— Он болтался с твоей фотографией, а я узнаю об этом только сейчас? — усмехнулся Ник. Мы вошли в комнату, он схватил меня за шею и ткнул лицом в стену. — Детка, детка, детка… — вздохнул Ник прямо-таки с болью душевной. — Ты разрываешь мне сердце. Этот придурок совал свой нос, где не просят, а ты соизволила сказать мне только сегодня, — прошептал он мне в ухо. — Ты что о себе вообразила?

— Я ни о чем не догадывалась. Клянусь. Он был у меня вчера вечером и показал фотографию. Она была в машине?

— Вероятно, — усмехнулся Ник, отпуская меня. — Итак, он показал тебе вчера фотографию. Интересно. И ты не позвонила мне?

— Было поздно, я подумала…

— Как мило. А что за фотография?

— Моя фотография. Он внес изменения в мой облик, согласно описаниям свидетелей в баре.

— И они, конечно, узнали тебя.

— Он так сказал.

— Выходит, малый не такой дурак. Ты думала, он тащится от твоей задницы, а он собирался сдать тебя ментам.

— Если фотография попадет к ним…

— Не попадет, — покачал головой Ник, глядя на меня с усмешкой. — Наш адвокат не может быть связан с девкой, которую подозревают в соучастии в убийстве. Так что скажи Рахманову спасибо.

— Значит, все-таки не несчастный случай… — помедлив, произнесла я.

— Конечно, несчастный случай, — как-то не слишком убедительно возразил Ник. И добавил:

— Топай отсюда, ты мне надоела.

Я сочла за благо удалиться. Очень разные чувства бушевали во мне, я почти не сомневалась, что гибель Борьки не была случайной и что без Ника тут не обошлось, но вместе с тем я вздохнула с облегчением, узнав, что о фотографии могу не беспокоиться. Я шла к дому, и вдруг взгляд мой натолкнулся на отражение моего лица в витрине, и я испуганно замерла. Лицо на мгновение показалось чужим, у меня перехватило дыхание. Я шагнула ближе, вглядываясь в свое отражение.

— Обалдеть! — сказал проходивший мимо парень и широко улыбнулся.

* * *

Борьку похоронили через три дня. Накануне мне позвонил Антон.

— Ты пойдешь на похороны?

— Нет. — Пауза затянулась, и я добавила:

— Терпеть не могу похороны, у меня от них депрессия.

— Вы поссорились? Ведь вы виделись в тот вечер?

— Виделись. Мы не ссорились. Простились вполне мирно. Решили быть друзьями.

— Зная Бориса, трудно поверить.

— Что ж, не верь. Но это так. Я понимаю желание друзей свалить его гибель на меня, но разбился он только потому, что был пьян. Вот и все.

На сей раз затянувшуюся паузу прервал Антон:

— Ты интересовалась гаражом. Я встретился с его хозяином, он директор универсама в Добром. Так вот, гараж он купил у некоего Анатолия Константиновича Приходько, бывшего коммерческого директора фирмы «Конти».

От неожиданности я бы, наверное, не устояла на ногах, но, к счастью, к тому моменту уже сидела в кресле, так что обошлось без увечий.

— Ты уверен? — все-таки спросила я.

— Разумеется, уверен. Тебе стоит поговорить с Олегом, он наверняка хорошо знает Приходько, ведь «Конти» принадлежит его другу Вадиму Долгих.

— Моя просьба остается в силе: не рассказывай никому о моем интересе. Особенно Олегу.

— Хорошо, — с некоторым недоумением ответил Антон, и мы простились.

Я усмехнулась и головой покачала, все еще не успев прийти в себя от новости. Если бомж ничего не перепутал, человек, интересующийся мной, ни много ни мало как бывший компаньон Долгих. А если он и четвертый фигурант, которого с таким старанием разыскивает Ник, одно и то же лицо, то картина и вовсе вырисовывается занятная.

Мне требовалось освежить свою память, и я поехала в библиотеку. После первого близкого знакомства с Ником, когда он учил нас с Машкой уму-разуму, я несколько месяцев пребывала в прострации, но потом понемногу, придя в себя, проявила любопытство. И попыталась разобраться, что же тогда произошло в доме, то есть не что произошло — это-то понятно, раз я сама была свидетелем убийства, — а что этому предшествовало и кем был убитый? Разумеется, мне приходилось соблюдать величайшую осторожность, дабы мое любопытство не привлекло внимание Ника. Но кое-что по крохам удалось собрать. Фамилия Приходько мне точно встречалась.

В тишине библиотеки я листала старые подшивки газет и вскоре нашла, что искала. Фотография мужчины и небольшая заметка. «Вчера в своем офисе по обвинению в убийстве был арестован Приходько Анатолий Константинович. Он обвиняется в убийстве своей сестры Приходько Маргариты Константиновны. Ее труп был обнаружен на территории складов фирмы „Конти“ двадцать девятого декабря прошлого года. Приходько ранее был коммерческим директором этой фирмы, но уже три месяца как оставил эту должность. По слухам, с Господином Долгих, генеральным директором фирмы, у них произошел серьезный конфликт: господин Долгих обвинил Приходько в присвоении крупной суммы денег. Подробности в интересах следствия не сообщаются».

Затем я просмотрела газеты, вышедшие ранее, а потом те, что вышли уже весной. Если верить публикациям, произошло примерно следующее: вечером двадцать девятого декабря в офис фирмы «Конти» приехала Маргарита Приходько, гражданская жена Долгих. Мужа в офисе она не застала, но была уверена, что он там появится, и осталась его ждать. Офис при складе представлял собой небольшое отдельно стоящее здание, где находилась бухгалтерия и кабинет Долгих. Появлялся он здесь нечасто. Охрана располагалась возле ворот. По стечению обстоятельств, в тот вечер в сейфе оказалась значительная сумма денег. Вот за ней, судя по всему, и явился Приходько, которого к тому времени три месяца как уволили из фирмы. Он считал себя несправедливо обойденным и был убежден, что деньги в сейфе — лишь небольшая компенсация за причиненный ему ущерб. Разумеется, встретить сестру он там не ожидал. Между ними произошла ссора, в результате которой Приходько нанес сестре семь ударов ножом для резки бумаги, после чего, прихватив деньги, скрылся с места преступления.

Допустим, зарезать сестру он мог, это куда ни шло, хотя довольно странно после убийства как ни в чем не бывало явиться утром на работу (он уже месяц как открыл собственное дело) и отмечать с коллегами Новый год. Еще более странным казался тот факт, что Приходько спрятал похищенные деньги в собственном гараже вместе с орудием убийства. Похоже, он ничего не опасался, и арест явился для него полной неожиданностью.