— Да.
Он кивнул:
— Ладно.
Я шагнула вперед, спустилась по низким бетонным ступеням, прошла еще чуть-чуть и встала лицом к лицу с Гард.
Мгновение она без всякого выражения смотрела на меня, потом перевела взгляд на пленников. Медленно покачала головой и проговорила:
— Вы сделали это.
Я ничего не ответила.
— Это — магия фоморов, — пояснила она. — Один из их младших чародеев и его вассалы.
— Зачем? — спросила я у нее. — Зачем они это делают?
Гард покачала головой и пожала плечами:
— Я не знаю. Но команды, подобные этой, работают в данный момент по всему миру.
— Не в Чикаго, — спокойно заметила я.
— Не в Чикаго, — согласилась она. И губы ее медленно растянулись в самой настоящей улыбке. Она поклонилась мне в пояс — старомодным плавным движением, с царственной грацией, и сказала: — Не много найдется смертных, которым достало бы отваги выступить против фоморов и их миньонов. Еще меньше — тех, кому достало бы мастерства выступить против них и победить. — Взгляд ее сделался серьезным, улыбка исчезла. — Хайль, Воин.
Дрезден знал бы, как ответить на такую анахроническую тарабарщину. Я склонила голову в ответном поклоне и сказала:
— Спасибо.
— Кажется, мой работодатель у вас в долгу.
— Я не для него это делала.
— Но то, что вы сделали, тем не менее очень важно, — сказала она. — Уже второй раз фоморы попытались внедриться в Чикаго — и потерпели поражение. — Мгновение она помолчала, а потом добавила: — Если, бы вы сказали ему, что хотите получить обратно свою работу, он бы сделал так, чтобы это произошло. Безо всяких дальнейших обязательств.
Долгую минуту я стояла молча и совершенно неподвижно.
А потом вздохнула, очень устало, и сказала:
— Даже если бы я была уверена, что он не попытается в итоге использовать это в качестве рычага… Если бы для меня этого добился Марконе, я бы этого не хотела. Я сделаю это сама.
Гард кивнула, пристально на меня посмотрела и снова оглянулась назад, в сторону склада.
— Есть еще одна возможность, которую вы могли бы рассмотреть. В «Монок-секьюритиз» всегда есть вакансии. Мой босс всегда рад тем, кто обладает соответствующим, — она скривила губы, — складом ума. Учитывая ваш опыт и навыки, вы, полагаю, могли бы добиться успеха в качестве одного из наших советников по безопасности.
— Чтобы работать на парней типа Марконе? — спросила я.
— Вам следует учесть, что это уже второе вторжение фоморов, — проговорила Гард ровным голосом. — И только за последние восемь месяцев в город пытались сунуться еще с полдюжины других. Все они были изгнаны благодаря действиям Марконе.
— Он раковая опухоль, — сказала я.
— Он держит слово, — ответила Гард, — а это, на мой взгляд, ставит его на уровень выше большинства ваших начальников. И кем бы он ни был, он защитил этот город. Это немаловажный факт.
— Всякий хищник защищает свою территорию, — сказала я. — Проехали.
В ее глазах блеснуло веселое изумление, и она покачала головой:
— Ваддерунг определенно нашел бы вас интересной. Даже цвет волос у вас подходящий. Не удивляйтесь, если он когда-нибудь вас позовет.
— Это свободная страна, — сказала я. — Хотите сказать что-нибудь еще?
Гард повернулась посмотреть на стремительно светлеющий горизонт на востоке и перевела взгляд на пленников:
— Похоже, у вас тут все под контролем.
Я кивнула.
— По поводу места происшествия особо не беспокойтесь, — сказала Гард. — Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь станет что-то разнюхивать в здешних местах.
На самом деле она имела в виду другое. Гард хотела сказать, что все улики — тела, патроны, оружие, вообще все — исчезнут. В том, что касается исчезновения улик, люди Марконе были очень и очень хороши. И в данном случае я, пожалуй, не возражала. Это защитит Уилла и Марси — оба они пролили там свою кровь, — да и меня, кстати, тоже.
И Гард не вынудила меня об этом просить.
Она подняла руку ладонью вверх — еще один из тех жестов, значение которых все забывают, за исключением одиночек, которые помешаны на своей работе, типа Дрездена. Я ответила тем же. Она одобрительно кивнула, села в свой автомобиль и уехала.
Уилл подошел и встал рядом со мной, глядя ей вслед. Потом оба мы повернулись и стали смотреть, как над кромкой озера начинает подниматься солнце.
— Его действительно больше нет, — тихо сказал Уилл. — Я о Дрездене.
Я мрачно устремила взгляд на воды, которые по всем рациональным признакам поглотили жизненные силы Дрездена, и ничего не ответила.
— Вы думаете, она говорила правду? Марконе теперь тот, кто принял на себя главный удар?
— Вероятно, — сказала я, — до некоторой степени. Но она была не права.
— Не права в чем?
— Дрезден не ушел, — сказала я и легонько коснулась рукой своей брови. — Он здесь. — Я коснулась слева обнаженной груди Уилла. — Здесь. Без него, без того, что он за эти годы сделал, ни вы, ни я не сумели бы этого осуществить.
— Не сумели бы, — согласился он. — Наверное, не сумели бы. Определенно бы не сумели.
— Есть множество людей, которых он обучал. Тренировал. Защищал. И он был примером. Ни один из нас никогда не сумеет стать тем, кем был он. Но вместе, может, у нас что-то и получится.
— Чикагская Лига Правосудия? — чуть улыбнувшись, спросил Уилл.
— Чур, я за Бэтмена, — сказала я.
На мгновение его улыбка перешла в самую настоящую ухмылку. Потом он посерьезнел:
— Вы правда думаете, что нам удастся что-то сделать?
Я решительно кивнула:
— Мы возьмем на себя его работу.
— Если у вас получится, это будет ловкий трюк, — сказал Уилл.
— Если у нас получится, — поправила его я. — Мне понадобится помощник, Уилл. Кто-то, кому я доверяю. Вы.
Он помолчал с минуту, а потом кивнул:
— Я в игре. Но вы говорите о некоторых очень… э-э… несопоставимых личностях. Сколько времени вам удастся продержаться?
Мой ответ удивил даже меня.
— Пока не вернется Дрезден.
Уилл нахмурился:
— Вы правда думаете, что это возможно?
Я покачала головой:
— Кажется, нет. Но… Этот голос внутри меня, он постоянно напоминает, что мы не видели тела. Пока не увижу…
Солнце взошло над горизонтом, мягко просвечивая сквозь окутавший озеро утренний туман, и омыло нас золотым сиянием, теплым и сильным. Мы обернулись посмотреть на пленников, и как только свет коснулся их, они задрожали. Затем начали шевелиться. Первой поднялась Джорджия.