Лариса обещала прилететь очень быстро. Гречин стал ждать ее, но раньше прибыл полковник Павловский. Подошел и сразу набросился на майора:
– Какого черта вы туда поперлись? Во-первых, дело закрыто. Во-вторых, это самоуправство, нарушение всех инструкций. Меня к тому же не поставили в известность. Что вы там забыли?
– Позвонил Петров, сказал, что готов признаться в убийстве Дарькина, а заодно помочь органам раскрыть и другие преступления…
Павловский побледнел, обернулся, чтобы удостовериться, что никого нет рядом, и перешел на шепот:
– Петров успел что-нибудь рассказать?
Алексей покачал головой.
– Мы только вышли из дома, его в машину усадили, и тут нас обстреляли. А он хотел под запись говорить.
Полковник облегченно выдохнул, а потом произнес осуждающе:
– Все у вас не слава богу. Свидетеля потеряли, неизвестно, выживет Бурцев или нет… А Петров, случайно, не говорил, есть ли у него какие-нибудь вещественные доказательства о преступлениях, на которые он намекал?
– Не говорил.
– Это плохо! – едва сдерживая радость, воскликнул Павловский. – Непрофессионально сработано! Мне уже начальник ГУВД звонил. Что, говорит, вы там за Чикаго мне устроили? Перестрелки у них, понимаешь ли… Что я ему должен отвечать? Я-то понимаю, а вот отдельные сотрудники…
Гречин молчал. Полковник еще раз обернулся. И снова перешел на шепот:
– Кстати, Коровина убили.
– Как убили? – удивился Алексей.
– Да очень просто. Застрелили, и все. На вас около полудня напали, а его грохнули в одиннадцать или чуть раньше. Он на работу приехал, сам за рулем был. Сотрудники видели в окно, что машину на служебную стоянку ставил. Ждали его, а тот все не идет. Пошли к машине, а Коровин там, мертвый. Две пули в грудь и контрольный в голову. Главное, выстрелов никто не слышал. Просмотрели видеозапись, а на ней видно, как он из машины собирается вылезти, а рядом «Форд» останавливается, кстати, тоже грязный, как в твоем случае. Коровин падает обратно на сиденье, и «Форд» уезжает. Номера его не разобрать, кто в автомобиле – тоже, и стекла-то тонированные. Сейчас по всему городу тот «Форд» ищут. Пока результатов нет.
Серый «Форд» так и не был найден. Удалось лишь узнать следующее. На автомойке неподалеку от дома, где жила Дарькина, нашлись свидетели, которые видели, как на площадку въехал очень грязный «Форд», из которого вышли двое и помогли выйти водителю. Тот был пьян настолько, что не мог стоять на ногах, его тащили на руках. Троица перебралась в стоявший невдалеке черный внедорожник «Тойота» и уехала. Но сначала из внедорожника вышла молодая женщина, которая села в «Форд» и заехала в бокс автоматической мойки. Видеокамер внутри боксов нет, снаружи тоже, а свидетелями этого события были таджики, работающие на мойке.
Гречин, которому передали данную информацию, понял, что люди, покушавшиеся на него с Бурцевым и застрелившие Петрова, подготовились к операции заранее: у них имелась сменная машина и было выбрано хорошее место, где можно пересесть в нее, – безлюдное и без камер слежения. Теперь найти киллеров будет очень трудно. Радовало Алексея только одно – то, что он попал туда, куда и целил, – в водителя «Форда». Вполне возможно, ранил его серьезно. Хотя раненый шофер и смог проехать километр, но обращаться к врачу ему, видимо, придется, а значит, есть еще одна зацепка.
Майор до вечера сидел во дворе больницы. Сюда к нему приехал аварийный комиссар страховой компании, который растерялся, увидев простреленный во многих местах автомобиль. Мужчина сунулся в салон и тотчас отскочил от машины. Приезжали и телевизионщики. Но еще раньше примчался корреспондент «Криминальных ведомостей» Гриша Полумерин. Тот прыгал вокруг «Камри», щелкал своей мыльницей, подыскивая наиболее удачный ракурс, потом попытался поговорить с Гречиным, но был послан куда подальше, после чего побежал беседовать с врачами.
Бурцев в сознание не приходил. Алексей поднялся на этаж, где находится реанимация, посмотрел на Сашу и сидящую рядом Ларису сквозь стеклянную дверь, но не подошел, чтобы не тревожить лишний раз. Дождался, когда его «Камри» увезет в сервис эвакуатор, а сам отправился ловить такси.
В карманах чужой жилетки у него лежали три пистолета: два Бурцева и «ПМ», отобранный у Петрова. Еще при нем был мобильник старшего лейтенанта и главная ценность – диктофон, на который Бурцев записал все их общение с водителем Дарькина. Обломки расколотого касательным попаданием пули диска с домашним видео хозяина «Сезама» Алексей выбросил в урну возле больничного газона. Удивительным образом пуля, пробив кожаную жилетку, сломав диск и пройдя в пяти сантиметрах от сердца, не оставила на его теле ни царапины.
Он добирался домой на такси, держал на коленях пакет с дисками, забранными из расстрелянной машины, и думал лишь об одном: чтобы у Сашки Бурцева было все хорошо.
В машине работало радио. В новостях передали, что губернатор города встречалась с президентом страны и сообщила ему о том, что в городе хороший инвестиционный климат, коррупции нет, а ближайшей зимой не будет и сосулек, которые собираются сбивать лазером. Правда, она сказала не «сосульки», а «сосули». Почему именно так, Алексей не понял. Мысли его вообще были о другом. Он вспомнил Наташу и подумал: «Хорошо, что на свете есть хотя бы один человек, далекий от всей этой мерзости».
Держа в руке пакет с дисками, Гречин подошел к своей квартире и прислушался. За дверью было тихо. Встречаться с Мариной не хотелось. Если она все же окажется дома, Алексей просто поможет ей вынести чемоданы и узлы во двор, не вступая ни в какие разговоры, чтобы не поддаться на слезы и клятвы.
Он вошел внутрь и удивился. Сначала то, что предстало его взору, показалось местью брошенной невесты: по квартире словно пронесся смерч. На полу валялись вещи: одежда, белье, посуда, ложки-вилки, жестяной кубок за победу в первенстве города, листы бумаги. Цветы были выброшены из горшков, а земля высыпана на пол, диваны отодвинуты от стены, и сиденья из них подняты, в спальне разрезан матрас кровати, и кокосовая стружка из него рассыпана по полу. Нет, здесь определенно что-то искали. Марина такого сделать не могла.
Алексей вернулся к входной двери, открыл ее и осмотрел – следов взлома нет. Надо было бы вынуть замок и проверить его внутренности на наличие царапин, но Гречин не стал этого делать. Он почти не сомневался: замок был открыт не отмычкой, а подобранным ключом. Может быть, даже родным. Ключей в комплекте замка было четыре. Один у него, еще у Марины и у родителей. Четвертый находился в правлении ТСЖ – на случай если будут потеряны другие или же в отсутствие хозяина произойдет протечка и вода станет заливать соседей снизу. Но разгром в квартире вряд ли мог быть последствием визита сантехников.
Марининых вещей среди разбросанных не наблюдалось. В шкафах не было ее одежды. На подоконнике в спальне вторую неделю стояла коробка из-под нового айфона, который Алексей подарил невесте, так вот коробочка тоже исчезла.