В любом случае, мне не сказали ни слова, когда я протянул номерок. Даже не прокомментировали аромат цветочного мыла, которым он благоухал. Дама за перегородкой — не та, что была днем раньше, — просто взяла номерок и отдала мне папку, не удостоив ее внимания. Я даже пожалел, что взаимообмен прошел так легко, поскольку приготовил захватывающую историю, которая объясняла, почему я не смог забрать папку вчера; как выяснилось, выдумывал я напрасно.
Выйдя из музея, я повернул направо и шел по улице, пока не поравнялся с оранжевым микроавтобусом, припаркованным за музеем «Ателье Бранкузи», [24] у угла по большей части пешеходной улицы Рамбуто. Под ветровым стеклом белели большие буквы: «CND», [25] заднее залепили многочисленные наклейки. Я откатил боковую дверь, залез в салон и оказался в компании с членами команды Франчески. В салоне царил сумрак, потому что боковые окна задернули темными занавесками. Никто не произнес ни слова. Я открыл защелки, откинул клапан, вытащил картину из папки, чтобы все смогли на нее посмотреть. И вот тут вокруг меня расцвели улыбки.
— Очень хорошо, — прокомментировала Франческа, окутанная сигаретным дымом. Наклонилась, чтобы потрогать картину. Я поморщился, потому что сигарета оказалась в опасной близости от холста.
— Извините. — Я увидел отразившееся на ее лице недоумение. — Прошу вас.
Франческа коротко глянула на меня, провела пальцами по шершавой поверхности, удовлетворенно вздохнула.
— Катрина, Катрина. Какая же она была талантливая.
Я кивнул, наблюдая за реакцией остальных. В микроавтобусе нас сидело восемь человек: Франческа, Майк, Паоло, мужчина с бородкой в разноцветной кипе, девушка с множеством серег, которую я видел в баре после моей встречи с читателями, и еще двое, с ними я только что познакомился. Мужчину в кипе звали Яном, в команде Франчески он отвечал за электронику. Ян приехал из Кракова с намерением, как он говорил, найти работу в какой-нибудь компании, занимающейся информационными технологиями. Я сомневаюсь, что в Кракове он мечтал отключать датчики давления и перенастраивать камеры наблюдения в одном из самых известных музеев мира, но сейчас ему не терпелось взяться за дело.
— У вас есть все необходимое? — полюбопытствовал я.
— Да. — Он приподнял пластиковый ящик для инструментов и одарил меня зубастой улыбкой.
— И вы уверены, что все у вас получится?
— Как только фокусник Паоло проведет нас внутрь, остальное не вызовет никаких проблем.
Я перевел взгляд на Паоло, который, как Ян и Майк, был одет в синий, с рукавами рабочий комбинезон. Он ничем не напоминал выступающего на сцене фокусника. Франческа полагала, что в таких комбинезонах они будут походить на сотрудников отдела технического обслуживания и ни у кого не возникнет вопрос, почему они оказались в служебных коридорах. По мне, в этом облачении они выглядели как банда грабителей. Вспомните, кто обычно носит такие комбинезоны в фильмах? Они самые, грабители. Но с другой стороны, стереотип действительно мог сработать. Кто ждал грабителей в Центре Помпиду? И опять же, в актив стоило занести, что Майк наконец-то снял вонючий красный свитер.
По правде говоря, меня задевало внимание, которое уделялось Паоло. Да, он умел открывать замки, но меня раздражало, что именно он обеспечивал проход в здание Яну и Майку. Чувство профессиональной гордости твердило мне, что я справлюсь с этой работой лучше, но, даже если бы я сказал об этом Франческе, она не отступилась бы от первоначальной расстановки. Наверное, определенную роль в этом играли мои забинтованные пальцы, а вот с этим я ничего поделать не мог.
Пока мне удавалось устоять перед искушением, и я не спрашивал Паоло, что он собирался делать. Я знал, что в здание они намереваются проникнуть по металлической лестнице, той самой, по которой днем раньше меня вывели под дулом револьвера, когда Паоло доказал свое умение разбираться с замками и датчиками системы. Но я не сомневался, что смогу справиться и с замками, и с датчиками быстрее и уж точно без ошибок.
— Не хочешь поменяться? — спросил я Паоло, наверное, в третий раз.
Он пренебрежительно фыркнул и покачал головой, перекладывая отмычки, отвертки и щипцы в нагрудный карман комбинезона.
— Я думаю, ты мог бы открыть замки с помощью пары гребешков. Возможно, ими ты быстрее выдавишь штифты.
Паоло повернул голову, посмотрел в окно, в щель между занавеской и стенкой, словно мое предложение не имело к нему никакого отношения.
— Ладно. — Я передал папку Майку. — Она твоя.
Он кивнул, посмотрел на Паоло и Яна, на часы и многозначительно взглянул на Франческу. Она бросила окурок на пол, раздавила каблуком, сжала Майку запястье.
— Идите.
Он откатил дверцу микроавтобуса, и они втроем сделали первый шаг этого фарса.
Мы подождали двадцать минут, наблюдая через щелочки, как Паоло открывает двери на пожарную лестницу и как они втроем поднимаются по ней. Паоло потребовалось десять минут, чтобы справиться с датчиками охранной сигнализации, а Майк и Ян все это время крутились вокруг. Создавая впечатление, что они втроем ремонтируют двери. Вскоре они скрылись из виду в глубинах музея. Ян рассчитывал, что ему потребуется десять минут, чтобы отключить датчики давления и перенастроить камеры наблюдения, после чего они намеревались подняться на пятый этаж.
Пока мы ждали, Франческа успела выкурить четыре сигареты, так что воздух в салоне стал очень уж едким. Девушка с сережками вроде бы ничего не имела против этого, но двое других, рыжеволосая девушка и загорелый южноафриканец, открыли окна. Южноафриканец сидел за рулем — он получил от Франчески указание не покидать микроавтобус ни при каких обстоятельствах. Я сомневался, что он обладает навыком вождения в экстремальных ситуациях, но, учитывая парижские пробки, ехать ему, скорее всего, пришлось бы со скоростью пешехода. Впрочем, план Франчески не предусматривал панического бегства. Если б до этого дошло, шансов на благополучный исход у нас просто не было бы.
Франческа посмотрела на часы и затушила сигарету. Потом она похлопала южноафриканца по плечу.
— Жди нас здесь, Бойд.
— Само собой.
— Хороший мальчик.
Она откатила дверцу, выпроводила меня и двух девушек на тротуар. Мы сгрудились у стойки с велосипедами, щурясь на солнце. Я посмотрел на Центр Помпиду. Яркие цвета, стекло и трубы придавали ему такой веселый облик. И почему только мне вдруг стало страшно?
Мы купили билеты в разных кассах и по эскалаторам поднялись врозь, чтобы ни у кого не создалось впечатления, что мы действуем в команде. Протягивая билет сотруднице у входа в музей на четвертом этаже, я увидел, что Франческа уже поднимается по лестнице на пятый этаж. Я же решил подняться на лифте, а потом пройти стеклянным коридором к залу Пикассо.