Никто не владел землей в одиночку. Она принадлежала общине. У айлью была определенная территория, и тем, кто жил на ней, выдавали столько земли, сколько было необходимо для их благополучия. Инки не изобрели или создали айлью – она уже существовала, будучи частью долгого развития первобытного общества жителей Анд. Но инки упорядочили и расширили ее. Каждый был членом какой-нибудь айлью. Каждый человек подчинялся избранному вождю – мальку, и распоряжениям совета старейшин-амаута, которые (когда их спрашивали или даже когда не спрашивали) давали свои коллективные советы по разным вопросам. Несколько таких общин, разбросанных в одном районе, находились под властью вождя. Районы, в свою очередь, образовывали территорию и в конечном итоге объединялись в провинцию – «одну из четвертей мира», которой правил префект (апо – начальник), подчинявшийся только самому Великому Инке.
Политическая и экономическая модель общества представлялась в виде пирамиды, в основе которой лежал десятичный принцип. В основании пирамиды находился пурик – трудоспособный мужчина – работник. Десятью работниками управлял десятник – канча-камайок. Над десятью десятниками стоял бригадир – пачака-курака. В свою очередь, над десятью бригадирами был управляющий, которым в идеале являлся глава деревни. И таким образом иерархия доходила до вождя племени – оно-курака, стоявшего над десятью тысячами работников. Выше его был губернатор провинции. Далее шел правитель одной четверти империи инков, и, наконец, на вершине пирамиды находился сам император, Сапа Инка.
Раз в год, каждую осень, общинные земли делили среди членов общины. Каждой паре, объединенной брачными узами, курака, управлявший айлью, выделял участок земли. Распределение земли основывалось на количестве ртов, которых надо было прокормить. Обладателям больших семей на прокорм каждого ребенка выделялся дополнительный участок земли. После того как земля была поделена, каждая семья отвечала за собственный земельный надел.
Общинная земля айлью делилась таким образом: сначала ее давали людям, затем она выделялась Сапа Инке (то есть государству), а в-третьих, жрецам культа Солнца (как и на Руси – церковная десятина). Эти две части земли, составлявшие большинство земель – для государства и культа, – обрабатывались совместно и так же совместно с них убирался урожай, что было частью трудовой повинности.
В каждой общине-айлью одевались в определенную одежду и головные уборы, отличные от других, чтобы по одежде и знаку на голове можно было определить, откуда родом тот или иной житель Анд.
В самых высоких местах вокруг селений были расположены заградительные стены между горами, служившие крепостями.
Но в империи не было мирно и спокойно. Особенно на ее окраинах. Между племенами и общинами постоянно возникали различные конфликты. Больше всего это проявлялось во времена неурожая. Воевали из-за посевов, пастбищ, мест охоты, при пересечении межевых камней, а также из-за воровства женщин, лам, продуктов питания и другого имущества. Местный люд, не особо церемонясь, по всяким мелочам убивал друг друга без разбора. Власти не отставали от своих подданных, казня их по малейшему поводу. Ведь единственным наказанием для простого пурика была смерть.
Так о жизни в огромной империи рассказывали новороссам уаминка, успевшие побывать и повоевать в других землях. Их собственная жизнь не особо отличалась от других пуриков, так как они тоже были землепашцами, в отличие от дикарей сельвы, подобным гуаро, живущим только охотой и собирательством.
Взамен ушедшего каравана из Уаман-канча пришел большой отряд во главе с Качи. Правда, в нем было только две сотни взрослых воинов: уаминка и уанка. Больше со своих границ ни Синчи Пума, ни Анко Альо снять не могли. Вместе с ними пришли четыре сотни подростков из обоих племен. Юноши и девушки от четырнадцати до восемнадцати лет. При этом из отряда Попова в Новоросск вернулись только четверо бойцов вместе с молодыми подругами. Остальные, в том числе и сам Попов, решили переждать сезон дождей в Уанка-канча. Видно, понравилось местное гостеприимство.
– Ну вождь! Еще бы весь свой детский сад прислал! – воскликнул Антоненко, увидев пришедшую «молодую гвардию». Хотя сам прекрасно понимал, что Синчи Пума, пользуясь передышкой, связанной с сезоном дождей, хотел как можно быстрее подготовить молодежь племени к будущим победам над соседями.
Так как в Новоросске уже становилось тесновато, в город решили забрать только подростков, расселив их по отдельности. Воинов разместили в форте Коваленково, возле моста у водопада, наскоро построив несколько бараков-казарм. Вместе с воинами и подростками Синчи Пума прислал два десятка ремесленников с семьями для обучения у виракочей. Их поселили в Мастерграде.
Пока позволяла погода, всех пришедших сразу же включили в учебный процесс по боевой подготовке. Но со временем из-за проливных дождей занятия на плацу пришлось временно прекратить, так как он превратился в сплошное месиво.
Кавалеристы в Теплом Стане тоже перестали заниматься вольтижировкой, разместив своих лошадей в крытых конюшнях и загонах. Благоприятный климат, хороший корм и минеральные воды гейзеров сыграли свою роль. Большинство кобыл оказались беременными, и поэтому на весь срок беременности, составляющий около одиннадцати месяцев, их решили не беспокоить.
Временную передышку использовали с пользой. Тех попаданцев, кто более-менее мог доходчиво разъяснять и обучать других, приобщили к занятиям в школе и обучению вновь прибывших на производстве. В этом своим сородичам помогали уже обрусевшие и обжившиеся в Новоросске аборигены.
Хотя и лили дожди, но по каменной дороге, выложенной еще предками уаминка, автомобили могли спокойно передвигаться, что давало возможность продолжать добычу и заготовку руды. Освободившихся воинов направили на работу в карьер и на шахты, а также на заготовку древесины. Там построили утепленные бараки с кирпичными печами и другими необходимыми бытовыми условиями. Работы вели вахтовым методом, меняя людей раз в неделю.
Благодаря постоянным поставкам сырья производственная база в Мастерграде не простаивала, а развивалась, выдавая каждый день новые партии вооружения, инструментов и предметов быта. Этому способствовало улучшение качества оборудования и увеличение числа рабочих рук.
Еще раньше, на одном из совещаний совета, руководство новороссов все-таки определилось, как жить дальше и что построить в этом мире. После многочисленных горячих споров решили остановиться на следующем: мы не будем разрастаться, ибо любые громадные империи в конце концов разваливаются; мы создадим свое небольшое, но сильное государство, а с другими будем дружить и торговать.
«Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим!» – под таким лозунгом планировалось создать собственное государство – Новороссию, в основе которого стояли племена уаминка, уанка и гуаро со своими землями, с последующим присоединением к ним ближайших соседей. Дальше расширяться не было смысла, так как управлять, а тем более защищать большую территорию проблематично. Нам и этой земли пока хватит. А если потомки захотят увеличить свои владения, тогда им и флаг в руки, главное – чтобы не надорвались. Новороссия войдет в федерацию племен-государств на базе империи инков. При этом главную скрипку в созданной федерации должны играть новороссы. Государство инкам решили оставить, поскольку оно было достаточно управляемым и уже утвердилось в сознании местного населения, а что-то кардинально менять – это снова кровь. Как говорится, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Здесь не просвещенное будущее, и демократия никому не нужна. Но император – Великий Инка должен быть «нашим человеком», то есть пусть и из местных, но преданный друг и товарищ, на взаимовыгодных условиях. Хотя и оставалась угроза вероломного нападения, но на этот случай должны быть приняты все меры по его недопущению.