— «Газель» найдена на стоянке аэропорта. Алексей Угрюмов вылетел рейсом Адлер-Новосибирск в пять пятнадцать утра. Самолет уже приземлился в аэропорту Новосибирска.
Вербицкий положил трубку.
— Мы его спугнули. Он в Новосибирске. Широка мать-Сибирь! Человек — песчинка.
— Будем объявлять его во всероссийский розыск, — твердо заявил Блохин.
Вербицкий посмотрел на коллегу, как на обманутого ребенка, которому вместо конфеты дали фантик. Они сделали все, что могли, оправдали невинного человека и нашли истинного убийцу. Не все сложилось так, как хотелось, но они докопались до истины, а это главное. Рано или поздно справедливость восторжествует и преступник будет наказан.
— Пора собирать чемоданы, — пожал плечами Вербицкий.
— Я вам очень благодарен, Илья Алексеич. Приятно работать с настоящим мастером своего дела. Оказывается, что и в моем возрасте не поздно учиться. А ведь все могло кончиться плачевно для невинного человека. Наташа не подозревает, кому должна сказать спасибо за свое спасение.
Вербицкий скромно улыбнулся.
Вербицкий впервые выкроил время, чтобы искупаться в море. Чемодан был собран, и у него оставалась масса времени до вечернего поезда на Краснодар. Он еще успеет вздремнуть пару часов. Но в шикарном номере, предоставленном ему администрацией города, его поджидал сюрприз. В шезлонге на балконе сидел его старый друг Олег Громов, репортер от бога и в некоторой степени конкурент. Они то и дело вступали в единоборство и занимались расследованием одних и тех же дел, но имели разный подход. Вербицкий соблюдал букву закона, а Громов презирал процессуальный кодекс и устав прокуратуры. Преимущество оставалось на стороне Громова, он действовал с развязанными руками, его ничего не сдерживало на пути к цели.
Спрашивать у прохвоста, как он попал в апартаменты без ключа, не имело смысла.
— И что ты делаешь в этой дыре? — поинтересовался Вербицкий.
— Отдыхаю. Если помнишь, здесь курорт.
— Окажись я на северном полюсе, то и там бы тебя встретил. Черное море — не твой уровень, ты предпочитаешь отдыхать на юге Франции.
— Ну да. Отдыхая в Ницце, я заинтересовался одной персоной, которая показалась мне очень необычной. След привел меня сюда. Крепкий орешек. За сезон я его не раскусил, пришлось приехать во второй раз. И не зря. Попал в гущу событий. Смотрю и вдруг вижу тебя. Пути господни неисповедимы. Решил тебя не отрывать от дел. Человек занят, сосредоточен, к чему мешать. Дождался момента, когда ты закончишь работу, и вот, объявился.
— Да. Теперь можно вздохнуть свободно. Я даже выспался.
— Поздравляю. Я принес бутылочку коньяка и дыню. Тяпнем по рюмочке?
— Не возражаю. Можно расслабиться.
Они перешли в гостиную, где работал кондиционер, и устроились за столом.
Выпили за встречу.
— Долго ты еще здесь пробудешь? — спросил Вербицкий.
— Не знаю, Илюша. Я получил задание. Как найду убийцу, так и освобожусь.
— Убийцу? Какого убийцу?
— Того, кто скинул Таисию Покровскую с обрыва.
Вербицкий нахмурил брови.
— Значит, ты за мной наблюдал?
— А то как же, Илья. Но ваш результат меня не удовлетворил. Я ведь намерен найти настоящего убийцу.
— Это как же тебя понимать, Олег? Очередной раз хочешь меня дураком выставить?
— Не бузи, Илюша. Я бы встал на твою сторону, если бы не одна случайность, благодаря которой я перешел на сторону Угрюмова. Меня наняла сестра Таисии Кира. Она вернулась из Питера, но не захотела засвечиваться в следствии. На то есть веские причины. Так получилось, что я решил обследовать усадьбу Таисии. Надо же с чего-то начинать. В ночь с пятницы на субботу, ближе к утру, Угрюмов появился в кабинете Таи, открыл сейф и положил в него письмо. Вопрос. Кому? Покойнице? Нет, конечно. Он положил письмо тебе.
— Поклеп на самого себя? С какой целью?
— Цель-то понятна. Обвинили в убийстве любимую женщину, которая его не совершала, но у которой есть мотив и нет алиби. Наташа встречалась с Таисией, но не убивала ее. Убийца нам до сих пор не известен. Он воспользовался удачным моментом, если только игра не была еще тоньше, чем мы можем себе представить.
— Ты хочешь сказать, что Алексей умышленно потянул одеяло на себя, рискуя головой?
— Репутацией. — Олег вынул из кармана пиджака газету и бросил на стол. — Вот разоблачительная статья из утреннего выпуска, где он назван коварным убийцей. Ославил себя на все побережье ради спасения девушки. Собой он не рисковал. Вы же его не поймали и вряд ли поймаете. Он добился своего.
— У нас чемодан улик. Следственный эксперимент подтвердил нашу версию.
— А стрелки вам кто рисовал?
Олег вынул из кармана смятую кучу чеков со стоянки и бросил на стол.
— Поток машин течет через стоянку как ручеек. Я выгреб чеки из урны при выезде. Никто чеки не сохраняет. Их выбрасывают. Кому нужен этот мусор? А ты купился на эту удочку. Я подберу сейчас чеки на любое удобное мне время.
Вербицкий задумался.
— И вторая машина. Слишком…
— Прекрати. Доверенность можно выписать любым числом. Она написана от руки. Но в вашу схему не входили следы от обеих машин за гаражом у мусорной ямы. За гаражом есть следы Наташиной машины и следы второго «Пежо». Это говорит о том, что первоначальный план строился по другой схеме, но потом Алексей понял, что не успеет доехать от гаража до места убийства к десяти часам, и сократил расстояние вдвое, найдя золотую середину. Золотая середина — это стоянка, от которой все точки находились на удобном расстоянии. Гараж, больница, Чертово копыто и дом Артюхова. Тогда же ему пришла в голову идея с чеками. Он выиграл у вас сражение, Илюша. Снимаю перед ним шляпу.
— Ты слишком уверен в своей версии, Олег.
— Ничего подобного. Я очень внимательно наблюдал за Угрюмовым. Одного письма мне было недостаточно. Представился второй случай убедиться в его намерениях. Автобаза. Алексей руководил ремонтом, но сам в нем не участвовал. Увидев вашу машину, он тут же засучил рукава и полез под капот. Тогда вы заметили царапины на его руке и получили шок. То, на что парень рассчитывал. Но никто из вас не подумал о его рубашке от «Версачи». Не очень удобная одежда для черной работы. Ремонт шел полным ходом, и к моменту вашего приезда шофера походили на трубочистов, а Алексей выглядел, как лондонский денди. Кстати. С мундштуком во рту я его видел дважды, когда он встречался с вами. Угрюмов не пользуется мундштуком. Загляните в пепельницу его «Фольксвагена». Но вы не захотели. Что вижу, то и в протокол заношу.
— Он сам себе покалечил руку?
— Надо же понимать ради чего.
Вербицкий выпил коньяк, откинулся в кресле и прикрыл глаза.