он плюнул в лицо Шарпу и приказал своим людям. – Отпустите его. Давайте посмотрим, умеет ли этот англичанин драться.
Бандиты отступили от Шарпа, который моргая и отплёвываясь кровью, зашатался и отступил на два шага назад. Он не мог добраться до своего палаша, и, даже если бы это удалось, он сомневался, что у него хватило бы сил им воспользоваться. Видя его слабость, Феррагус усмехнулся, не торопясь, приблизился и ударил снова. Шарп пошатнулся, почти упал, опершись на руку, и нащупал камень, довольно большой, размером с хлебец, который полагался по солдатскому рациону. Он стиснул его пальцами и, когда Феррагус выбросил вперёд правый кулак, чтобы нанести последний, сокрушительный удар, Шарп, оглушённый и плохо соображающий, отреагировал инстинктивно, подставив руку с зажатым в нём камнем. Пальцы Феррагуса хрустнули, и великан, содрогнувшись от боли, отшатнулся. Шарп попытался было нанести ещё один удар камнем, но левый кулак Феррагуса врезался в его грудь и поверг наземь.
- Что происходит? – раздался крик. – Стойте! Кто бы вы ни были, стойте!
На тропе послышались шаги двух или трёх человек, которые, видимо, слышали звуки драки, но не могли ничего рассмотреть сквозь сгустившийся туман. Феррагус не стал их дожидаться, крикнул что-то своим людям, и они, промчавшись мимо Шарпа, скрылись среди деревьев. Шарп скорчился на земле, пытаясь унять боль в животе и рёбрах. Во рту было полно крови, из носа тоже текла кровь. Мрак разогнал свет фонаря, который принёсли с собой прибывшие на помощь.
- Сэр? – спросил один из них, в синем мундире военной полиции.
- Я в порядке, – прохрипел Шарп.
- Что случилось?
- Воры, – ответил с трудом Шарп. – Бог их знает, кто. Всего лишь воры. Господи… Помогите мне встать.
Двое помогли ему подняться, а сержант подобрал и подал ему палаш и кивер.
- Сколько их было?
- Трое. Сбежали, ублюдки…
- Вы хотите, чтобы мы проводили вас к хирургу? – сержант содрогнулся, увидев лицо Шарпа при свете фонаря. – Думаю, вам это необходимо.
- Господи, нет…- Шарп засунул палаш в ножны, нацепил кивер на избитую голову и прислонился к стене часовни, чувствуя, что у него подгибаются ноги. – Я в порядке.
- Мы можем проводить вас к монастырю, сэр.
- Нет. Я доберусь до вершины.
Он поблагодарил спасителей, пожелал им спокойной ночи, немного собрался с силами и захромал вверх по тропе, сквозь пролом в стене и дальше, к своей роте.
Подполковник Лоуфорд разбил свою палатку рядом с дорогой, проложенной вдоль вершины хребта. Входной клапан палатки был откинут, открывая взору освещённый свечой стол, на котором мерцали серебро и хрусталь. Подполковник услышал, как Шарп тихо отозвался на оклик часового, и крикнул изнутри:
- Шарп! Это вы?
Шарп хотел притвориться, что не расслышал, но он явно был опознан, и поэтому пришлось остановиться и ответить:
- Да, сэр.
- Зайдите и выпейте капельку бренди.
Лоуфорд развлекался в компании майора Форреста, Лероя и лейтенанта Слингсби. Все были в шинелях, потому что после сильной жары последних дней ночь выдалась по-зимнему холодная. Расположившийся на импровизированной скамье из ящиков для боеприпасов, Форрест осмотрел Шарпа с головы до ног и спросил:
- Что с вами случилось?
- Упал, сэр, – хрипло ответил Шарп, согнулся и сплюнул кровью. – Упал.
- Упали? – Лоуфорд уставился на Шарпа с выражением ужаса на лице. – У вас из носа кровь течёт.
- Почти перестала, сэр. – Шарп шмыгнул носом.
Он вспомнил, что у него в кармане завалялся носовой платок, который он снял с телеграфной вышки, и вытащил его. Было жалко пачкать такую хорошую вещь кровью, но он приложил платок к носу, вздрогнув от боли. Только сейчас Шарп заметил, что через правую ладонь шёл глубокий порез, наверное, от осколка глиняной статуи.
- Упали? – переспросил Лерой.
- Там очень опасная тропа, сэр.
- У вас ещё синяк под глазом, – добавил Лоуфорд.
- Если вы не в форме, то я буду счастлив командовать завтра ротой, – заявил Слингсби, раскрасневшийся и потный от того, что слишком много принял на грудь, и обратился к подполковнику Лоуфорду, возбуждённо хохотнув. - Буду иметь честь командовать, сэр…
Шарп бросил на лейтенанта убийственный взгляд и ответил с презрительной холодностью:
- Я был гораздо серьёзнее ранен, когда вместе с сержантом Харпером взял того проклятого орла, что нарисован на вашем значке.
Слингсби надулся, обиженный резкостью отповеди, да и другие офицеры смутились.
- Выпейте капельку бренди, Шарп, – сочувственно сказал Лоуфорд, плеснув в стакан из графина и подтолкнув его через стол. – Как там майор Хоган?
Шарпу было совсем плохо, рёбра словно горели огнём, и он не сразу понял вопрос и сообразил, что ответить:
- Он уверен в успехе, сэр.
- Надеюсь, что это так. Мы все должны быть уверены, – сказал Лоуфорд. – Вы видели Уэлсли?
- Сэра Уэлсли? – переспросил Шарп, запинаясь, глотнул бренди и налил себе ещё.
- Лорда Веллингтона, – пояснил Лоуфорд. – Так вы его видели, Шарп?
- Да, сэр.
- Надеюсь, вы напомнили ему обо мне?
- Конечно, сэр, – соврал Шарп и добавил. – И он просил кланяться вам.
- Он очень любезен, – сказал Лоуфорд, очень довольный. – И он думает, что французы потанцуют с нами завтра?
- Он не говорил об этом, сэр.
- Возможно, им помешает туман, – заметил майор Лерой, выглядывая из палатки наружу, в сгущающуюся влажную пелену.
- Или поможет им, – пожал печами Форрест. – Наши артиллеристы не могут в туман вести прицельную стрельбу.
Лерой не сводил с Шарпа внимательного взгляда:
- Вам нужен доктор?
- Нет, сэр, – соврал Шарп, злясь на самого себя.
У него были сломаны рёбра, голова просто раскалывалась и один из верхних зубов шатался, сильно ныл живот и болела нога.
- Майор Хоган считает, что французы атакуют, – сменил он тему разговора.