— Да отцепись ты от нас! Поломаешься весь! — в сердцах крикнул Аркадий охраннику, не реагировавшему на предупреждения афериста.
— Стойте, гады! — прохрипел в ответ этот каскадер поневоле и попытался вытащить инвалида-альпиниста из машины наружу.
И когда здоровяку все-таки удалось схватить Аркадия за пиджак, то Аркадий направил пистолет в багровую от напряжения физиономию с выпученными глазами и выстрелил в упор. Настырный храбрец отцепился. Дверца поспешно захлопнулась, и машина исчезла за поворотом, строча снегом из-под шипованных шин. Охранник остался лежать на земле, держась руками за лицо. К нему подбежали нерасторопные водители и запыхавшийся Влад, который присел на корточки и запричитал:
— Как они тебя! Как они безжалостно тебя прокатили! Вот кто настоящие пидорасы! Противные преступники! — крикнул он вслед испарившейся «шкоде» и заплакал.
Когда машина выехала на бетонку, Митя припарковал ее на обочине. Затем он вышел и прикрутил к автомобилю государственные номера.
Аркадий тоже покинул салон и хмуро закурил. Митя подошел к другу и сказал негромким голосом:
— Ну, ты как?
— Да фигово. Сработано отвратительно, — расстроенно ответил он и тут же добавил: — Называется, пошли в лес пописать, увидели медведя… заодно и покакали.
— Аркаш, все позади. Мы заработали кучу бабок и больше никогда в жизни не вернемся к этим делам. Все когда-то забудется, и мы заживем иначе.
— Дай бог… Дай бог остаться никому ничего не должным, — несколько угрюмо заметил Аркадий.
— Так и будет. Вот увидишь. Главное — вовремя завязать, — пытался Митя настроить друга на веселый лад.
— Нет, мой дорогой. Это не главное, потому что за все, что мы делаем в этой жизни, когда-то наступает час расплаты. Остается надеяться, расплата будет не столь суровой, как мы того заслуживаем. Вот так. Поэтому я и прошу избавления от долгов наших.
— Аркаш, я тебя никогда не брошу. Это факт. И если будет нужно, я за тобой в ад пойду, но сейчас пообещай мне, что это было наше последнее дело. Пообещай мне это, — требовал Митя.
— Да, Мить. Да, мой друг. Это было последнее наше с тобой дело, — внешне повеселев, подтвердил Аркадий и задумался.
— Ну и хорошо. — И Митя приобнял Аркадия и похлопал его по плечам.
— И все-таки отвратительно сработано. По-дилетантски… — подвел черту Аркадий и отбросил недокуренную сигарету.
Друзья сели в машину и поехали дальше. Чтобы как-то развеяться, Аркадий принялся накручивать радиоприемник, перебирая радиостанции и пытаясь найти себе мелодию по душе.
Февральские метели уже вели свои хороводы, пытаясь остановить наступление марта. Когда Аркадий вышел из Центрального дома художника, сильный порыв вечернего ветра чуть было не вырвал из его рук папку. Быстро добежав до своей «восьмерки», припаркованной неподалеку от входа на выставку, он уселся в салон и положил рядом с собой только что купленные работы малоизвестного современного художника. Часы показывали без двадцати восемь. Заведя машину, Аркадий поехал по Крымской набережной.
Проезжая мимо памятника Петру I, он подумал о том, как хорошо, что этого чудовищного монстра взгромоздили в Москве, а не в его родном Питере. Хоть в чем-то да повезло Северной Пальмире! Машина Воскресенского, выглядевшего просто как английский денди, проехала по Большому Каменному мосту, и ее хозяин взял прямой курс на Сретенку. Уже через пятнадцать минут Аркадий находился рядом с административным зданием, обильно украшенным с фасадной стороны всевозможными рекламными вывесками с названиями фирм. Аркадий приблизился к подъезду и принялся ждать. Он действительно был как-то по-особому элегантен и привлекателен в тот холодный февральский вечер. Переводя взгляд то на подъезд, то на часы, Аркадий постепенно сконцентрировался на своих мыслях и успокоился. Сейчас он пытался убедить себя в том, что на этот раз все будет хорошо. И вот спустя некоторое время из подъезда вышла Маша. Аркадий быстрым шагом пошел ей навстречу и, не дав девушке удалиться от подъезда больше чем на три метра, наигранно запыхавшись, спросил:
— Прошу прощения, вы не подскажете, где здесь находится турфирма?
— А какая именно вас интересует? — спокойно уточнила девушка.
— Кажется, «Аврора и Колумб», — достав из кармана бумажку, прочел Аркадий.
— Да, такая фирма есть в этом здании, но она уже закрылась.
— Что же мне так не везет сегодня? — с притворным сожалением вздохнул наш герой. — Приехал в галерею — не успел застать директора. Хотел купить билеты в Ленком — они закончились перед носом. Прибежал сюда узнать про загранпаспорт для сестры — тут все закрыто. Ну и денек!
И тут, словно бы подтверждая его слова о невезении, у Аркадия расстегнулась папка, из которой разноцветным каскадом на грязный мокрый снег посыпались натюрморты, выполненные акварелью. Один из рисунков оказался прямо у ног девушки.
— Ну вот! Только этого мне и не хватало. — Аркадий присел на корточки, принявшись собирать рисунки. Он складывал испачканные листы в папку и продолжал вздыхать. — Стоило везти их из Лондона, чтобы испачкать в московской грязи.
— Судя по вашему загару, в Лондоне уже лето?
— Да нет. Просто я решил миллениум отпраздновать на Багамах, вот и последствия налицо.
— А чьи это работы? — спросила Маша и наклонилась вниз, чтобы поднять ближайший рисунок.
— Мои. Только свои собственные натюрморты можно извозить в грязи, а уже затем отдать в галерею. Придется сказать, что это такой художественно-технический прием. Да уж. — И Аркадий улыбнулся так обаятельно, что Маша даже приоткрыла рот.
Придя в себя, она сказала:
— Да вы не расстраивайтесь. Я думаю, их можно отчистить. Они не так сильно испачкались.
— Вы так полагаете? — произнес с легким акцентом Аркадий.
— Конечно. А можно взглянуть на ваши работы? — заинтересовалась девушка.
— Естественно! Тем более что турбюро уже закрыто, и торопиться мне в этом городе абсолютно некуда. Почему бы не устроить прямо на Сретенке импровизированный вернисаж? — Аркадий стал перебирать листы, показывая их девушке. Затем в очередной раз вздохнул и с расстроенным видом заявил: — Шутки шутками, а почти все промокло, и если их оставить так вместе, то акварель потечет.
— Если вы не против, — немного подумав, сказала Маша, — то их можно высушить в нашем офисе.
— А это далеко отсюда? — притворно засомневался Аркадий.
— Да, собственно, нет. Прямо в этом здании на втором этаже.
— Ну что, если это удобно, то после сегодняшней свистопляски я согласен высушить в вашем офисе все, что угодно, — буквально пропел Воскресенский, и они зашли внутрь здания.
В коридоре царил полумрак, поскольку лишь над одной из дверей горела красная лампочка сигнализационного устройства. Маша включила основной свет и подошла к металлической двери с табличкой «Аврора и Колумб». Аркадий, державший «свои» работы так, чтобы они не прилипали друг к другу, следовал за ней. Маша открыла дверь мощным ключом, и парочка оказалась в пустом офисе.