– В Дубаи в дьюти-фри… – начал было Голицын.
– В Эмиратах они могут стоить хоть миллион, – отрезал чернявый. – А у нас в Заречье красная цена им – пять тысяч рублей.
– Десять! – неожиданно для самого себя заявил Иван, по ходу поразившись, как точно Глеб произвел оценку рыночной стоимости школьного браслета по-нарофомински.
Сошлись на семи.
– Ну, что встал? – как только браслет окончательно перекочевал к чернявому в обмен на четырнадцать засаленных пятисотрублевых купюр, к тому вновь вернулся его недоброжелательный тон. – Закончил свое дело – вали!
Дважды повторять Ивану не пришлось, и, повернувшись к скупщику спиной, Голицын торопливо зашагал к входу в крытый павильон. Проходя мимо припаркованного внедорожника, он как бы невзначай продемонстрировал в окно пачку денег. Реакции Глеба за тонированным стеклом разглядеть было невозможно – неясно было даже вообще, находится в машине кто-нибудь или нет. И только уже почти поднявшись на крыльцо павильона, Иван сообразил, что их «Нисан» стоит чуть в стороне, и купюрами он размахивал перед совершенно чужой машиной.
Ценовая политика нарофоминского центрального рынка неожиданно оказалась вполне социально-ориентированной. Нет, при наличии большого желания, а главное – соответствующих ему денег, тут легко можно было бы потратить на порядок, а то и на два больше, чем имелось в распоряжении Ивана, но после приобретения пары рубашек, двух пар джинсов – одни даже с лейблом известной дизайнерской студии, фальшивым, разумеется, – полукроссовок-полукед для Глеба и сандалет для себя, ну и так, по мелочи – типа носков, – в кармане Голицына осталась еще почти половина полученной от чернявого суммы.
Обвешанный пакетами, Иван поспешил вернуться к другу – на выходе едва опять не перепутав автомобили и даже сделав пару шагов в неправильную строну.
– Сандалеты зря взял, – проговорил Глеб, копошась на сидении: переодеваться в машине было не очень удобно.
– Так ведь жарко же! – заметил Голицын. – Самое оно.
– Жарко! – передразнил Соколов. – Это сегодня жарко. А завтра, может, дождь пойдет. Сразу промокнешь.
– Ничего, как-нибудь обойдется, – бросил Иван, стягивая краденую футболку и просовывая руку в рукав новой рубашки.
– Я готов, – сев в пол-оборота, Глеб закинул на заднее сидение «Ниссана» скомканный форменный комбинезон и пару ботинок. – Как думаешь, «Шилк» так будет держаться? – спросил он затем, попытавшись пристроить на запястье бластер.
– Понятия не имею, – сказал Голицын, отправляя собственные ботинки следом за парой друга. – Ну что, пошли за едой?
– Погоди… – Соколов все еще возился с бластером. – А, ладно, потом пристегну, – распахнув бардачок, он сунул «Шилк» туда. – Пошли. Ключи не забудь! – добавил он, заметив, что те так и торчат в гнезде зажигания.
Заперев внедорожник, друзья направились к павильону.
– Давай так, – предложил Глеб, когда они вошли в торговый зал. – Ты займись продуктами, а я пока прошвырнусь, посмотрю, что здесь к чему… Денег у тебя сколько осталось? Штуку мне выделишь?
– Легко, – Иван протянул ему две пятисотки. – Встречаемся в машине?
– Не, – покачал головой Соколов. – Ключи же у тебя. Давай здесь, у выхода.
– Хорошо, – не стал спорить Голицын.
Купив пакет кефира, батон копченой колбасы, сыра, хлеба, а также прихватив питьевой воды, кваса, и не удержавшись от того, чтобы взять пакетик шоколадных конфет «Мишка на севере», Иван довольно быстро вернулся к выходу. Глеб уже ждал его – с двумя пакетами в руках и с улыбкой до ушей на лице.
– Чего хапнул? – поинтересовался Голицын.
– Пойдем, в машине покажу, – загадочно бросил Соколов.
Иван пожал плечами.
– Пошли. Пожрем хоть наконец.
Они вышли на крыльцо.
– Может, еще овощей прикупить? – проговорил Иван, бросив взгляд на ряды тентов. – Огурчиков там, помидорчиков…
– Так там же, вроде, были, я видел, – Глеб махнул рукой в сторону двери павильона.
– Там дороже, – пояснил Голицын.
– А, ну логично, – кивнул Соколов. – Аренда, наверное, и все такое… Денег много осталось?
– Да почти две тысячи…
– И у меня рублей двести. Да, давай-ка возьмем огурчиков. И чесночку еще.
– Чесночку? – поморщился Иван. – Вонять будет…
– Нам с тобой не целоваться, – успокоил его друг.
Неожиданно для Ивана Глеб оказался очень придирчивым покупателем. Обойдя с десяток палаток, выбирая огурцы, Соколов потратил никак не меньше десяти минут. Наконец, два килограмма коротеньких пупырчатых зеленых плодов перекочевали в один из его пакетов.
– Хорошо, теперь чесночок, – удовлетворенно проговорил Соколов.
Голицын бросил на друга недовольный взгляд. От вида большого количества аппетитных продуктов его пустой желудок, казалось, уже завивался в тугую спираль, а тут такое… Самое обидное, что никакой принципиальной разницы между огурцами выбранными и отвергнутыми Глебом Иван не видел.
– Знаешь, ты как хочешь, – проговорил Голицын, – а я…
Оглушительный грохот не дал ему договорить. В лицо полыхнуло жаром, в грудь словно лошадь копытом ударила, сбив Ивана с ног. Пролетев пару метров, Голицын врезался спиной в чью-то припаркованную машину и сполз на асфальт, по пути неслабо приложившись затылком. Со всех сторон на разные голоса завыли сотня автомобильных сигнализаций, в панике завизжали женщины, заплакали дети…
– Вставай! – подлетевший Глеб рванул друга за шиворот, заставляя подняться на ноги. – Ты как, цел?
– Вроде да… – неуверенно пробормотал Голицын.
– Продукты?
Иван продемонстрировал пакеты, которые он каким-то образом ухитрился не выпустить из рук. Один из них, правда, немного порвался, и из образовавшейся дыры теперь торчал батон белого хлеба.
– Быстро уходим! – велел Глеб, решив, по всей видимости, что раз уж Иван уберег покупки, значит с ним самим все более или менее в порядке. – Сейчас здесь будет полно копов!
– Копов? Почему? – все еще не пришел до конца в себя Голицын.
Вместо ответа Соколов махнул рукой в сторону эпицентра взрыва. Желтую палатку чернявого скупщика, которому полчаса назад Иван сторговал школьный браслет, словно корова языком слизнула, оставив лишь какие-то жалкие ошметки. При этом соседние с ней тенты почти не пострадали, если не считать сорванного местами брезента да рассыпавшихся всюду по асфальту томатов. Походило на то, что взрыв, при всей его неимоверной мощи, носил весьма локальный характер.
– Э… – протянул Иван, похолодев. – Я думаю о том же, о чем и ты? Браслет?
– Ну, – отрывисто кивнул Глеб. – Похоже, что на этом месте должны были быть мы с тобой… Ладно, хватит болтать. Уходим, пока есть возможность!