Этим звездолетам дали имена первых советских космонавтов: «Юрий Гагарин», «Герман Титов» и «Алексей Леонов».
А где же «Андриян Николаев»?
«Николаеву» не повезло: при испытаниях деформировался модернизированный фокусировщик фотонного потока и корабль погиб еще до выхода на плановые параметры мощности.
Поэтому третьим пилотируемым кораблем, отправленным в межзвездный рейс, оказался «Алексей Леонов».
А после него… А после него появились Х-звездолеты, использующие люксоген. И любой межзвездный перелет теперь занимал меньше суток…
Правда, это в теории, которая стала практикой только к началу XXIII века.
Фактически люксогеновые двигатели у первого поколения Х-звездолетов были весьма примитивными. В ряде случаев исключались дальние прыжки, а порой возникали довольно жесткие ограничения на частоту Х-переходов. Так что подчас перелет до какой-нибудь Проксимы Центавра выливался в пять последовательных Х-переходов, разделенных днями и даже неделями. Которые уходили на профилактику и, зачастую, на текущий ремонт Х-двигателя.
Но всё равно! Недели — не годы.
Таким образом, история пилотируемых межзвездных кораблей, использующих антиматерию в качестве основного источника энергии и перемещающихся в обычном пространстве с релятивистскими скоростями, оказалась очень, очень короткой.
Настолько короткой, что большинство людей сегодня уверено, что первый межзвездный перелет совершил люксогеновый Х-звездолет «Магеллан». И что первая землеподобная планета открыта Х-звездолетом «Васко да Гама», собратом «Магеллана».
Обо всём этом мы всласть наговорились с Сазоновым, обнаружившим на удивление неплохое знакомство с материалом. Шутка ли — повстречать единомышленника, бывшего, как и ты, в теме!
Пока я смаковал очередную стопку сладко-тягучего «Таллина», Сазонов задумчиво перелистывал мою книгу с кошачьей полуулыбкой в уголках рта.
Затем отчего-то нахмурился, быстро пролистнул весь томик.
Затем еще и еще.
И, наконец, сделал совсем уж странное: перевернул книгу и требовательно потряс ее, точно надеясь вытряхнуть оттуда нечто, мне неизвестное.
Признаться, я вновь напрягся. Не хватало еще, чтобы оттуда выпорхнуло очередное мое любовное фото!
Не по нраву мне, когда столь бесцеремонно обыскивают мои вещи…
— Извините ради Бога, — обезоруживающе улыбнулся Сазонов. — Но в вашем экземпляре, Константин Сергеевич, не хватает одной страницы.
— Вот как?
Я выдернул из рук инспектора книгу и недоверчиво пробежал глазами номера страниц.
Невероятно, но факт!
За 241-й страницей сразу следовала 244-я. Причем книга была уже настолько старая, что какие-либо следы изъятия листа мудрено было обнаружить не только с первого, но и с десятого взгляда. Как же их нашел инспектор?!
— Насколько я помню, там должна быть одна маленькая, но весьма любопытная информация. По счастью, в моем планшете полно всякой всячины. Сейчас всё восстановим, — пообещал Сазонов и приглашающим жестом указал на очередную стопку ликера. — Помните, на чем мы с вами остановились?
Еще бы не помнить! Именно об этом я думал уже битых двенадцать часов полета. А вовсе не о ликерах, представьте себе!
Апрель, 2614 год
Пассажирский звездолет «Волопас»
Район планеты-гиганта Эмерсон, система звезды Барнарда
Чем больше я размышлял о фотонных звездолетах, тем сильнее интриговали меня судьбы кораблей, и члены их экипажей вставали перед глазами как живые.
Первый пилотируемый звездолет «Юрий Гагарин» долетел до звезды Лаланд 21185, что в восьми световых годах от Земли. После чего экипаж штатно высадился при помощи ракетоплана на одну из планет — непригодную для жизни и совершенно не землеподобную, но тогда выбирать не приходилось.
Воображение рисовало мне героические сцены борьбы с местными стихиями, главным образом с вулканами и жгучими ветрами, а также смертельно опасные исследования ядовитых водоемов. И, конечно, представил я себе строительство модульного городка, который «гагаринцы», разумеется, окрестили Звездным. Строительство, которое потребовало от космонавтов нечеловеческого напряжения всех сил.
Увы, лишь двое самых крепких и выносливых космонавтов дожили до появления на орбите планеты Лаланд 21185b Х-звездолета «Григорий Шелихов», который и эвакуировал их на Землю.
По-вашему, у этой истории счастливый конец?
Второй фотонный звездолет отправился по маршруту гораздо короче «Гагарина» — на четыре световых года от Земли, к ставшей еще у старинных писателей-фантастов притчей во языцех звезде Альфа Центавра. Но летел «Титов» медленно из-за — цитирую официальную версию — «потери мощности маршевых, вызванной тем, что плотность межзвездного водорода на маршруте следования корабля оказалась аномально низкой».
В итоге «титовцев» в 2166 году в расчетной точке пространства догнал всё тот же Х-звездолет «Григорий Шелихов», дабы снять его с маршрута.
Догнать-то догнал, но из-за релятивистской скорости «Титова» состыковаться с ним не смог, а его бортовой компьютер (так тогда еще кое-где называли парсеры) выполнять команды «Шелихова» почему-то наотрез отказался.
Вся эта история показалась мне какой-то мутной, едва ли не детективной. Словно рассказчик сам всю подоплеку знает, но нарочно не договаривает.
Или чего-то боится.
Я поделился своим недоумением относительно судьбы «Титова» с Сазоновым (для инспектора по охране памятников, пусть и старшего, он был удивительно подкован в истории освоения экстрасолярных миров). Выслушав меня и покивав, Петер Ильич подкинул мне еще один любопытный факт.
— Конечно, из печального обстоятельства, что «Титов» достиг системы Альфы Центавра только в 2171 году — уже после того, как она была обследована экипажами Х-звездолетов — может получиться весьма интересная история для вашего брата-писателя. Представьте картину: торжественная встреча только что вышедших из глубокой гибернации космонавтов «Титова» экипажем X-звездолета, уже давно прилетевшего в их целевую систему! Отель на Эвересте! Чистой воды трагикомедия… Но на вашем месте, Константин Сергеевич, я бы при случае поинтересовался подробностями истории третьего звездолета. Он ведь, кажется, летел к звезде Барнарда? Туда же, куда сейчас направляемся и мы! Что скажете?
Я пожал плечами. А что сказать?
Признаться, судьба «Алексея Леонова», третьего межзвездного корабля, пропавшего без вести за четыре световых года от Солнца, занимала меня менее остальных. Уже потому, что его судьба была покрыта мраком.
«Первый век межзвездных сообщений» лишь бесстрастно констатировал, что на восьмой год полета Земля перестала получать от «Леонова» радиопакеты. Ни регулярных трансляций контрольно-измерительной аппаратуры, ни отчетов дежурной вахты. Корабль канул в бездну. Высланные впоследствии по его расчетному курсу Х-звездолеты не нашли ничего. Не обнаружился «Леонов» и в системе звезды Барнарда.