(Позвольте нам отметить здесь, что Мэри-Бет удочерила Нэнси Мэйфейр, незаконнорожденного ребенка одного из потомков Мориса Мэйфейра, и воспитывала ее вместе с Антой Мэйфейр как дочь Стеллы. Нэнси прожила в особняке на Первой улице до 1988 года. Все считали, даже Мэйфейры, что она действительно была дочерью Стеллы.)
В 1891 году на Первой улице жили: Реми Мэйфейр, казавшийся намного старше своего брата Джулиена, хотя это было не так (по слухам, он умирал от туберкулеза, что и произошло в конце концов в 1897 году); сыновья Джулиена – Баркли, Гарланд и Кортланд, первые из Мэйфейров, позже отправившиеся учиться на Восточное побережье, где они преуспели; Милли Мэйфейр, единственная из детей Реми, которая так и не вступила в брак; и наконец, помимо Джулиена и Мэри-Бет их дочь, малышка Белл, которая, как уже отмечалось, была несколько слабоумной.
К концу века в доме поселились Клэй Мэйфейр, брат Мэри-Бет, а также Кэтрин Мэйфейр, несговорчивая и безутешная после потери Ривербенда. Время от времени гостили другие родственники.
Все это время Мэри-Бет была неоспоримой хозяйкой дома, именно она явилась инициатором больших переделок в особняке, осуществленных до 1900 года, когда добавили три ванные комнаты, провели газовый свет на третий этаж, в крыло прислуги, а также в два больших строения, одно из которых было конюшней с комнатами наверху.
Хотя Мэри-Бет прожила до 1925 года, скончавшись от рака в сентябре, мы можем утверждать, что она почти не менялась с течением времени – что ее пристрастия и приоритеты в конце девятнадцатого века были теми же, что и в последний год ее жизни.
Если она и была вне семьи чьей-то близкой подругой или наперсницей, нам ничего об этом не известно. Ее истинный характер довольно трудно описать. Она, безусловно, никогда не была игривым, веселым человеком, каким был Джулиен; она, видимо, не испытывала никакой тяги к великим страстям; и даже на бессчетных семейных праздниках, где она танцевала, фотографировалась, подавала угощение и напитки, она никогда не была «душою общества». Скорее она производила впечатление тихой, сильной женщины с определенными целями. Возможно, ни один человек по-настоящему не был ей близок, если не считать ее дочь, Стеллу. Но мы постепенно дойдем и до этого в нашем повествовании.
До какой степени оккультные способности Мэри-Бет служили ее целям – очень важный вопрос. У нас имеются разнообразные свидетельства, которые могут помочь сделать ряд достоверных предположений о том, что происходило за закрытыми дверями.
Для ирландской прислуги, которая приходила в особняк на Первой улице, его хозяйка всегда была «ведьмой» или человеком, обладающим колдовской силой. Но их истории отличаются от других отчетов, которые у нас есть, причем очень значительно, поэтому к ним следует относиться с большой долей скептицизма.
Тем не менее…
Прислуга часто говорила о том, что Мэри-Бет ходит во Французский квартал и просит совета у колдуний, что у нее в комнате есть алтарь, где она молится дьяволу. Слуги утверждали, что Мэри-Бет знает, когда ты лжешь, где ты был. А еще она знает, где в данную минуту находится любой ее родственник и что он сейчас делает, знает даже о тех, кто отправился на север. Служанки повторяли, что Мэри-Бет и не пытается сохранить это в тайне.
По их словам, Мэри-Бет была тем человеком, к которому обращались за помощью черные слуги, если у них случался конфликт с местными колдуньями; Мэри-Бет знала, какой порошок применить или какую свечку сжечь, чтобы противодействовать порче; она умела управлять духами и часто объявляла во всеуслышание, что это самое главное в колдовстве – управлять духами. А все остальное – показуха.
Одна повариха-ирландка, работавшая в доме с 1895 по 1902 год, в разговоре с нашим исследователем между прочим упомянула, будто бы Мэри-Бет рассказывала ей, что на свете существуют всевозможные духи, но легче всего управлять низшими духами, и любой может призвать их, если захочет. Лично она, Мэри-Бет, приказала этим духам охранять все комнаты дома и все вещи в нем. Но Мэри-Бет предупредила повариху не пытаться самой призывать духов. Это дело небезопасное, и лучше его предоставить тем, кто умеет видеть духов и чувствовать их так, как умеет Мэри-Бет.
– В этом доме я нюхом чуяла привидения, – рассказывала повариха, – а если прикрывала глаза, то даже видела их. Но мисс Мэри-Бет обходилась без этого. Она видела их как день Божий круглые сутки напролет, разговаривала с ними и даже называла по имени.
Эта женщина также говорила, что Мэри-Бет пила коньяк прямо из горлышка, но это ничего, ведь Мэри-Бет была настоящей дамой, а дамы могут делать все, что им угодно; к тому же хозяйка она была добрая и щедрая. То же самое относится и к старому мсье Джулиену, только он ни за что бы не стал пить коньяк прямо из горлышка, и вообще что-нибудь пить прямо из бутылки, херес ему подавай в хрустальном бокале.
Прачка сообщила, что Мэри-Бет, проходя по дому, могла закрывать за собой двери, даже не притрагиваясь к ним. Как-то раз прачку попросили отнести на второй этаж корзину с выглаженным бельем, но она отказалась, так ей было страшно. Тогда Мэри-Бет довольно благодушно отчитала ее за то, что она такая глупая, и прачка перестала бояться.
В нашем распоряжении имеется по меньшей мере пятнадцать различных рассказов о колдовском алтаре Мэри-Бет, где она жгла фимиам и цветные свечи и время от времени расставляла гипсовые фигурки святых. Но ни в одном отчете точно не указано место, где был устроен этот алтарь. (Любопытно отметить, что при расспросах ни один темнокожий слуга не проронил ни слова об алтаре.)
Некоторые истории, записанные нашими наблюдателями, явно придуманы. Например, нам несколько раз давали понять, что Мэри-Бет не просто переодевалась в мужской костюм, она сама превращалась в мужчину, когда уходила из дома в брючной паре, шляпе и с тросточкой. Тогда она становилась такой сильной, что могла дать отпор любому.
Однажды ранним утром, когда она одна совершала конную прогулку по Сент-Чарльз-авеню (Джулиен в то время уже болел, а вскоре умер), какой-то мужчина попытался стянуть ее с лошади, тут она сама превратилась в мужчину и избила кулаками обидчика до полусмерти, а затем привязала его веревкой позади лошади и оттащила в ближайший полицейский участок. «Это видело много народу», – говорили нам. Эту историю повторяли в Ирландском канале до 1935 года. И в самом деле, сохранились полицейские протоколы того времени, где зафиксировано нападение и последовавший за ним «арест», произведенный гражданином в 1914 году. Нападавший умер в камере несколько часов спустя.
Есть еще одна история о глупенькой горничной, которая украла хозяйкино кольцо. Той же ночью она проснулась в своей душной каморке на Чиппева-стрит и увидела, что над ней склонилась Мэри-Бет в мужском обличье и потребовала немедленно вернуть кольцо, что та и сделала, но от пережитого потрясения не дожила и до трех часов следующего дня.