– Я ждал вас сегодня в нашем веселом заведении, – сказал Джама. В отличие от брата, шумного и хвастливого толстяка, он был сухощав, немногословен и осторожен.

Капитан пожал плечами.

– Может быть, зайду завтра.

– Будете желанным гостем, капитан. Как всегда. – Джама вытащил из кармана пачку бумажек и помахал ими, как веером. – Желанным на все десять тысяч.

Десять тысяч рупий. Именно столько стоили бумажки в руке Джамы. Бумажки, подписанные Торрансом. Вообще-то долговых расписок было больше, но часть долга удалось покрыть украденным армейским имуществом. Брат Наига пришел напомнить, что другая, большая, часть осталась неоплаченной.

– Насчет сегодняшнего... – начал капитан.

– Ах, да! – Джама закивал, как будто лишь теперь вспомнил о цели позднего визита. – Насчет сегодняшнего. Расскажите, что случилось.

Джетти ничего не говорил и стоял в сторонке, прислонясь к стене и сложив руки на груди, поигрывая мышцами и не сводя с капитана темных глаз, в которых отражался неверный свет одинокой свечи.

– Я уже говорил. В том, что так вышло, моей вины нет, – со всем достоинством, какого только можно ожидать от человека без одежды, ответил Торранс.

– Это ведь вы потребовали, чтобы моего брата повесили, разве нет?

– А что еще мне оставалось? После того как в его палатке нашли краденое?

– Но, может быть, краденое потому и нашли, что вы показали, где искать?

– Нет! Неправда! – запротестовал Торранс. – Зачем мне это? Какая выгода?

Джама немного помолчал, потом кивнул в сторону молчаливого силача.

– Его зовут Притвираж. Однажды я видел, как он оскопил человека голыми руками. – Брат Наига с улыбкой показал, как именно это происходило. – Вы удивитесь, когда увидите, как сильно растягивается кожа, прежде чем лопнуть.

– Ради бога! Перестаньте! – Торранс побледнел. – Повторяю, я ни при чем!

– Тогда назовите того, кто виноват в смерти моего брата.

– Его зовут Шарп. Прапорщик Шарп.

Джама подошел к столу, открыл "Размышления о Послании апостола Павла ефесянам", перевернул пару страниц.

– Прапорщик Шарп... А разве прапорщик не должен выполнять приказы капитана?

– Он мне не подчиняется!

Джама пожал плечами.

– Мой брат вел себя неосмотрительно, – признал он, – излишне самоуверенно. Полагал, что дружба с британским капитаном защитит его от любого расследования.

– Мы занимались делом. Никакой дружбы не было, – возразил британский капитан. – И я не раз говорил вашему брату, чтобы спрятал оружие получше.

– Да, – согласился индиец. – Я говорил ему то же самое. И все же, капитан, мы не из простой семьи. Мы – гордые люди. И я не могу сидеть сложа руки, когда брата убивают у меня на глазах. – Он снова помахал бумажками. – Я верну их вам, когда вы доставите мне прапорщика Шарпа. Живого! Я хочу, чтобы Притвираж отомстил за Наига. Вы меня понимаете?

Торранс уже все понял.

– Шарп – офицер британской армии. Если его убьют, расследования не избежать. Настоящего расследования. И тогда полетит много голов.

– А вот это уже ваша проблема, капитан. Сами придумайте, как объяснить его исчезновение. И не забывайте о долгах. – Джама улыбнулся и сунул бумажки за пояс. – Доставьте мне Шарпа, или я пришлю к вам Притвиража. Однажды ночью и без предупреждения. А пока не забывайте о нашем заведении. Приходите почаще.

– Ублюдок, – проворчал Торранс, но Джама и его спутник-силач уже ушли. Капитан поднял "Размышления о Послании апостола Павла ефесянам" и швырнул книгой в мошку. – Ублюдок! – С другой стороны, пострадает в конце концов не он, а Шарп, что совсем не важно. Кто он такой, этот Шарп? Никто, пустое место. Выскочка. Если он исчезнет, его никто и не хватится. Одним прапорщиком больше, одним меньше... Торранс убил еще одну мошку. Открыл дверь в кухню.

– Иди сюда, Брик.

– Нет, сэр! Не надо! Пожалуйста...

– Заткнись! И иди сюда. Перебьешь мошкару, пока я выпью.

Не выпью, подумал он, а упьюсь. Капитану было страшно. Он испугался еще тогда, когда Шарп сорвал тент с палатки, в которой лежало краденое. Спастись удалось только ценой жизни Наига. И вот теперь ценой сохранения жизни стала смерть Шарпа. Отдать прапорщика Джаме – и о проблемах можно забыть. Зная, как ненавидит Брик спиртное, он заставил ее выпить арака. Потом принялся пить сам. К черту Шарпа. К черту выскочку. К черту глупца, сующего свой нос в чужие дела. В любом случае для таких, как Шарп, дорога одна – в ад. Вот пусть туда и отправляется. Ради спасения и будущего процветания капитана Торранса.

Прощайте, мистер Шарп.

Глава четвертая

Шарп не знал точно, далеко ли до Деогаума, но рассчитывал миль на двадцать, а это означало по меньшей мере семь часов пути. Солнце еще не взошло, когда он разбудил спавшего у потухшего костра Ахмеда. По дороге Шарп попытался обучить мальчишку английскому.

– Звезды. – Он указал на небо.

– Звезды, – прилежно повторил Ахмед.

– Луна, – сказал "учитель".

– Луна, – эхом отозвался ученик.

– Небо.

– Луна? – спросил Ахмед, удивляясь тому, что господин указывает на небо, но называет его по-другому.

– Небо, дурачок.

Ахмед попытался повторить, но получилось плохо.

– Ладно, не важно, – махнул рукой Шарп.

В животе урчало от голода, и он позабыл спросить у капитана Торранса, где они стоят на довольствии. Путь на север лежал, однако, мимо деревни Аргаум, где после недавней битвы расположились несколько батальонов. Тут и там лежали непогребенные тела, между которыми шныряли одичавшие собаки, а запах стоял такой, что Шарп и Ахмед поспешили пройти мимо. У деревни их окликнул пикет, и Шарп спросил, где им найти кавалеристов. Он, конечно, и не думал вести Ахмеда в офицерскую компанию, но сержант Элай Локхарт мог оказать большее радушие.

Ко времени, когда они достигли оврага, горны уже протрубили побудку, и у остывших костров хлопотали заспанные солдаты. Локхарт, увидев появившегося из утренних сумерек незнакомца, сначала нахмурился, но потом узнал Шарпа и расплылся в улыбке.

– Должно быть, дело к бою, парни, – объявил он, – раз появилась пехота. Доброе утро, сэр. Снова требуется помощь?

– Раньше требуется завтрак, – ответил Шарп.

– Для начала, сэр, выпейте чаю. Смизерс! Подай отбивные! Дэвис! Где тот хлеб, что ты прячешь от меня? Ищи, да поживей! – Сержант повернулся к гостю. – Только не спрашивайте, сэр, из чего отбивные. Не вынуждайте врать. – Он плюнул в оловянную кружку, вытер ее краем одеяла и налил чаю. – Берите, сэр, угощайтесь. А мальчонка что-нибудь будет? Поди сюда, парень. – Локхарт и сам взял кружку, после чего пригласил Шарпа прогуляться до пасущихся на лужайке лошадей. Подойдя к одной, он поднял ей заднюю ногу и продемонстрировал новую подкову. – Видите, сэр? Мой командир перед вами в долгу. После завтрака я вас ему представлю.