Да ничего особенного. Было время, она едва не обручилась с викарием, но лишенный страсти роман совсем зачах через несколько лет. Впрочем, бог с ней, с этой ее компаньонкой. Мисс Марпл сосредоточилась на предметах, непосредственно ее окружавших. Она быстро прошла по саду, заметив краешком глаза, что Лейкок подстриг старые розы так, как можно стричь разве что гибридные чайные кусты… «Нет, – сказала она себе, – не будем расстраиваться и вообще отвлекаться, зачем отравлять себе приятные мгновения?» Ведь ей предстоит прогулка без сопровождающих – какое наслаждение! Вдруг с ней что-нибудь приключится? Она повернула направо, прошла в ворота дома викария, потом тропинкой по саду, взяла чуть правее. Ступеньки через стену теперь уступили место воротам на шарнирах, за ними тянулась асфальтированная дорожка. Дальше – аккуратный мостик через ручей, а по ту сторону ручья, где когда-то на полянах паслись коровы, раскинулись Новые Дома.
Видимо, схожие чувства испытывал Колумб, когда отправился открывать новые миры. Мисс Марпл перебралась через мостик и вскоре – прошагав четыре минуты по дорожке – оказалась на улице под названием Обри-клоуз.
Разумеется, мисс Марпл видела Новые Дома со стороны Маркет-Бейзинг-роуд, то есть видела издалека ряды ладных и аккуратных построек, с телеантеннами на крышах, с дверьми и оконными наличниками, выкрашенными в голубое, розовое, желтое и зеленое. Но до сих пор район был для нее лишь местом на топографической карте, не более. В нем она не была, не сопоставляла с ним себя лично. И вот она здесь, своими глазами видит этот возникший из небытия прекрасный новый мир, совершенно чуждый всему, что ей дотоле было известно. Прямо игрушка, макет, построенный из детских кирпичиков. Неужели все это – настоящее?
Да и люди не такие, к каким она привыкла. Дамы в брючках, зловещего вида молодые парни и мальчишки, у пятнадцатилетних девчонок груди такие, что одежда вот-вот треснет по швам. Было во всем этом что-то ужасно порочное. Мисс Марпл неспешно ковыляла по улице, и никто не обращал на нее внимания. Она повернула на углу Обри-клоуз и оказалась на Дарлингтон-клоуз. Она с жадностью вслушивалась в обрывки разговоров между молодыми мамашами с колясками, между девицами и парнями, между зловещего вида пижонами (наверняка все они – пижоны), которые перебрасывались зловещими репликами. Матери выходили на ступеньки и звали своих детей, а те, как водится, занимались тем, чем не велено. Вот уж кто не меняется, так это дети. И слава богу. Тут она заулыбалась, ибо в мозгу ее, как обычно, стали возникать аналогии.
Вот женщина – вылитая Кэрри Эдвардс. А вон та брюнетка здорово смахивает на девчонку Хуперов… и семейная жизнь ей так же не удастся, как не удалась Мэри Хупер… Ну-ка, а что там мальчишки? Этот, темноволосый, похож на Эдварда Лика, все что-то угрожает да ерепенится, но на самом деле вреда от него никакого… Если разобраться, хороший парнишка… а тот, светловолосый, – точь-в-точь Джош, сын миссис Бедуэлл. Хорошие ребятишки, один и другой. А вот этому, что похож на Грегори Биннса, не позавидуешь. Небось и у него мамаша не подарок…
Она свернула на Уолсингем-клоуз, настроение у нее поднималось с каждой минутой.
Новый мир ничем не отличался от старого. Да, дома здесь другие, улицы почему-то называются «клоузы», другой стиль одежды, по-другому звучат голоса… но люди все те же… те же, что всегда. Да и темы разговоров не поменялись, хотя слегка другим стал язык.
Увлекшись своим исследованием, мисс Марпл немного сбилась с пути и снова оказалась на краю жилого массива. Она стояла на углу Каррисбрук-клоуз, улица эта была застроена лишь наполовину. У окна второго этажа почти готового дома стояла молодая пара. Молодые люди обсуждали свои насущные проблемы, и звуки их голосов плыли по воздуху вниз.
– Согласись, Харри, дом расположен прекрасно.
– Тот был не хуже.
– Здесь на две комнаты больше.
– За них, между прочим, надо платить.
– Этот дом мне нравится больше.
– Еще бы!
– Слушай, не порть мне настроение. Знаешь ведь, что сказала мама.
– Твоя мама всегда что-нибудь говорит.
– Оставь мою маму в покое. Где бы я была без нее? Она, кстати, вполне могла показать коготки, если хочешь знать. И дело бы кончилось для тебя судом.
– Ну, хватит, Лили.
– И прекрасный вид на холмы. Почти видно… – Она высунулась из окна, выгнулась налево. – …почти видно водохранилище…
Она еще больше подалась вперед, не понимая, что переносит свой вес на слабо закрепленные доски поверх подоконника. Под нажимом ее тела доски разошлись и вывалились наружу, увлекая девушку за собой. Она вскрикнула, пытаясь удержать равновесие:
– Харри!
Молодой человек стоял в одном или двух футах у нее за спиной… Он словно окаменел. Потом шагнул вперед…
Девушка, сделав яростное усилие, ухватилась за стену и выпрямилась.
– Уф! – От испуга у нее даже перехватило дыхание. – Чуть не выпала. А ты почему меня не подхватил?
– Все вышло так быстро. Да ладно, все же в порядке.
– В порядке! Говорю тебе, я чуть не вывалилась. А джемпер, посмотри, во что превратился.
Мисс Марпл пошла было дальше, но потом, движимая импульсом, решила вернуться.
Лили уже вышла на улицу и ждала молодого человека, который запирал дом.
Мисс Марпл подошла к ней и заговорила быстро и негромко:
– На вашем месте, дорогая, я бы не стала выходить за этого мужчину. Вам нужен человек, на которого вы сможете опереться в минуту опасности. Простите меня за эти слова, но я не могла вас не предостеречь.
И зашагала прочь, а Лили уставилась ей вслед:
– Да какого…
Подошел ее молодой человек.
– Что она тебе сказала, Лил?
Лили открыла было рот – и закрыла.
– Предостерегала меня, как цыганка, вот что.
И окинула его задумчивым, оценивающим взглядом.
Тем временем мисс Марпл, жаждавшая поскорее скрыться из виду, свернула за угол и, споткнувшись о кучку камней, упала.
Тут же из ближайшего дома выбежала женщина.
– Дорогая моя, как же вы так неудачно? Не ушиблись?
И она с рвением, едва не чрезмерным, обхватила мисс Марпл и, приподняв, поставила на ноги.
– Кости все целы? Ну и слава богу. Такое потрясение. Вам надо прийти в себя.
Голос у нее был громкий, дружелюбный. А сама – пухлая дородная брюнетка лет сорока, в волосах пробивалась седина, глаза голубые, а рот большой и броский. Слегка потрясенной мисс Марпл даже показалось, что в нем чересчур много блестящих белых зубов.