Они вышли из воды, и он обнял Наташу за талию.

— Вы обещали, Игорь. Или вашим словам нельзя верить?

— Мне всегда можно верить, я самый надежный партнер. Вы еще не проголодались?

— Нет, нет. Обед был слишком сытным. Я, пожалуй, выпью еще шампанского.

— Хотите чего-нибудь покрепче?

— Начала пить шампанское и буду пить его до конца.

Стрешнев предпочитал коньяк. Девушка ему нравилась. Он никогда не мешал дела с личными отношениями, но сейчас ему хотелось сблизиться с красавицей. Любое правило может иметь исключения, на исключениях держится весь бизнес.

— Вы обворожительны. Я пью за вас, Наташа, и за наши добрые отношения. Скоро вы поймете, что мы нужны друг другу.

— Поживем — увидим.

Ему стало нехорошо минуты через три после коньяка. По телу пробежала дрожь, отяжелели ноги. Он не мог встать из-за стола, тело налилось свинцом.

— Что это со мной? — растерянно спросил адвокат.

Девушка будто не слышала его, достала зеркальце и стала поправлять мокрые волосы. Теперь у него отяжелели руки. Игорь упал со стула на мраморную плитку. Голова все прекрасно соображала, но тело он не чувствовал.

— Что ты мне насыпала в коньяк?

— Яд. Ты же знакомился с моим прошлым и знаешь, что я врач-психиатр и давно работаю с психотропными препаратами.

— Зачем тебе моя смерть? Я же тебе нужен!

— Мне никто не нужен, кроме Алексея. Хочешь его убить? Я скажу, где он. Но этот секрет ты унесешь с собой в могилу.

— Я не хочу умирать. Сделай же что-нибудь! Слышишь! Нас видели вместе. Тебя поймают, и тогда ты уже не вывернешься.

Наташа достала из сумочки ампулу и шприц.

— Тебе осталось жить пятнадцать минут, потом противоядие не поможет. У тебя нет времени на ошибку. Мне нужна пленка с записью убийства Таисии. Подлинник. И немного денег, я собираюсь отправиться в путешествие. Такая плата за жизнь — сущие пустяки.

— В спальне. В шкафу. За костюмами — сейф. Код 3457191. Там лежит пленка и деньги.

— Хорошо. Я посмотрю. А теперь скажи мне, где стоит записывающая аппаратура.

Наташа кивнула на видеокамеру, укрепленную на ветке цветущего дерева.

— В нише за оконной занавеской. Окно перед тобой. Быстрей же.

Наташа встала, сняла с себя купальник и надела платье на обнаженное тело. Она не торопилась. В первую очередь девушка натянула хирургические перчатки, затем остановила запись, вынула кассету, пошла в спальню, нашла сейф, открыла его и порадовалась. В нем лежало сто пятьдесят тысяч евро в крупных купюрах, папка с документами и две кассеты в целлофановом пакете. Подходящая сумка валялась тут же в шкафу. Когда она вернулась, адвокат лежал в том же положении, его сильно трясло, на губах собралась пена.

Наташа подошла к столу, отломила конец ампулы и набрала в шприц прозрачной жидкости.

— Молодец. Не обманул. А что бы я делала, если бы ты меня обманул и умер? Как с вами тяжело. У тебя есть другая машина?

— Под навесом. Голубой «Шевроле». Ключи в тумбочке у кровати. Быстрее, быстрее же, я подыхаю.

— Знал бы, о чем ты просишь, — тихо прошептала Наташа, склонилась над ним и ввела иглу в вену.

Стрешнев побледнел. Больше его не трясло. Он закрыл глаза и откинул голову назад.

— Вот, милый. Теперь я вколола тебе настоящий яд. Ты же требовал, торопил меня. Я исполнила твою волю.

Она вложила шприц в руку адвоката, а ампулу бросила рядом. Дальше небольшая уборка: бутылка с коньяком была заменена на другую, бокалы вымыты, в чистую рюмку налит другой коньяк. Бутылка шампанского исчезла со стола, мокрые следы от женских ног вытерты с мраморных плит тряпкой, отпечатки рук стерты, хотя Наташа старалась ни к чему не прикасаться.

Осмотревшись, девушка осталась довольной и уехала из милого уголка на голубом «Шевроле». Ужин остался нетронутым.

7

Капитан Гусева не переставала восхищаться прозорливостью Громова. Их взяли с поличным в саду за отелем «Парадиз». С балкона одного из люксов первого этажа было выгружено сорок три коробки с блоками сигарет «Житан». Их загружали в фургон. Взяли пятерых мужчин, груз, машину и шофера. Все были доставлены в управление. Сверили имена задержанных с именами, указанными Стрешневым в заявлении, им подписанном.

На деле победа оказалась поражением. Все задержанные работали в гаражном кооперативе, обслуживающем отель, в их обязанность входило встречать гостей в аэропорту или отвозить их в аэропорт. В штате отеля никто не значился, задание они получили от начгара. Нашли начгара. Он в свою очередь объяснил: «Звонил администратор отеля и велел прислать шесть шоферов и одну машину в номер 107, перегрузить коробки через балкон в машину и отогнать машину к ресторану «Таврида» на холме. За работу обещали премиальные. Администратор отеля заявил, что он никуда не звонил, это не входит в его обязанности.

Устраивать облаву в барах не имело смысла — все запасы наркотиков вынесены из номера уехавшего жильца. Администратор не признал подписи Стрешнева, сказал, что они не имеют ничего общего с оригиналом.

Гусева готова была разорвать Стрешнева на куски. Подняли все адреса, где он может находиться. Адвоката нашли мертвым возле бассейна на горной вилле. Экспресс-анализ определил смерть от передозировки героином.

— Что скажешь? — спросила Гусева у криминалиста.

— Никаких отпечатков, Любаша. На столе стоял еще один бокал. Осталось круглое мокрое пятнышко. Но самого бокала нет. Адвокат не был наркоманом. Следов от других уколов нет. Если он сам себе вколол эту дрянь, то можно говорить о самоубийстве. Следов нет. Но у него был гость. На балконе второго этажа накрыт стол на двоих. Свечи уже догорели. До ужина дело не дошло. Цветы, свечи, шоколад. Так встречают женщин.

— Он не мог покончить с собой, Аркадий, — упрямо твердила Гусева.

— Мог, не мог. Докажи, что не так. Я тебе этих доказательств предоставить не могу. Ты же знаешь, кто мог убить его. Нажми на подозреваемого.

— Его мог убить кто угодно, он всем успел нагадить. Сестра Таи — первая кандидатура;

— У нее есть героин и она может сделать укол в вену? Подумай, прежде чем говорить. Кому ты можешь подставить свою руку, чтобы тебе вкололи лошадиную дозу героина? Сама, по собственной воле. В вену не так просто попасть. Насилие исключено. Укол сделан опытной рукой и по доброй воле убитого.

— Значит, Наташка.

— Они были знакомы?

— Не знаю.

— И он ей доверил себя колоть? Она же его враг номер один, не считая Угрюмова, который улетел в Новосибирск. Других зацепок у тебя нет?

— Нет.

Люба закурила.