Монсени задумчиво посмотрел на него. В том, что говорил этот человечишка, был определенный смысл.
— Но если они не закроют газету, мы останемся без писем.
— Есть и другие письма,— возразил Чавес.— Здесь,— он покопался в листах,— есть ссылка на последнее письмо его превосходительства, но самого письма нет. Я подозреваю, что это чудесное создание хранит его у себя.
— Да, у нее есть письма.
— Так достаньте их. А можете не доставать. Как хотите. Это неважно. Я журналист, святой отец, я сочиню сам.
— Публикуйте все сразу,— задумчиво сказал Монсени.
— Мне нужна неделя, и я перепишу, переведу и сочиню. Скажем, что англичане снабжают мушкетами повстанцев в Венесуэле и что они планируют распространять в Кадисе протестантскую ересь.— Он замолчал, посасывая сигару.— А еще мы скажем,— продолжал он уже спокойнее,— что они ведут переговоры о мире с Францией, чтобы дать Португалии независимость за счет Испании. Вот что мы сделаем! Дайте мне десять дней!
— Десять! — фыркнул Монсени.— Даю пять дней.
Широкая физиономия Чавеса приняла хитрое выражение.
— Я лучше работаю, святой отец, когда есть бренди.— Он посмотрел на пустой камин.— И еще здесь холодно.
— Через пять дней, Чавес,— сказал Монсени,— у вас будет золото, бренди и столько дров, сколько сможете сжечь. А пока — работайте.
Он запер дверь.
Отец Монсени уже чувствовал вкус победы.
Свежий южный ветер позволил дюжине кораблей отплыть в Португалию. Сержант Нулан со своими людьми отбыл на борту сторожевого корабля, который вез депеши в Лиссабон; но записки лорда Памфри сэру Томасу Грэму оказалось достаточно, чтобы стрелки Шарпа остались на острове. В тот вечер Шарп отправился искать их лагерь. Он переоделся в форму и взял в посольстве лошадь. К тому времени, как капитан добрался до лагеря, было уже темно, и он застал Харпера за попытками оживить гаснущий огонь.
— Там в бутылке ром, сэр,— Харпер кивнул в сторону каменной бутылки у входа в палатку.
— Где остальные?
— Там, где буду и я через десять минут. В таверне, сэр. Как ваша голова?
— Болит.
— Вы следите за тем, чтобы повязка была влажной? Помните, что говорил врач?
— Забыл.
— Сержант Нулан ушел со своими людьми. Отплыл на шлюпе в Лиссабон. Но мы остаемся, верно?
— Ненадолго.— Шарп неуклюже спешился. И что теперь, черт возьми, делать с лошадью?
— Так точно, сэр, мы уже получили приказ от самого генерал-лейтенанта сэра Томаса Грэма,— с гордостью сообщил сержант.— Доставил лорд Уильям Рассел. Никак не меньше.
Он вопросительно взглянул на капитана.
— У нас есть работа, Пэт,— сказал Шарп.— Надо проучить некоторых подонков в городе.
— Работа? — Радости в голосе Харпера не чувствовалось.
— Думаешь о Жоане?
— Думал, сэр.
— Это всего на пару дней, Пэт. К тому же немного заработаем.
Ему еще раньше пришло в голову, что лорд Памфри прав и что Генри Уэлсли мог бы раскошелиться, если ему вернут письма Он наклонился к огню — погреть руки.
— Достанем вам цивильную одежду, переберемся в Кадис на пару дней, а потом домой. Жоана тебя дождется.
— Надеюсь, дождется. А что вы будете делать с лошадью, сэр? Она же уходит.
— Черт возьми! — Шарп вернул кобылу на место.— Отведу ее в штаб к сэру Томасу. У него там конюшни. Мне все равно надо с ним повидаться. Хочу попросить об одолжении.
— Я поеду с вами, сэр,— сказал Харпер.— Он затушил огонь, и Шарп понял, что сержант ждал его. Великан ирландец забрал из палатки винтовку, семистволку и все прочее.— Ничего оставить нельзя, сэр. В этой армии од-
ни воры.— Харпер определенно оживился — не потому, что Шарп вернулся, а из-за того, что капитан вспомнил о Жоане.— Что за работа, сэр?
— Мы должны кое-что украсть.
— Боже, спаси Ирландию. А почему мы? Здесь полно воров!
— Им нужен вор, которому они могут доверять.
— Это будет потруднее. Давайте я поведу вашу лошадь, сэр.
— Мне надо поговорить с сэром Томасом,— сказал Шарп, передавая поводья,— а потом присоединимся к остальным. Да и выпить бы не помешало.
— Думаю, сэр Томас занят, сэр. Они тут все суетятся с самого утра. Похоже, что-то затевается.
Городок был маленький. Улицы Сан-Фернандо оказались просторнее закоулков Кадиса, а дома — ниже. На углах кое-где горели лампы, свет струился из таверн, где напивались британские и португальские солдаты, за которыми следили вездесущие провосты. Сан-Фернандо стал гарнизонным городком, пристанищем для пяти тысяч солдат, присланных охранять перешеек. Шарп спросил одного из провостов, где квартирует сэр Томас. Ему указали улочку — она вела к причалам за протокой, которая превращала перешеек в остров. Два больших факела горели снаружи штаб-квартиры, освещая группу оживленно разговаривающих о чем-то офицеров. Среди них был и сэр Томас. Он стоял на крыльце и раздавал указания. Что-то затевалось, Харпер, похоже, не ошибся. Увидев Шарпа, генерал, однако, шагнул к нему.
— Шарп! — воскликнул он.
— Сэр?
— Молодцом! Вы с нами? Отлично! Уилли, присмотрите за ним.
Больше сэр Томас ничего не сказал, развернулся и зашагал к протоке в компании нескольких офицеров. Лорд Уильям Рассел повернулся к Шарпу.
— Идете с нами? Хорошо!
— Иду куда? — спросил Шарп.
— Охотиться на лягушек, конечно.
— Лошадь нужна?
— Боже милосердный, нет, если только она не умеет плавать.
— Могу я поставить ее в конюшню?
— Пирс! — крикнул лорд Уильям.— Пирс!
— Я здесь, ваша светлость. Здесь. Как всегда, сэр. Кривоногий кавалерист, годившийся лорду Уильяму
в отцы, появился из переулка за штаб-квартирой.
— Ваша светлость забыли саблю вашей светлости.
— Боже милостивый, неужели? И правда. Спасибо, Пирс.
Лорд Уильям взял протянутую саблю и вложил ее в ножны.
— Присмотрите за лошадкой капитана Шарпа, Пирс? Хороший малый. Уверены, что не хотите пойти с нами?
— А завтрак вашей светлости?
— Верно, Пирс, завтрак. Надеюсь, бифштекс?
— Могу я пожелать вашей светлости удачной охоты? — спросил Пирс, стряхивая пыль с эполета лорда Уильяма.
— Удивительно мило с вашей стороны, Пирс, благодарю. Поехали, Шарп, хватит трепаться. Поймаем волну.
Лорд Уильям трусцой отправился за сэром Томасом. Сбитые с толку Шарп и Харпер поспешили за ним к длинной пристани, где в слабом лунном свете капитан увидел забирающихся в лодки красномундирников.