— Прекрасно!

— В-третьих, шесть двоек в неделю, и к тому же ужасный грязнуля.

— Двоек маловато,— подвёл итоги посетитель.— А в остальном подходяще. Где он учится?

— В пятой школе,— ответил Гена.

— В пятой? — с удивлением протянул малыш.— А как же его зовут?

— Зовут его Дима,— сказал крокодил, посмотрев в бумажку.— Полный оболтус! То, что надо!

— «То, что надо! То, что надо»! — расстроился малыш.— Совсем не то, что надо". Это же я сам!

Настроение у него сразу испортилось.

— А вы ничего не нашли? — спросил он Чебурашку.

— Нашёл,— ответил тот,— с восемью двойками. Только он не хочет с тобой дружить, раз у тебя шесть. Ему десятидвоечника подавай! Если бы ты десять получил, вы бы поладили.

— Нет,— сказал малыш.— Десять — это уж слишком. Легче получить четыре.

Он медленно направился к выходу.

— Заглядывай,— вслед ему крикнул крокодил,— может быть, что-нибудь подберём!

— Ладно! — сказал мальчишка и скрылся за дверью.

Глава четырнадцатая

Прошёл час. Затем ещё полчаса. Никаких посетителей не было. Но вдруг окно раскрылось, и в комнату просунулась какая-то странная голова с короткими рожками и длинными подвижными ушами.

— Привет! — сказала голова.— Кажется, я не ошиблась!

— Привет! — ответили наши друзья.

Они сразу поняли, кто к ним пожаловал. Такая длинная шея могла принадлежать только одному зверю — жирафе.

— Меня зовут Анюта,— сказала гостья.— Мне хотелось бы завести друзей!

Она понюхала цветы, стоявшие на окне, и продолжала:

— Вас всех, наверное, очень интересует вопрос, а почему у такой милой и симпатичной жирафы, как я, совсем нет товарищей? Не так ли?

Гене, Гале и Чебурашке пришлось согласиться, что это действительно так.

— Тогда я вам объясню. Всё дело в том, что я очень высокая. Чтобы со мной беседовать, надо обязательно задирать голову вверх.— Жирафа потянулась и внимательно посмотрела на себя в зеркало.— А когда вы идёте по улице, задрав голову вверх, вы непременно провалитесь в какую-нибудь яму или канаву!.. Так все мои знакомые и порастерялись по разным улицам, и я не знаю, где их теперь искать! Не правда ли, печальная история?

Гене, Гале и Чебурашке снова пришлось согласиться, что эта история очень печальная.

Жирафа говорила долго. За себя и за всех остальных. Но, несмотря на то что она говорила очень долго, она не сказала ничего толкового. Эта особенность чрезвычайно редкая в наше время. Во всяком случае, среди жираф.

Наконец после долгих разговоров Гене всё-таки удалось спровадить гостью. И когда она ушла, все с облегчением вздохнули.

— Ну что ж,— сказала Галя,— пора и по домам.

Надо же хоть немного отдохнуть.

Глава пятнадцатая

Но крокодилу отдохнуть так и не удалось. Как только он улёгся спать, в дверь тихонечко постучали.

Гена открыл, и на пороге появилась маленькая обезьянка в сиреневой шапочке и в красном спортивном костюме.

— Здравствуйте,— сказал ей крокодил.— Проходите.

Обезьянка молча прошла и уселась на стул для посетителей.

— Вам, наверное, нужны друзья? — обратился к ней Гена.— Не так ли?

«Так, гак»,— закивала гостья, не раскрывая рта. Казалось, что весь рот у неё был забит кашей или теннисными мячиками. Она не произносила ни слова и только в знак согласия изредка кивала головой.

Гена на секунду задумался, а потом спросил напрямик:

— Вы, наверное, не умеете разговаривать?

Как бы теперь обезьянка ни ответила, вышло бы одно и то же. Если бы она, например, кивнула головой: «да», то получилось бы: «Да, я не умею разговаривать». А если бы она отрицательно покачала головой: «нет», то всё равно вышло бы так: «Нет, я не умею разговаривать».

Поэтому ей ничего не оставалось делать, как открыть рот и выложить из него всё то, что мешало ей говорить,— гаечки, винтики, коробочки из-под гуталина, ключики, пуговицы, ластики и прочие нужные и интересные предметы.

— Я умею разговаривать,— наконец заявила она и стала снова укладывать вещи на свои места.

— Одну минуточку,— остановил её крокодил,— скажите уж заодно, как вас зовут и где вы работаете?

— Мария Францевна,— назвалась обезьянка.— Я выступаю в цирке с учёным дрессировщиком.

После этого она быстро запихнула все свои ценности обратно. Видно, её очень беспокоило, что они лежат на чужом, совершенно незнакомом столе.

— Ну, а какой друг вам нужен? — продолжал расспросы Гена.

Обезьянка немного подумала и опять потянулась, чтобы вытащить всё то, что мешало ей говорить.

— Подождите,— остановил её Гена.— Вам, наверное, нужен товарищ, с которым совсем бы не пришлось разговаривать? Правильно?

«Правильно,— кивнула головой посетительница со странным именем — Мария Францевна,— Правильно, правильно, правильно!»

— Ну что ж,— закончил крокодил,— тогда зайдите к нам через недельку.

После того как обезьянка ушла, Гена вышел вслед за ней и написал у входа на бумажке:

Дом Дружбы закрыт на ужин

Потом он подумал немного и добавил:

И до утра

Однако на этом его злоключения не кончились. Когда обезьянка укладывала за щеку все свои ценные предметы, она случайно запихнула туда же маленький крокодиловский будильник. Поэтому утром крокодил Гена здорово проспал на работу и имел из-за этого крупный разговор с директором.

А у обезьянки, когда она ушла от крокодила, всё время что-то тикало в ушах. И это её сильно беспокоило, А рано-рано утром, в шесть часов, у неё так громко зазвенело в голове, что бедная обезьянка прямо с постели бегом помчалась в кабинет доктора Иванова.

Доктор Иванов внимательно прослушал её через слуховую трубку, а потом заявил:

— Одно из двух: или у вас нервный тик или неизвестная науке болезнь! В обоих случаях хорошо помогает касторка. (Он был очень старомодным, этот доктор, и не признавал никаких новых лекарств.) Скажите,— снова спросил он у обезьянки,— у вас, наверное, это не в первый раз?