"А я никогда не ворую, – сказал он. – Мать все выдумывает. Ее послушать – так это Чарли прижал мою руку к плите".
"Понял. Я к тому, что на эти деньги ты теперь сможешь купить кое-что, а не брать книги на время".
"Кто твой любимый художник?" – спросил мальчик.
"Трудно сказать", – ответил я.
"Представь, что ты мог бы спасти всего одну-единственную картину от третьей мировой войны, – не отступал он, – то какую бы выбрал?"
"Обязательно периода Ренессанса. Обязательно какую-нибудь Мадонну, – ответил я, – но не знаю, какую именно. Скорее всего, одну из Мадонн Боттичелли, а может быть, и Фра Филиппо Липпи. Но есть и другие. Просто я не знаю". – Я подумал о красивой женщине в вагончике с младенцем на руках. Мне захотелось упомянуть ее в связи с разговором о Мадоннах, но я не стал этого делать.
Мальчик кивнул.
"А я бы спас Дюрера, – сказал он. – "Спасителя мира" – знаешь, портрет Христа с пробором посредине".
"Хороший выбор, – сказал я. – Возможно, гораздо лучше, чем мой, – я запнулся. Мы зашли в разговоре гораздо дальше, чем я мог надеяться, когда сюда ехал. – Послушай, – сказал я, – а ты не хотел бы оказаться в хорошей школе, с полным пансионом, получить хорошее образование, в общем, выбраться отсюда?"
"Я не могу оставить Бриттани, – ответил мальчик. – Это было бы несправедливо".
"А как насчет остальных?"
"Не знаю, – ответил он, вздохнув, словно взрослый мужчина со взрослыми проблемами на душе. – Матери, в общем-то, мы не нужны, – сказал он. – Раньше, когда мы с Бриттани были маленькие, она была добрее. Но сейчас, когда появились все остальные, она часто нас колотит. Мне приходится защищать от нее Бриттани, но иногда я ничего не могу поделать. Зато маленьких бить я ей не позволяю. Сразу отнимаю у нее ремень".
Я возмутился, но так ничего и не придумал. Всю свою жизнь я слышал о несовершенстве систем социального обеспечения и опеки, но я не знал, что делать.
"Понятно, – отозвался я. – Ты не можешь оставить их".
"Вот именно, – сказал он. – Я и сейчас хожу в лучшую школу, чем Бриттани, но она все равно получает хорошее образование. Это я тебе точно говорю. Она делает домашние задания, и она умненькая. Так что выхода нет".
"Послушай, я буду помнить о тебе. Скоро вернусь и привезу еще денег. Возможно, мне удастся сделать так, что и твоей маме и всем вам станет полегче жить, и тогда ей больше не захочется бить ребятишек".
"И как ты это сделаешь?"
"Дай мне подумать. Но, поверь, я вернусь. До свидания, дядя Томми".
Это вызвало у него первую улыбку, а когда я помахал ему рукой, он тоже помахал мне.
Потом мальчик вскочил с бревна и побежал за мной. Я, конечно, остановился, чтобы он догнал меня.
"Эй, а ты веришь в потерянную Атлантиду?" – спросил он.
"Ну, я верю, что она потеряна, но сомневаюсь, что она когда-то существовала", – ответил я.
Мальчишка звонко рассмеялся.
"А ты что думаешь, Томми? Сам-то веришь в Атлантиду?"
Он кивнул.
"Вообще-то я надеюсь найти ее руины, – ответил он. – Я хочу возглавить поисковую экспедицию. Группу подводников, все как полагается".
"Замечательная идея, – сказал я. – Обязательно ее обсудим, как только будет время. Сейчас у меня дела".
"Правда? Мне казалось, ты так богат, что у тебя нет никаких дел, даже в школу ходить не нужно. Так все говорят".
"У меня есть проблемы, Томми, знаешь ли, и я обязан с ними справиться. Скоро снова увидимся. Обещаю. Можно тебя обнять?" – Я наклонился и обнял мальчика, прежде чем он успел ответить. Такой хороший, чудный парнишка Я проникся к нему всем сердцем.
Когда я вернулся к машине, Аллен покачал головой.
"Надеюсь, ты не заставишь нас наводить порядок и здесь, – сказал он. – Этот отстойник позади дома переливается через край. Жуть".
"Вот откуда запах. А я и не знал".
Как только я в машине дозвонился по телефону до тетушки Куин, то сразу описал ей положение дел и спросил у нее, могу ли я отдать распоряжение Грейди Брину, чтобы тот приобрел приличное жилье для Терри Сью и ее детей. Дом будет записан на наше имя и полностью застрахован. Женщине к тому же понадобится мебель, бытовая техника, новая кухонная утварь и так далее.
"Ты не представляешь, какая здесь нищета, – добавил я. – А эта женщина поколачивает своих детей. Я пока не придумал, как с этим быть. Остается надеяться, что это безобразие прекратится, если улучшить ей жилищные условия. По крайней мере, я на это рассчитываю. Что касается Томми, то он очень смышленый". – И я коротко сообщил ей все важные подробности.
Разумеется, тетушке самой захотелось позвонить Грейди. Но я сказал, что это мое дело. Так поступил бы взрослый человек, и это было для меня важно.
Через полминуты я уже связался с Грейди по телефону. Мы пришли с ним к соглашению, что женщина получит домик по скромной цене в новостройке за городской чертой Руби-Ривер-Сити. По словам Грейди, поселок Осенние Листья был идеальным местом – сплошь новые дома, новое оборудование, новые горшки и сковородки – все новое. У Терри будет также работать уборщица на полный день и няня для детей.
Грейди предстояло стать моим персональным финансовым советником и распорядителем. Мы, со своей стороны, были согласны непосредственно оплачивать налоги, страховку, коммунальные услуги, кабельное телевидение и прислугу. Разумеется, Терри Сью не могла обойтись без постоянного дохода, и мы с Грейди определили его как равный той зарплате, которую она получала бы, работая секретарем в офисе Грейди. Мы подумали, что это должно повысить ее самооценку.
"Риска никакого, – говорил я. – И няня, и уборщица будут подчиняться вам, и Терри Сью больше не захочется колотить своих детей. В присутствии чужих людей она, вероятно, постыдится поднять руку на ребенка".
Тем временем Бриттани перейдет в ту же католическую школу, куда ходит Томми, единственную католическую школу в Мейплвилле, частное заведение с подготовительным классом. А еще нам предстояло найти врачей для маленькой Бетани, которая не говорила.