– Точно, припоминаю такие! – шлепнул себя по лбу юноша. – Я еще удивлялся тогда, что на этих тяжелых железных камнях совершенно нет ржавчины!..
– Ну ничего, в другой раз за ними поход совершишь, – успокаивающе похлопал я его по плечу. – А пока нам другим делом надо заняться…
Ведомые Татьяной, мы приступили к поискам места, на котором много лет назад могла стоять домашняя кузница. Девушка время от времени указывала на разные подходящие по ее мнению точки, но Владислав, проверив их миноискателем, всякий раз отрицательно качал головой. Я меж тем орудовал поблизости лопатой, и вскоре собрал целую коллекцию в основном бесполезных предметов: старые ключи и обломки источенных ножей, армейские пуговицы и медные монеты, ржавые замки и оконные шпингалеты, дужки от очков, свинцовые картечины и даже один патрон от пистолета ТТ.
Ближе к полудню меня захлестнула волна скепсиса и усталости, а спутники, напротив, явно вошли в поисковый раж: каждые пять-десять минут громко и радостно демонстрировали мне то мятый портсигар, то пряжку от офицерского ремня, то прочую дребедень. В итоге, передав Татьяне по ее просьбе лопату, я отправился на прогулку по окрестностям, заодно обдумывая предательски закопошившуюся в мозгах мыслишку: «Вряд ли столь заметный предмет как золотистая трубка смог уцелеть здесь спустя десятилетия. Если уж мы место кузнечного сарая не в состоянии определить, то как тогда сможем отыскать маленькую палочку? У нее и длина-то, небось, не более тридцати сантиметров…»
Неожиданно мне вспомнился момент извлечения из монастырского пруда ларца, облепленного илом, и мысли тотчас переключились на события минувшей ночи: «Если предположить, что в ларце действительно хранилось лекарство, то вряд ли оно само по себе много весит. А вот упаковано, исходя из веса ларца, явно в довольно тяжелый материал. Возможно даже, в золотые контейнеры. А почему бы нет? В конце концов столь уникальный препарат как эликсир бессмертия должен храниться исключительно в упаковке из устойчивого к любым условиям хранения металла, а таковым во все времена служило золото». Увлеченный своими размышлениями, я даже не заметил, что уже брожу по какой-то безымянной улочке вдоль приземистых строений, похожих на длинные конюшни. Очнулся, только когда увидел сухого низкого старичка, подглядывавшего за действиями моих спутников из-за угла одного из строений.
– Добрый день, отец! – окликнул я его.
Старик от неожиданности вздрогнул, явно перепугавшись чуть ли не до смерти, а потом засеменил к пролому в заборе, за которым сплошной стеной высились стволы рябины и черемухи. Двинувшись следом, я даже прибавил шагу, однако настиг его, лишь когда он уже протискивался в узкую щель.
На мгновение старик обернулся и вызывающе спросил:
– Чего надоть?
– Помогите нам, пожалуйста, с местом поисков определиться. Вы ведь наверняка хорошо здешние окрестности знаете…
– А чего ищете-то?
– Старую кузницу или хотя бы то место, где она раньше стояла.
– Так кузню у воды искать надоть, а не абы где, голова твоя садовая! – выразительно постучал себя по лбу старичок. – Вниз идите, к ручью! – С этими словами он шустро скрылся за деревянными штакетинами.
Огорченно вздохнув, я вернулся к спутникам и скомандовал:
– Сворачиваемся! Не там ищем. За мной!
Молодые люди, явно недовольные тем, что я оторвал их от увлекательного процесса землеройства, нехотя двинулись следом. Правда, Владислав тотчас догнал меня и похвастался, протянув вперед грязную ладонь со столь же грязными серебряными монетами на ней:
– Вот, смотрите! Мы с Танюхой на захоронку какого-то местного нумизмата наткнулись, и я в ней американский серебряный доллар 34-го года нашел!
– Молодец! Только давай ты к этой захоронке потом вернешься. А пока помоги мне, будь другом, последнее дело завершить.
– Почему последнее? – обескураженно спросил парень.
– Да время мое вышло. Пора домой возвращаться.
– Нельзя так о себе говорить! – укорила меня присоединившаяся к нам Татьяна. – Можно говорить, что время отпуска вышло, или, например, что время сеанса в кинотеатре закончилось… А о конце своего времени – нельзя! Мама мне, помнится, даже фразу «последний раз» строго-настрого запрещала произносить.
– Это все суеверия, Танюш, – забрал я у нее лопату. – Вряд ли какими-то эфемерными словами можно судьбу изменить. Я ведь фаталист: считаю, что кому суждено сгореть, тот не утонет. Вспомни лучше какие-нибудь особые приметы местоположения нужной нам кузницы. Я тут пообщался недолго с местным дедом Щукарем, так он посоветовал куда-то вниз идти, источник воды искать…
– Точно! – всплеснула руками девушка. – Как же я могла забыть? Там действительно был маленький пруд! Все, теперь вспомнила: он где-то в стороне тех кустов, идемте!
Взглянув в указанном ею направлении, я даже издали различил, что на фоне слегка пожухлой окружающей растительности отчетливо выделяется «оазис» более живого и зеленого кустарника. Значит, рядом с ним и впрямь имеется водный источник.
Пруд, правда, оказался на редкость крохотным и к тому же густо заросшим осокой, так что более напоминал болото или крупную лужу с прозрачно-зеленоватой водой. Совершая обход вокруг этого водоема, я увидел торчавшие из земли огромные тиски, хорошо знакомые всем мальчишкам-школьникам по урокам труда. Не удержавшись, стукнул по ним каблуком, но они даже не шелохнулись. Видимо, весили не менее трех старорежимных пудов.
– Приехали! – объявил я спутникам. – Хоть я тут никогда и не бывал, уверен почему-то, что искомая кузница стояла именно здесь. Ибо такое чудище, – постучал я лезвием лопаты по массивным железным тискам, – далеко от рабочего места не унесешь. Итак, друзья, к орудиям!
На пару с Татьяной мы с помощью длинной доски и лопаты расчертили прилегавшую к пруду площадку на правильные прямоугольники, после чего Славик включил свой допотопный миноискатель. Земля отдавала зарытые в ней «сокровища» на удивление легко, так что примерно за два часа работы мы извлекли из нее столько всевозможного железа, что вполне могли бы засыпать им мотоциклетную коляску с «горкой». Чаще всего, правда, попадались сточенные от долгого ношения конские подковы да затупленные серпы, но встречались находки и гораздо интереснее. Таня, к примеру, нашла почти новое серебряное колечко, очень изящно украсившее ее мизинец, а Славик обнаружил литой латунный крест, горсть разновозрастных медяков и серебряный рубль с мрачным профилем бородатого самодержца Александра III. Рубль покоился в прочном кожаном кошелечке, поэтому сохранился в отличном состоянии.
Однако чем радостнее вскрикивали мои помощники при каждом очередном трофее, тем тоскливее становилось мне. Ибо когда довольно обширная расчерченная площадка была прочесана нами почти уже вдоль и поперек, я понял, что отыскать здесь золотистую заветную трубочку не удастся. Время меж тем близилось к полудню, и солнце успело столь нещадно напечь мою бессонную голову, что я, вновь уступив лопату Тане, устало побрел к стоявшему неподалеку нежилому домику. Отдохнуть в благодатной тени, увы, не довелось: когда в глубине дома отчетливо скрипнула потревоженная кем-то половица, я догадался, что нахожусь здесь не один. Осторожно приподнявшись над частично уцелевшим деревянным наличником, заметил притулившуюся к другому окну знакомую фигуру.