Нелидов распрямился и сидел так некоторое время, очень бледный. Наконец довольно напряженно произнес:
– Мне их подбросили.
– Когда баронесса Корф увидела статуэтку, вы попытались ее убить. Нападение на даму вы признаете?
– Я ничего не помню, – промямлил Нелидов, закрывая руками лицо. – Я… у меня случаются провалы в памяти…
«Та-ак, – скучающе помыслил комиссар. – Значит, решил косить под сумасшедшего. Знакомая песня…»
Однако Папийон не стал ничего говорить, а только положил перед Нелидовым копию договора.
– Что это? – спросил тот безучастно.
– Копия договора, доставленная из страхового дома «Бертен, Арнольди и компания». Не хотите взглянуть?
– Для чего она мне?
– Вероятно, вы были не в курсе, что убитый вами граф Ковалевский за несколько месяцев до смерти застраховал свою жизнь на миллион франков. Между прочим, в пользу госпожи Тумановой, вашей… э… родственницы.
Комиссар внимательно следил за лицом молодого человека и сразу убедился, что Амалия Корф права. Нелидов ничего не знал о страховке!
– Не понимаю… – пробормотал убийца. – Вы говорите, миллион? Но…
Нелидов умолк, совершенно растерянный.
Папийон поднялся с места.
– Полагаю, вы захотите изучить документ внимательно. Что ж, предоставляю вам такую возможность.
«Жалкий использованный дурачок, – подумал комиссар, выходя за дверь. – Нет, он мне не подходит… Такой будет упорствовать до конца, защищая даму сердца, а когда наконец одумается и захочет говорить, вряд ли сумеет сообщить что-то для меня новое. Нет, мне нужен другой человек».
Затем он заглянул к слуге Урусова, который сидел, поджав губы, и всем своим видом показывал, что ни слова не сказал и не скажет. В последней комнатке для допросов находилась горничная Тумановой, и едва увидев ее лицо, полицейский понял: это то, что надо.
– Добрый день, мадемуазель. Я комиссар Папийон, со мной инспектор Мелло. Он будет записывать нашу беседу для протокола.
Комиссар сел напротив горничной и принял официальный вид.
– Вы Элен Ласер, родились в Бельгии… Где именно?
– В городе Льеж.
– В каком году?
– В 1880-м.
– Род занятий?
– Я… я работаю горничной у госпожи Тумановой.
– Замужем?
– Нет, – еле слышно ответила Элен.
– Вам известно, почему вас задержали и доставили сюда?
– Я… я догадываюсь. Это как-то связано с убийством графа Ковалевского.
– Совершенно верно.
Папийон пристально посмотрел на собеседницу. Мелло, прилежно стенографировавший в своем углу, затаил дыхание.
– Скажите, именно вы украли у графа ключ от двери черного хода?
На лице Элен появилось затравленное выражение.
– О, боже мой… Боже мой! Я не хотела, месье… Но я всего лишь горничная… Кто станет меня спрашивать, чего я хочу?
– Вы понимаете, что вам может грозить? – продолжал неумолимый Папийон. – Отдаете себе отчет в том, что выступили пособницей убийства?
Элен зарыдала.
– И если вы не хотите для себя самой тяжкой участи, вам лучше во всем добровольно сознаться, – спокойно закончил комиссар. – Такое признание будет учтено присяжными и смягчит вашу вину.
– Я ни в чем не виновата, месье! – простонала его собеседница. – Это все они!
– Кто?
– Моя хозяйка, ее кузен Нелидов и этот… месье Урусов… Это они все спланировали.
– Убийство графа Ковалевского?
– Да.
– Расскажите подробнее то, что вам известно, начиная с самого начала.
Элен всхлипнула. Потом заплакала навзрыд, отчего сделалась еще более некрасивой, чем была. И наконец заговорила сквозь слезы:
– Эта история началась несколько лет назад, месье комиссар, когда моя госпожа познакомилась с графом.
– Вы уже тогда служили у нее, верно?
– Да.
– Как вы к ней попали?
– Моя мать умерла, а отец снова женился, мачеха настояла, чтобы сдали меня в приют. Оттуда я через несколько месяцев бежала. Одна женщина помогла мне, и я стала работать у нее служанкой. Правда, она почти не платила мне, а когда выпивала, еще и поколачивала… Когда я получила паспорт, то сразу же от нее ушла и перебралась во Францию. Мне говорили, что в Париже можно найти работу. Но без рекомендаций нелегко устроиться прислугой… Я была счастлива, когда наконец получила место у мадам Тумановой. Правда, предыдущая горничная предупреждала меня, что с хозяйкой придется нелегко, только я никогда… никогда не думала, что дело дойдет до такого. О, боже мой…
Девушка снова расплакалась, потом принялась долго и обстоятельно сморкаться. Папийон размышлял. Ясно, почему Туманова взяла Элен себе в услужение – некрасивая, без родных и друзей, полностью зависит от нее…
– Мадам знала французский, но предпочитала говорить по-русски, и в конце концов я выучилась понимать этот язык. Платила она не всегда аккуратно, правда, иногда дарила свои вещи, старые платья, шали… Мы жили в основном в Париже, а также приходилось ездить в Россию. Мы несколько раз ездили. Конечно, мне трудно было привыкнуть к ее… к ее мужчинам. Рядом с ней постоянно кто-то был… Только они не задерживались, не знаю почему. Потом в ее жизни появился граф Ковалевский. Мадам решила: это то, что надо, – богат, знатен. Стало быть… нужно его заполучить. И она повела дело так ловко, что в конце концов развела месье Поля с женой. А вот с ее собственным разводом дело обстояло не так безоблачно… Муж мадам требовал денег, больших денег.
– Вот как?
– Да. Когда появлялся у нее, всегда начинал с того, что говорил, как ее любит и как она ему дорога, а потом всегда переводил разговор на деньги… И ведь мадам что-то ему заплатила, но мужчина приходил снова и требовал еще больше. К тому же граф Ковалевский имел несчастье познакомить хозяйку с Урусовым. Я присутствовала при этом и видела, как госпожа на него посмотрела… на Урусова, я хочу сказать. И адвокат почувствовал, что нравится ей, хотя вначале притворялся, что она ему неприятна…
– Что было дальше?
– Дальше? Ну… мадам выведала у Урусова состояние дел графа и поняла, что тот не так богат, как ей думалось… Госпожа была очень разочарована. Она ведь никогда не любила месье Поля и передо мной не считала нужным скрывать это.
– А Урусова любила?
– О, тут совсем другое дело… Адвокат как-то сумел подобрать ключик к ее сердцу. С ним мадам становилась совсем другой. Они дурачились, как дети, Урусов заставлял ее смеяться, говорил, что обожает ее, что ни одна женщина на свете не стоит ее мизинца… Однако беда в том, что у него тоже не было особых денег, и к тому же мужчина не был свободен. В конце концов Урусов расстался с женой и перебрался в Париж, но… Мало того что адвокат больше не мог вести дела, то есть потерял свой источник дохода, так еще и граф стал что-то подозревать. Он ведь умный человек, граф Ковалевский… Был умный, я хочу сказать. Тогда моя госпожа придумала, как ей казалось, ловкий ход: вскружила голову одному своему родственнику, чтобы тот отвлек внимание графа от Урусова. А юноша пылко в нее влюбился…