Book.

— Завтра все будут веселиться, и мы можем вызвать этот гнев на себя. Надо действовать сегодня.

Летучий отряд Колобка двинулся к стойбищу туристов-гитаристов. Там вовсю кипела жизнь: горели костры, ставили палатки, работали все радиостанции.

Колобок не стал терять времени даром. Он вскочил на ближайший пенек и произнес:

— Друзья!

— Тамбовские волки тебе друзья! — нестройно ответили туристы.

— Товарищи!

— Сибирские медведи тебе товарищи! — опять отозвались туристы.

— Верно! — вдруг согласился Колобок. — Тамбовские волки и сибирские медведи — это мои товарищи. Вся природа, все звери — мои товарищи. Да и ваши тоже. Они вас любят, они на вас надеются, они тянут к вам ручонки… с просьбой защитить.

— Какие ручонки! — сказал кто-то из туристов. — У них же лапы!

— Правильно, — подхватил Булочкин. — Правильно говорит этот товарищ с топором. У них лапы. Поэтому они тянут не ручонки, а лапчонки.

— И они говорят нам: «Друзья, на нас надвигаются ваши новостройки, ваши дороги и фабрики, ваши школы и детские сады, в которых учатся и отдыхают ваши дети. А где учиться и отдыхать нашим детям?»

— Как где? Вон сколько у нас просторов, — сказал другой турист.

А Колобок подхватил:

— Правильно, правильно говорит этот товарищ с пилой. Правильно, но неверно. Никаких почти просторов не осталось. Осталось лишь немного заповедников. Да и то есть отдельные отсталые начальники, которые нарушают заповедность заповедных мест. Они проводят там праздники, соревнования и даже ставят сети. Вон, видите сеть на половину озера.

— Так что завтра рыбы не будет и вы своим динамитом будете глушить не рыбу, а лесных комаров, — сказал военный пенсионер Картонкин.

— Хотите вы, чтобы на озере была рыба, а в лесу звери?

— Хотим! — закричали туристы.

— Хотим! — закричали рыбаки и охотники.

— Хотите ли вы нам помочь?

— Хотим!

— Есть у вас карты?

— Конечно есть! — вскричали туристы. — Вот они. Тридцать шесть штук — полная колода.

— Мне нужны карты местности! — ответил Колобок.

— Карты местности есть у меня, — сказал военный пенсионер Картонкин и раскрыл свою кожаную планшетку.

Они с Колобком на полчаса погрузились в карты. При этом они обменивались какими-то совершенно непонятными словами: «Ландшафт… пересеченная местность… горизонт… энтузиасты с веслами» и так далее.

— Все! — сказал наконец Колобок. — Решение созрело. Нам необходима лодка и два энтузиаста с веслами. Есть среди вас такие?

— Лодка есть, — ответили туристы, — весла есть, а вот энтих… зиастов нет. Кто это такие?

— Энтузиаст — это значит желающий, — объяснила Колбочкина.

— Это мы все желающие… смотря чего желать.

— Мне нужны помощники. Два помощника с веслами, — еще раз объяснил Колобок. — Будет небольшой заплыв километров на десять.

— Шеф, — удивился Булочкин, — а куда плыть-то? Озеро же круглое.

— Это озеро проточное! Сквозь него проходит речка Черная.

— Итак, товарищи туристы, — сказал Колобок теплым голосом. — Товарищи бывшие нарушители. Объясняю план действий. Ночью два энтузиаста с веслами, прикрываясь линией горизонта, воспользовавшись плавсредствами, плывут по водному ландшафту.

— Товарищ Колобок! — взмолились туристы. — Можно по-простому, по-народному?

— Можно. Ночью двое желающих с веслами незаметно подплывают на лодке к концу сети и закрепляют сеть на корме. И начинают тихо грести к выходу из озера к Черной речке. Так понятно?

— Так понятно.

— Один самый закаленный в трудах и походах человек…

— Это я! — вскричал военный пенсионер тов. Картонкин.

— Это вы… тихонько подкрадывается к причалу дома рыбака и отвязывает концы от берега. Ясно?

— Так точно.

— Остальные энтузиасты… то есть энту-туристы, берут длинные багры и шесты, встают вдоль берега Черной речки, и когда дом рыбака поплывет мимо, они будут изо всех сил…

— Колотить пассажиров шестами по голове!!!

— Ни в коем случае! Будут отталкивать плавучую гостиницу от берегов.

— Чтобы они, счастливые, скрылись в поворотах нашей матушки Тверцы! А потом затерялись в просторах нашей бабушки Волги, — поразилась лаборантка Колбочкина.

— Ни в каких просторах тетушек и бабушек они не скроются. Об этом уж лично позабочусь я сам.

— Ну, если сам.

— Если сам Колобок позаботится! — успокоенно заговорили туристы. — Второй раз заботиться уже не придется. Спасибо тебе, Колобок!

И вот наступил вечер. А потом и долгожданная ночь. Товарищ Объезжалов отдыхал. Его сон охранял человек в милицейской фуражке и в трусах с лампасами. На этот раз на нем была еще надета телогрейка с погонами.

— Эй, товарищ Самоваров, как там на посту. Все тихо?

— Все тихо. Спите, наш дорогой руководитель.

— А что это, я слышу — весла поют.

— Это не весла поют, это соловьи скрипят.

— Это хорошо, когда соловьи скрипят.

И он засыпал дальше.

— А что это, товарищ Самоваров, мне кажется, будто наш домик качается.

— Это не домик качается, это озеро раскачивается. Рыбы в нем много, вот она играет.

— Это хорошо, когда рыба играет. Доиграется.

А рыбацкий домик все плыл по озеру к устью Черной речки. Колобок плыл в лодке с гребцами.

— Колобок, Колобок, мы устали, — говорили гребцы.

— Эх, вы. Давайте весла мне.

И Колобок, играя железными мышцами, повел лодку сам. И вот уже лодка вышла на широкий простор реки Тверцы, а за ней выплыл и рыбацкий домик с сетью. В домике крепким сном спали два человека: начальник — товарищ Объезжалов и его верный помощник и сопроводитель — товарищ Самоваров.

— Все, — сказал Колобок двум туристам-энтузиастам, — плывите обратно.

— А вы?

— А у меня еще есть дела. Мне срочно надо позвонить пс телефону одному приятелю. Мы с ним вместе учились на юридическом факультете.