Он открыл высокую дверцу лакированного шкафчика, выставил на стол бутылку рома с незнакомой Мазуру этикеткой, бокалы, блюдца с нарезанными фруктами, конфетами без оберток, копченым мясом. Наполнил рюмки весьма щедро. Пожал плечами:
— Увы, сеньорите Родригес придется довольствоваться кока-колой, по моему глубокому убеждению, молодые девушки пить ром все же не должны, даже если они отлично служат наравне с мужчинами… Ваше здоровье, компаньеро Кирилл!
Судя по легкой гримаске на очаровательном личике помянутой сеньориты, она придерживалась на сей счет совершенно противоположных взглядов — но, конечно же, дисциплинированно промолчала, взяла запотевшую бутылочку.
«Правильный генерал, — подумал Мазур, зажевывая конфеткой великолепный ром. — Отец-командир, можно сказать. Вряд ли такого гостеприимства удалось бы дождаться от своих генералов. А впрочем… Вряд ли Санчес распивает ром со своими подчиненными. Сейчас, как ни крути, имеет место быть международное совещание представителей двух братских армий. И все равно, правильный генерал, другой на его месте мог бы и газировкой ограничиться».
— Ну, а конкретика… — сказал Санчес. — Она не особенно и сложна. Мне хотелось бы, чтобы вы присутствовали при той или иной специальной акции — и, разумеется, представили бы потом надлежащий отчет вашему командованию. Чтобы у нас не было тайн друг от друга…
Мазур кивнул — с дипломатичным, хотелось верить, видом.
Интересные были ощущения — впервые в жизни ему приходилось участвовать в подобном мероприятии, причем в качестве высокой договаривающейся стороны, да вдобавок генерал был не абы какой, а живая легенда…
— У вас будут вопросы? — любезно осведомился Санчес.
— Пожалуй, нет, — ответил Мазур, тщательно взвешивая слова. — Если понадобится какой-то инструктаж, его наверняка дадут в свое время. Вот только основная служба…
— Об этом не беспокойтесь, — заверил Санчес. — Я прекрасно понимаю, что у вас за группа, что мелочами она не занимается… Все учтено и обговорено: будем вас привлекать исключительно в тех случаях, когда это не помешает основной службе. Как, например, сегодня вечером. Меня заверили, что ваша группа будет бездействовать еще два дня, если не дольше… За будущие успехи!
И он второй раз наполнил пузатенькие бокалы — правильный генерал, что уж там… Одно слово — барбудос…
…Как и все остальные, Мазур был в штатском, в полотняных брюках, какие носила чуть ли не вся штатская Лубанда, и просторной рубахе навыпуск, прикрывавшей кобуру на поясе.
Маленький фордовский микроавтобусик со сдвигавшейся набок дверью кузова и непонятной, но определенно гражданской надписью по борту был без окон. Правда, перегородки меж кузовом и сиденьем водителя не имелось, так что можно видеть, что происходит впереди — ровным счетом ничего интересного. Редкие, обшарпанные дома, перемежавшиеся обширными густыми рощицами, восточная окраина столицы.
Он покосился на Рамону — на ее лице присутствовал некоторый охотничий азарт. Остальные двое — кряжистый негр лет сорока и белый помоложе с лихими ухоженными усиками гусарского поручика — сохраняли полнейшую бесстрастность. Мазур нутром чуял в них битых спецов, что угадывалось по массе деталей, неведомых человеку цивильному.
Фургончик стал замедлять ход, прижался к обочине, пропустил пассажирский автобус. Затрещала рация впереди, тот, что сидел рядом с водителем, выслушал пару отрывистых, непонятных Мазуру фраз, обернулся:
— Они приближаются. Полная готовность, компаньерос!
Их обогнал бело-синий «бьюик» далеко не самой последней модели — тот, насчет которого инструктировали.
Дальше все происходило в лихорадочном темпе. Водитель резко прибавил газу, «фордик», явно снабженный форсированным мотором, обошел американский драндулет, как стоячего, вырвавшись вперед, резко развернулся, перекрывая дорогу, затормозил. Негр, держа в правой руке дулом вверх «Скорпион» с глушителем, левой молниеносно распахнул сдвижную дверь на всю ширину, и четверо ринулись из кузова, рассыпаясь веером.
Хромированная решетка радиатора «бьюика» оказалась не далее чем в паре метров. Рамона, закусив губу, выпрямилась, держа обеими руками вороненый «кольт», паля в водителя сквозь стекло, моментально покрывшееся дырками с паутиной трещин.
Мазур и остальные уже летели. Белый распахнул дверцу рядом с водителем. Сидевший там человек, судя по всему, обладавший неплохой реакцией, уже успел выхватить из-под легкого пиджака короткоствольную «кобру» — но Мазур выбил револьвер ногой, ухватив пассажира за запястье, выдернул его наружу, коленом и ребром ладони успокоил на продолжительное время. Слева от него стрекотал «Скорпион», звонко разлетелось стекло — это негр, расставив ноги, оскалясь, поливал очередями двоих на заднем сиденье. Работа была чистая, красивая, но некогда ею любоваться — Мазур и белый, ухватив оглушенного пленника за шкирку, забросили в фургончик, заскочили туда сами, следом запрыгнули Рамона и негр, звонко захлопнувший дверцу — и «фордик» рванул прочь так, что все повалились кто на пол, кто друг на друга. Народ был тренированный, падать умели, так что никто ничего не отбил и другим уши не оттоптал. Бешеная гонка с резкими поворотами вправо-влево, визг покрышек, белый проворно защелкивает наручники на запястьях пленного, пожилого, но крепкого кафра, сует ему в рот кляп. Кафр остается в беспамятстве, мешком болтаясь на рифленом железном полу — физиономия довольно благообразная, по виду и не скажешь, что этот дядя Том, этакий караван-баши, руководит маршрутами, по которым наркотики с контролируемой Сабумбу территории идут в Лубанду, в порт, а оттуда в тайниках кораблей уходят в море…
Потом, удалившись на изрядное расстояние от места акции, оказавшись на центральных улицах, «фордик» сбросил скорость и покатил дисциплинированнейшим образом, соблюдая все правила (в отличие от большинства здешних водителей).
Маршрут закончился на той самой кубинской базе. «Форд» остановился у длинного кирпичного здания с часовым возле крыльца, негр с белым накинули на голову начавшему приходить в себя пленнику плотный мешок из темной ткани и потащили в дом, следом направился тот, что сидел рядом с водителем. Водитель, не оглядываясь на двух оставшихся пассажиров, очевидно, получивший подробные инструкции заранее, тронул машину.
— И что теперь? — не утерпел Мазур.
— Еще немного инструктажа по будущим делам, — сказала Рамона, сиявшая, словно надраенный до блеска штык-нож у карабина солдата почетного караула.
Машина остановилась в том самом квартальчике двухэтажных домов, где когда-то с бесшумными кондиционерами, кубиками льда в бокалах с виски и вымуштрованной черной прислугой благоденствовали португальские полковники. Мазур ждал, что они снова пойдут к Санчесу, но девушка, ловко ухватив его за локоть, развернула к другому домику, пояснив:
— Генерал на то и генерал, чтобы заниматься стратегией. А тактика отныне на меня возложена…
На сей раз в небольшом вестибюле не оказалось стола с офицером (а у входа не было часовых). Они поднялись на второй этаж, Рамона ключом отперла дверь справа, пропустила Мазура вперед: