Жизель сделала драматичную паузу.
— Это было очень необычно,— добавила она.
— Ну, и что же это было? — поторопила ее Лиз.
— Я буду рассказывать об этом словами самой Бернадетты. Я запомнила их наизусть. Итак, она говорила:
«Едва я успела снять первый чулок, как вдруг услышала какой-то шум, напоминающий дуновение ветра. Однако, повернувшись к лугу, я увидела, что кроны деревьев не шевелятся. Только слегка колыхались ветки деревьев и кустов ежевики возле грота.
Я ступила в воду и тут же услышала еще один звук где-то впереди себя. Я испугалась и остановилась, боясь произнести хоть слово. Подняв голову, я увидела, что ветви и кусты у входа в грот качаются взад и вперед, хотя остальные стояли неподвижно.
Сразу после этого из входа в пещеру выплыло золотистое облако, а следом за ним появилась дама в белом, молодая и необыкновенно красивая, примерно такого же роста, как я, и приветствовала меня кивком головы. Затем она немного развела руки в стороны, как на изображении Пресвятой Девы Марии. На ее правой руке висели четки.
От испуга я отшатнулась назад. Мне хотелось позвать сестру и ее подругу, но не хватало смелости. Я снова и снова протирала глаза, мне казалось, что я вижу сон.
Дама смотрела на меня очень добрыми глазами, улыбалась и, кажется, хотела, чтобы я приблизилась. Но я не могла, потому что все еще боялась. Это был не такой страх, какой я чувствовала прежде. Я как будто утратила способность двигаться, и мне казалось, что я могу стоять так вечно.
А затем мне пришло в голову помолиться. Я вынула из кармана четки, которые всегда находились при мне, опустилась на колени и попыталась осенить себя крестным знамением, но не могла поднять руку.
Тем временем дама повернулась боком и перекрестилась, словно тоже собралась молиться. В ее руке были зажаты четки с крупными бусинами. Я сделала еще одну попытку перекреститься, и на сей раз мне это удалось. Я больше не боялась и стала молиться.
Дама тоже перебирала бусины четок, но губы ее не двигались. На ней было белое платье до самой земли, из-под него виднелись лишь кончики пальцев ее ног. Платье было забрано белым шнуром под самой шеей. Голова дамы была покрыта длинным белоснежным покрывалом, которое тоже опускалось до земли. На каждой из ее ног я увидела по желтой розе, платье было перепоясано синим поясом, концы которого свисали до колен. Цепочка четок была золотой, а сами зерна — большими и белыми. Дама была молодой, живой, и ее окружал свет.
После того как я закончила молиться, дама улыбнулась мне и склонила голову. Затем она удалилась в глубь пещеры, а вместе с ней исчезло и золотистое облако».
— Вот как рассказывала Бернадетта о первом явлении Девы Марии, вот как все начиналось,— закончила Жизель и умолкла.
Молчала и Лиз. Наконец она нарушила тишину:
— И вы хотите сказать, что все тут же поверили этой галлюцинации?
— Поначалу никто не поверил,— просто ответила Жизель.— Более того, Бернадетта вообще хотела оставить эту историю при себе, но ее сестра, после того как девочки вернулись домой, все рассказала матери. Мать даже отшлепала Бернадетту за то, что та рассказывает такие нелепые, на ее взгляд, выдумки. После этого ее высмеял их приходской священник, отец Пейрамаль, а глава местной полиции Жакоме даже назвал Бернадетту лгуньей.
— Но она все равно продолжала ходить в грот и увидела Пресвятую Деву еще семнадцать раз?
Жизель с серьезным видом кивнула:
— В общей сложности это произошло восемнадцать раз. Хотите, чтобы я рассказала вам основные факты?
— Да, но только основные и самые интересные.
— Через три дня Бернадетта снова отправилась в грот, впала в состояние восторженного транса и снова увидела Деву Марию. Через четыре дня после этого Бернадетта увидела Богородицу в третий раз и говорила с ней. Дева Мария попросила девочку, чтобы та приходила в пещеру регулярно на протяжении следующих двух недель. А еще она сказала Бернадетте: «Я не обещаю сделать тебя счастливой в этой жизни, но в следующей — непременно».— Жизель сделала паузу.— Несмотря на сопротивление окружающих, Бернадетта выполнила просьбу Богоматери и по-прежнему приходила в грот и молилась там, а горожане, заинтригованные настойчивостью и искренней верой девочки, стали ходить в пещеру вместе с ней, чтобы посмотреть на нее.
— И Бернадетта по-прежнему виделась с Девой Марией?
— Да. На седьмой раз Дева открыла Бернадетте последнюю из своих тайн, суть которой состояла в том, что она вновь появится здесь в этом году. В тринадцатый раз она сказала девочке две вещи: «Иди и скажи священникам, что в этом месте надо построить часовню. Я хочу, чтобы туда приходили процессии народа». Согласно документальным свидетельствам, в то утро здесь присутствовали тысяча шестьсот пятьдесят человек.
— Они видели и слышали то же самое, что видела и слышала Бернадетта?
— Нет, конечно,— ответила Жизель.— Пресвятая Дева была видима только для Бернадетты, только Бернадетта могла слышать ее слова.
— Ну, знаете ли!
Не обращая внимания на нескрываемый сарказм клиентки, Жизель торопливо продолжила свою историю:
— Самой важной их встречей стала шестнадцатая, которая произошла в пять часов утра. Дева Мария уже ждала девочку в гроте. Как рассказывала потом Бернадетта, дама в белом сложила руки на груди, воздела очи к небесам и произнесла: «Я есмь Непорочное зачатие». Малолетней Бернадетте вряд ли было известно, что такое зачатие вообще и непорочное в частности, и это придало ее рассказу достоверность. Отец Пейрамаль, до того скептически относившийся к рассказам дочери разорившегося мельника о ее видениях, вдруг раз и навсегда поверил в правдивость ее слов, придя к выводу, что это подлинное чудо. Седьмого апреля Богоматерь вновь явилась Бернадетте, а затем был долгий перерыв — до шестнадцатого июля. В тот день Бернадетта услышала внутренний голос, призывавший ее явиться в грот, и увидела Пресвятую Деву в последний раз.
— Значит, после того как дама сообщила девчонке, что она — Непорочное зачатие, все вдруг в это уверовали?
— Дело не только в словах,— ответила Жизель.— Среди множества людей, ставших свидетелями семнадцатого явления, находился один убежденный скептик, ученый, доктор Пьер Ромен Дозу. Он видел, как пламя свечи, которую Бернадетта держала в руке, лизало ее пальцы, но впоследствии на ее коже не обнаружилось никаких следов ожога. А затем последовали случаи чудесных исцелений. И кроме того, огромную роль сыграли искренность и безоговорочная вера Бернадетты. Полицейский комиссар пытался загнать ее в угол, поймать на каких-то противоречиях, расставлял ей силки, стремился доказать, что девочка придумала все это лишь с целью обогатиться, но у него ничего не вышло. Бернадетта ни разу не взяла ни у кого ни единого су. Она говорила чистосердечно, безыскусно, не играя на публику. Впоследствии она вообще удалилась от мира, стала отшельницей, а спустя восемь лет приняла постриг. Но так или иначе, через пять дней после последнего явления Пресвятой Девы епископ Тарбский и Лурдский создал специальную комиссию для изучения этого феномена. Менее чем через четыре года он заявил, что вполне убежден, и подтвердил, что Бернадетте действительно являлась Пресвятая Дева.