Генрих долго вглядывался в снимок.
– Судя по носу, это Адам, но здесь он очень молод.
– Конечно. Я еще моложе. Мне четыре года, и я сижу у него на коленях. Можешь ревновать. За его спиной стоит его родной брат, а женщины их жены.
– Значит, Гольдберг твой дядя? – удивился Житинский.
– Он для меня больше, чем отец. Адам меня вырастил и воспитал. Мои родители погибли, когда мне еще не исполнилось восьми лет. Но это отдельная история. У Адама и Надежды детей не было. Она не могла рожать. Надежда сгорела от рака горла за считаные дни. Мне в то время стукнуло двенадцать. Все остальное время моим воспитанием занимался дядя. Мне он ни в чем не отказывал. Я стала смыслом его жизни. Вот почему он возил меня по лучшим курортам мира. Я получила прекрасное образование. А секретаршей к тебе устроилась, потому что влюбилась.
– Но почему ты мне раньше об этом не рассказывала? – опешил растерянный муж.
– Дядя не хотел делать из меня посредника. И вообще он был против нашей свадьбы. Он много знал о твоем прошлом. Я его не послушалась и вышла за тебя замуж. Но говорить о нашем с дядей родстве не стала, сейчас все это не имеет значения. Убийцу надо найти. Начнем с тебя, Генри. Тебе дали пистолет. Что дальше? Ты же дал согласие его убить?
– Да. Может, и убил бы, но кто-то сделал это за меня.
– Те, кто тебя пугал? Люди профессора?
Житинский отрицательно покачал головой:
– Нет. Им нужно было меня извалять в грязи, и они хотели повесить на меня это убийство. Я бы стал послушнее. Зачем же им вмешиваться?
– Допустим, что профессор ни при чем. Тогда кто?
– Понятия не имею. Вчера я заходил к Адаму с целью его кокнуть. Пистолет взял с собой. Пришел к нему в полночь. Нервы на пределе. Позвонил в дверь, но мне никто не открыл. Я знаю, что он ложится очень поздно и не мог спать. Вышел во двор. Света в его окнах нет. Я решил зайти позже. Пошел в ближайший бар на другой стороне улицы. Мне очень хотелось выпить для храбрости, руки тряслись. Я плохо соображал. Сел за стойку и махнул несколько рюмок крепкого рома. Барменша даже удивилась. Ром никто не пьет. Бутылку сняла с витрины, она уже пылью покрылась. Короче говоря, я проторчал в баре до двух ночи и вернулся к дому Адама. В окнах горел свет. Я уже не дрожал, и мне море было по колено. Поднялся наверх и опять позвонил. Никакой реакции. И тут я заметил, что дверь не захлопнута. Слишком большая щель. Я приоткрыл створку и увидел Адама. Он лежал на полу в луже крови. Так я простоял минуту, пытаясь сообразить, что произошло, а когда понял, то захлопнул дверь и побежал вниз с пистолетом в руке. Если бы меня кто-то встретил, то я бы уже не отвертелся. Сообразил, что делать, на площадке второго этажа. Я засунул пистолет за батарею. Там его не найдут, и скрылся.
– Я тебе верю, Генри. Ты не умеешь врать, и у тебя не хватило бы фантазии на такую историю. Это не денежные операции, в которых ты мастак.
Житинский продолжал пить водку.
– Я даже представить себе не могу, кто это мог сделать, – бурчал Житинский.
– Что сделано, то сделано. Ментам я скажу, что ты весь вечер и ночь был дома и никуда не уходил. Но что делать дальше:
– Я знаю, где находится мой друг, который устроил спектакль с ограблением. Его надо предупредить. А главное, что он скажет, что надо делать в моем случае. Такой человек, как он, все знает. Ему я доверяю больше, чем себе.
– Ты хочешь поехать к нему? – спросила Катя.
– Поедем вместе. В конце концов, мы ни разу никуда не ездили. Я три года не был в отпуске. И так будет меньше подозрений, если я уеду с женой в отпуск. Задержать меня никто не сможет.
– А генеральный тебя отпустит?
– Куда он денется. Он сам в деле. Его доля составляет миллион. Профессор же не знает, что господин N платит восемь миллионов за чемоданчик, а не пять.
Катя обняла мужа и положила голову ему на плечо.
– Я очень боюсь за тебя, Генри. У меня остался только ты. Мне страшно.
Он погладил ее по волосам и всхлипнул как ребенок. – Ничего, Катюша, прорвемся.
31 мая. 10 ч 07 мин. Вторник
Отель «Каспий» представлял собой двадцатиэтажное здание с длинными коридорами, поворотами, лестницами и лифтами. Человек, попавший сюда впервые, мог потратить уйму времени, чтобы найти свой номер. Администрации пришлось сделать своеобразный путеводитель с множеством обозначений важных точек и разнообразными ориентирами. Степан Величко и Сергей Бартеньев приехали на разных такси и не общались друг с другом. Такое решение было правильным. Организатор ограбления банковской машины непременно будет следить за своими подручными. Он знал каждого в лицо, и не только. Люди подбирались отчаянные, которым нечего терять. Такой вывод сделал Сергей, поставив себя на место Букиниста. Скорее всего, двум другим отморозкам он тоже пообещал загранпаспорта и свободный путь за кордон. Ни один из грабителей до последней минуты не знал точного плана вожака. Ни один из здравомыслящих людей не дал бы согласие на ограбление бронированного фургона в центре Москвы. Все гениальное выглядит очень просто, если смотреть со стороны. Но ты попробуй придумать сам такую схему?! Безукоризненный расчет. Один человек заставил всех работать на себя. Король один, остальные пешки.
Получив ключи от номера, Величко дожидался приезда Бартеньева, сидя за столиком, попивая кофе. Бартеньев получил свой ключ и направился к тому же бару. Он тоже взял кофе и сел за тот же столик через несколько секунд, как Степан ушел. На столике осталась газета, и на ней карандашом был написан номер 6112. Первая цифра обозначала этаж. Сергей получил номер 5209 и ему сказали, что надо подняться на пятый. Выпив неторопливо кофе, Бартеньев отправился в свой номер. Нашел он его, воспользовавшись путеводителем. Лабиринтов в отеле хватало. Переодевшись, он решил прогуляться по городу, но главной задачей был почтовый ящик, где должны лежать дальнейшие указания. Он нашел свой ящик без труда и достал письмо. Его никто не заметил. Убрав конверт в карман, он вышел на улицу. Одну ошибку они все же допустили. Сергей запретил Букинисту подходить к почтовым ящикам. Но если за ним следят, то он должен получить письмо с инструкциями. Для чего же он приехал сюда? Ошибку можно исправить. Букинист струсил. Он мог послать за почтой портье или официанта. Так и надо сделать. Но откроет ли Степан дверь постороннему? В номерах нет глазков. Он никого к себе не впустит. Мужик напуган и рисковать не станет. Вторая допущенная ошибка касалась Сергея. Когда ему переклеили фотографию в паспорт Величко, он заказал номер в «Каспии» через Интернет на имя Величко. Только в поезде он узнал от Степана о возможной угрозе со стороны торговцев «живым товаром». Ему повезло. В гостинице были свободные номера, и он оформился по собственному паспорту, а некий Величко так и не приехал. Может, пронесет, а может, и нет. Лучшим вариантом будет съехать из отеля. Все столбы увешаны объявлениями о сдаче внаем комнат и квартир. Послание они уже получили, можно съезжать.