– Мне?! Но как они узнают? – Он так округлил глаза, что я испугалась, что они вылезут из орбит.
– Ох, Антон, – вздохнула я. – Выстрелы – вещь довольно громкая, соседи наверняка уже позвонили, значит, с минуту на минуту подъедет дежурная бригада.
– И что мне им сказать?
– Звоните хозяину, решайте с ним, – пожала я плечами, так как мне уже надоело убеждать Максима в необходимости обращения в милицию.
– Он сказал, что никого вызывать не надо, что он будет с минуты на минуту, а если из милиции подъедут, сказать, что это был фейерверк или что попробовали новое охотничье ружье. – Голос Антона выдавал панику, когда он сбивчиво отчитывался передо мной, позвонив по внутреннему телефону из сторожевого домика – это произошло почти сразу, как только мы поднялись в детскую. – Так что мне делать-то? – взмолился он.
– Решайте с Платовым, – по слогам ответила я и отключилась. Меня просто распирало от негодования. Дело приняло слишком серьезный оборот, чтобы продолжать идти на поводу у рейдеров.
Максим Леонидович подъехал довольно скоро, он сразу же поднялся в детскую, долго обнимал сонную дочку, и, глядя на них, я, кажется, поняла и причину его брака, и его нежелание обращаться в милицию. Он до сумасшествия любил свою дочь и поэтому, видимо, терпел ее взбалмошную мать и так боялся потерять девочку, что готов был на все, лишь бы это милое маленькое создание было здорово, счастливо и рядом.
Антону так и не пришлось объясняться с милицией. То ли соседи уже настолько привыкли к громким залпам салютов и фейерверков, что совершенно не обеспокоились звуками, донесшимися с участка Платова, то ли в милиции их жалобы никто не воспринял всерьез. Лика объяснила, что кричала от испуга при звуке выстрелов и даже лишилась сознания, представив, что преступник добрался до девочки, от этого и Антон ее не сразу нашел, так как упала она на кухне и даже не успела включить свет, застигнутая врасплох выстрелами.
С самого утра в доме чувствовалось напряжение, вызванное вчерашним проникновением преступника. Платов поднялся, кажется, в одно время со мной, а ведь я – ранняя пташка, и за все эти дни впервые увидела его в поле зрения камер у входа в детскую в шесть часов утра. Встревоженный отец несколько минут потоптался на пороге, потом все же решился, осторожно вошел внутрь и замер возле кроватки мирно спящей дочери. Я нисколько не удивилась такому поведению Максима, еще раз подтверждающему все мои предположения. Единственное, меня насторожило, что он явился без сопровождения супруги, которая, пожалуй, должна была бы составить ему компанию. Хотя Лика и сама накануне сильно перенервничала и запросто могла сейчас спать под действием кого-нибудь успокоительного.
Едва я подумала о хозяйке дома, как в голове немедленно завертелись мысли, давно требующие моего внимания. Неторопливо я восстановила в памяти все те моменты, которые настораживали меня в поведении женщины. Похоже, настало время отсечь все ложные нити на пути расследования, а сделать это можно было только путем тщательной проверки. Вскоре дом огласился всеми положенными для утреннего времени звуками. Неторопливо выпив чашечку кофе, я на секунду отлучилась из столовой, пока Лика уговаривала дочку скушать «еще малепусенькую ложечку кашки за мамочку и папочку», и созвонилась с моим давним товарищем по спецотряду Астаховым. Он обещал мне уже к вечеру прислать распечатку телефонных звонков хозяйки дома, благо номер ее мобильного я заблаговременно выяснила.
Перед отъездом в клинику Платов подробно проговорил со мной план действий на день, но я лишь в который раз безрезультатно попыталась уговорить его обратиться в милицию.
– Ну что вы, Женя, они же убьют Николая, Лика мне этого никогда не простит! – Он округлил глаза для пущего эффекта, а я лишь тоскливо вздохнула, мысленно прикидывая, что больше страшит Максима: гнев супруги или гибель сотрудника.
– Ох, Максим Леонидович, запугивание – это обычная практика, когда доходит до похищения. Неужели вы думаете, что преступники могли вам вдруг выдать разрешение на обращение в органы, – нудно принялась увещевать его я. – Поверьте, в милиции, если вы напишите заявление, заинтересованы в раскрытии преступления не меньше вашего, у них заведен определенный порядок действия в подобных случаях…
– Не надо, – оборвал меня Максим, – слишком многое поставлено на карту. Я усилю охрану, подключу все камеры, и больше никто сюда не сунется незамеченным.
– Да, но в то время, пока вы это будете делать, дом останется уязвимым!
– Я еще вчера связался с фирмой, их представитель должен явиться с минуты на минуту, они обещали, что все закончат до вечера, да и дополнительных людей из чопа нанял. – Платов неумолимо поджал губы.
– Это все, конечно, хорошо, – я одобрительно покивала, – но где гарантия, что подключенные к этим мероприятиям люди не находятся в сговоре с преступниками?! – Я действовала по методике иностранных врачей, считая, что от пациента не стоит утаивать ни частички правды.
– На что, то есть на кого вы намекаете, Евгения Михайловна?! – Максим сощурил глаза. – Что, неужели Антон? – осенила его догадка после непродолжительной паузы.
– Не знаю, – я пожала плечами, – но вполне возможно, что и он. – Вспомнив о нерасторопности охранника в момент проникновения злоумышленника, ответила я.
– Но этого не может быть… или может? – растерялся хозяин дома.
– Повторюсь, что пока нет доказательств, я не могу ничего с уверенностью утверждать. Как давно он у вас работает?
– Больше двух лет…
– А как он попал в ваш дом? По рекомендации?
– Да нет, по-моему, нет, я уже и не помню, – нахмурился Максим. – Давайте у него спросим, – предложил он и потянулся к внутреннему телефону.
– Нет, – я даже слегка повысила голос, чтобы не дать Платову совершить неверный шаг. – Мы не станем ни о чем таком с ним беседовать…
– Ах да, понимаю, чтобы не спугнуть, – блеснул эрудицией владелец клиники, так и не взяв трубку.
– Вот именно, – оценила я его догадливость. – Просто скажите Антону, что с этого момента он поступает в мое личное распоряжение, а уж как понять, причастен он или нет, я решу сама.
– Но как я узнаю, что вы предприняли?
– А вам, извините, этого знать не полагается, так будет лучше, – неумолимо отрезала я.
– Но я в некотором роде босс и имею право знать все нюансы расследования! – В голосе Платова послышались властные и раздражительные нотки.
– По-моему, вы сами внесли в мой контракт пункты о новых полномочиях, можете их убрать, и, уверяю вас, я не пошевелю и пальцем без вашего ведома. – Я покорно развела руками. Максим уже открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, как я решительно закончила: – Но в этом случае ищите сами своего предателя! – В комнате повисла гнетущая тишина, Максим не сводил сурового взгляда с моего лица, я спокойно ожидала его решения.
– С вами непросто иметь дело, вы умеете добиваться своего, – наконец вынес он вердикт.