Вышагивавшая по улицам старинного городка маленькая процессия вполне могла послужить эскизом картины «Пионеры на прогулке». Впереди отряда бодро маршировал «вожатый» – улыбчивый, полный жизни и оптимизма парень в давно вышедшем из моды спортивном костюме, а следом за ним шли две пары «пионеров» – Абрамов с Китайгородцевой и Стоцкий с Андреевой. Со стороны казалось, что все участники двигавшегося к речке маленького отряда просто светились счастьем, однако дела у них шли из рук вон плохо…
– Я не могу остановиться, – шепнула Таня вышагивавшему рядом Толику. – Ноги меня не слушаются – все идут и идут вперед.
– Со мной то же самое, – откликнулся мальчишка, широко улыбнувшись.
Сила воли Тани и ее друзей ослабела настолько, что они не могли заставить себя действовать самостоятельно, хотя им крайне не нравились приказы Жана. Все четверо отчаянно мечтали о побеге, их лица были искажены тревогой, но иллюзия превращала мальчишек и девчонок в беззаботных весельчаков, таких же сияющих, как и двигавшийся впереди процессии «пионервожатый».
– Веселее, друзья! Во времена моей юности люди знали, что такое настоящее веселье! Современной молодежи этого не понять! – на ходу обернулся Жан, подбадривая своих спутников. – Мы идем на пляж, разве это не повод улучшить свое настроение?!
«Хорошо еще, петь не заставил, – подумал Яша, щурясь от тысяч солнечных бликов, превративших речку в расшитую бриллиантами ленту. – Не приспособлен я для участия в массовых мероприятиях, особенно таких, которые могут закончиться человеческими жертвоприношениями и прочей магической гадостью».
Две юные особы сидели на скамейке у воды, прилежно занимаясь рукоделием. Одна девушка распускала сверкающую под солнечными лучами бисерную салфетку, а вторая, сверяясь с лежавшей на коленях схемой, плела из бисеринок широкий, украшенный затейливым орнаментом пояс.
– Ах, вот вы где, красавицы!
Услышав голос Жана, мастерицы вздрогнули, как по команде посмотрев в его сторону. Прикидывавшийся жизнерадостным парнем мертвец стоял в двух десятках шагов от скамейки в окружении сиявших от радости мальчишек и девчонок. Светлана отложила магическое рукоделие, поднялась с лавочки, шагнув навстречу врагу.
– Не препятствуй мне! Когда я нанижу бисер должным образом, ты обретешь покой и сможешь вернуться в свою могилу.
– У меня нет могилы – я удрал из морга, – заулыбался Жан. – Знаешь, ведьма, розыск недостающих зернышек мог бы занять довольно много времени, но ты снова помогла мне. Основная сложность поиска зерен состоит в том, что они спят до того момента, пока к ним не прикоснется человеческая рука. Спящие зерна почти невозможно засечь, поэтому, дорогая моя ведьмочка, я позволил бежать и тебе, и Регине. План сработал – ты собрала все зерна, а они, пробудившись, сообщили мне, где их искать. Простенько, не правда ли? Но теперь, ведьма, не мешай нам. У меня дело к твоей приятельнице. Регина, возьми все зерна, подойди ко мне и заверши начатую работу. Ну же, пожалуйста…
– Даже не уговаривайте меня!
– У меня есть очень серьезные аргументы! – с этими словами мертвец схватил стоявшую подле него Милу и в мгновение ока приставил к ее горлу непонятно откуда взявшийся нож. – Посмотрим, Региночка, насколько крепкие у тебя нервы. Сейчас я начну одного за другим убивать твоих друзей. Когда ты согласишься мне помогать – после первой смерти? Второй? Третьей? Или лишь после того, как я убью их всех?!
Растерянная девочка искоса посмотрела на Светлану. Здесь все должна была решать обладавшая колдовским могуществом ведьма, но выглядела она довольно жалко, больше напоминая растерявшуюся девчонку в нелепом прикиде.
– Считаю до трех, после чего у тебя станет на одну подругу меньше! Раз…
Регина потянулась к лежавшему на скамейке волшебному рукоделию, но отдернула руку, вновь с надеждой посмотрела на юную колдунью, перевела взгляд на оцепеневшую, бледную Китайгородцеву, у горла которой сверкало отточенное лезвие…
– Два!
– Не надо! Я все сделаю!
– Умная, красивая Региночка, я знал, что не разочаруюсь в тебе! – Жан ослепительно улыбнулся, но Регина увидела под лучезарной улыбкой омерзительный оскал мертвеца. – Иди сюда, скорее!
Баланс сил неумолимо смещался в сторону зла – искусные руки Регины быстро нанизывали из бисера то, что на первый взгляд напоминало декоративную салфетку, а на самом деле являлось пропуском в мир кошмаров. Стоявший рядом Жан по-прежнему держал нож у горла заложницы, бдительно следя за всеми присутствующими и не позволяя им даже шевельнуться. Находившаяся поодаль Светлана растерянно наблюдала за приближением грозной развязки. Сейчас все зависело только от нее одной, но в душе ведьмы царили смятение и хаос, она не чувствовала в себе сил вступить в борьбу.
«Запомни: абстрактного добра и зла не существует – есть только долг и привязанности. Надо исполнять свой долг и защищать тех, кто тебе близок. Защищать любыми средствами. Ты – ведьма, ты обладаешь огромной силой, так не бойся же использовать и темную ее сторону. Только так можно победить. Не отказывайся от своего предназначения, не беги от судьбы, борись, умей ненавидеть – порой лишь ненависть, ярость и боль могут привести к победе», – неожиданно всплыли в памяти слова, произнесенные мудрой, но не знающей жалости кельтской жрицей. Прощаясь, хранительница священной рощи сказала, что больше не станет помогать Светлане, однако прежде дала ей совет, по сути открывавший путь к спасению. Только сейчас, смотря в насмешливое лицо мертвеца, задумавшего погубить весь мир, девушка осознала, что имела в виду бессмертная женщина-друид.
Магические искусства, в основе которых лежало использование темных сторон человеческой души, были во много раз сильнее тех ритуалов, что применяла в своей практике избравшая путь добра Светлана. И вот, столкнувшись со страшной угрозой, она оказалась беспомощна и слаба, ничего не сумела противопоставить Пасти Ужаса, готовой поглотить Землю, уничтожить все то, что любила молодая колдунья.
Гнев нарастал, тяжелой волной наполняя душу. Светлана с ненавистью посмотрела на ничтожного глупого мертвеца, осмелившегося встать на ее пути, до крови сжала кулаки, с трудом сдерживая ярость. В этот миг она ненавидела весь мир, она сама была страшнее Пасти Ужаса и всех преследовавших ее кошмаров, она не знала жалости и позабыла, что такое любовь…
– Ненавижу, – процедила сквозь зубы ведьма. – Пропади все пропадом!!!
Ярость и гнев дошли до предела, сконцентрировавшись в одной точке – переливавшейся всеми цветами радуги салфетке, плетение которой вот-вот должна была закончить Регина.
– Ой!
Рукодельница даже подскочила на месте, когда находившееся в ее руках изделие в один миг разлетелось на тысячи крохотных зернышек, словно взорвавшись изнутри. Жан еще толком не успел сообразить, что случилось, когда Светлана перевела на него тяжелый взгляд своих глаз, в этот миг напоминавших бездонные черные дыры.
– Сгинь, нечисть, – с яростью произнесла она, и служивший Пасти Ужаса покойник мгновенно превратился в прах, осыпавшись под ноги находившейся возле него Милы горсткой темного пепла.