– Нет. Только в номере, который мы обычно предлагаем молодоженам.
– Вот! Узнала я, что Петр и Ира весь план с побегом задумали еще летом… А где, Паша, влюбленные проводят больше всего времени? Где планы строят, обсуждают?
– В… постели.
– В постели, – удовлетворенно кивнула Надежда Прохоровна. – А над этой постелью сегодня обнаружили камеру наблюдения. Дого няешь?
– Кажется…
– И вот представь. В той же постели, под тем же балдахином Кларисса начинает «обрабатывать» Сашу. Думаю, детально так, доходчиво объясняет, как легко получить чужие миллионы. Она, как я поняла сегодня ночью, в любовницах у Давида ходила. Он ей, видать, доверял шибко. И рассказал, что деньги за Петины отели будут переведены на счета на предъявителя. Я тут еще, дура полоумная, повсюду бегаю, Ирину разыскиваю… Виталька с папочкой своей шныряет. Как думаешь, тяжело было понять, что документы в папочке лежат, а потом проследить – встретился Виталик с Ирой или нет?
– Думаю, несложно, – глубокомысленно кивнул Шеф.
– И я о том же. «Молодожены» крепко за нашим корпусом приглядывали. Да вот ключей от номера раздобыть не сумели. Или обождать решили… А может, и Клариска не сразу Сашу уболтала… Короче – опередили их. Кто-то пораньше мозгами раскинул и номера обшарил. Тот, у кого доступ ко всем ключам был. И информация имелась.
– И кто этот «кто-то»?
– Ой, Паш, только не говори мне, что не понял, – усмехнулась баба Надя. – Ну-ну… Ведь понял все уже!
Пал Палыч подергал двумя пальцами мочку уха, покрутил шеей, словно она у него устала потяжелевшую от мыслей голову держать или воротничок рубашки кожу натер…
– Да я вообще-то еще думаю, а не подгоняем ли мы результат под данные… Как в школе, если в конце учебника в ответы заглянуть, задачка против логики, но под нужные цифры укладывается…
– Все еще не веришь, что это она провернула? Хорошо. Давай эти самые данные в другом порядке складывать. Ты знаешь, что у Зины и вашего «генерала» роман?
– Гм, – смущенно хмыкнул охранный шеф. – Это, так сказать, главная «тайна» нашего отеля.
Мне, Надежда Прохоровна, такие вещи по роду службы знать положено. А вот вы как догадались?
– Да мне бы раньше догадаться! Ангелина мне еще утром после убийства Марины рассказала, что у вашего «генерала» и одной ее актрисы Люды роман был. И что после у этой самой Люды костюм в Зининой химчистке пропал. Я только после догадалась – это месть была не столько театру, сколько Люде. Ведь Ангелина Игоревна мне еще тогда сказала – Зинаида Федоровна шибко мужчин в военной форме обожает. Понимаешь?! Кто «генералу» алиби дал на ночь убийства, а? – Павел Павлович задумался, припоминая, Надежда Прохоровна, не дожидаясь реплики, ответила сама: – Зина ему алиби дала. Почти уверена, она каким-то образом девушку-портье от телефона спровадила и сама якобы звонок из «генеральского» номера приняла. В книжечку, в журнал ваш – вписала.
– Я это проверю, – значительно кивнул Пал Палыч.
– Проверь, проверь. Вы небось под «генерала» – то еще и не копали. Что ему Марина? Она из Москвы, он местный… Тем более и алиби как ни крути, а есть. – Баба Надя отпила сока, обтерла губы салфеткой. – Идем дальше данные «подгонять». Убийство Бори. Кто мог узнать, что у парня аллергия на пенициллин? Ответ – персонал отеля. Кто-то влез в медицинские карты в компьютере, узнал об аллергии, открыл гостиничным ключом номер и добавил в ликер пенициллин.
– Но почему вы решили, что убийства Марины и Бориса связаны?!
– А Боря перед смертью мне знак подал. Говорить он уже не мог, задыхался и все вот так, вот так себя по уху и по щеке хлопал. Я все никак не понимала, что мне эти хлопки напоминают? О чем Борис сказать хотел?! Потом с Татьяной поговорила и поняла – Борис в ночь убийства Марины на углу бухгалтерии стоял. Скрывался, так как за Ириной следил. Курить он не курил, то есть сигаретным огоньком перед окном не маячил, стоял тихонько. А я тогда больше всего вот о чем думала: как тот, кто наши номера обыскивал, за дорожками приглядывал? Я раньше решила – из левого крыла главного корпуса его помощник наблюдал. А оказалось – фигушки. Деревья тропку от бара загораживают. Прогулялась я по округе и поняла: единственное место, откуда все как на ладони, – та самая бухгалтерия и есть, возле которой Боря прятался. А Боря, как мне Таня рассказала, больно шустрый парнишка был: лицо с биноклем в темноте и убийство девушки быстро воедино связал – профессионал, в милиции работал! – и пошел денег требовать.
– Ну, Надежда Прохоровна, – то ли с восхищением, то ли с недоверием покачал головой охранный шеф, – ну и накрутили вы. У меня прям слов нет.
– Не веришь, значит? – Надежда Прохоровна откинулась в кресле.
– Да ключ, алиби и медкарту любой из персонала отеля мог предоставить! Мало ли шустрых ребят на свете…
– А видеонаблюдение в молодоженском номере? А кто у вас постоянно в бассейне торчит, за голенькими девочками наблюдает?
– Кто? – слегка опешил Шеф.
– «Генерал». Константин Георгиевич. Я в вашем заведении недели не пробыла, а уже дважды его превосходительство на лежаке в бассейне наблюдала.
Пал Палыч поскреб в затылке, щеки понадувал…
– Вы что хотите сказать, Надежда Прохоровна… Константин Георгиевич – вуайерист?!
– Я слов таких мудреных не знаю. Но то, что Костик шибко любит на девочек раздетых смотреть, – приметила. У вас глаз замылился, а я приметила. Так что если знать – старый дуралей подглядывать любит, то где этих подглядываний больше всего наберется, а? Конечно, в молодоженском номере. И вот еще что… Пару дней назад за обедом я видела, как ловко Константин Георгиевич с молодым мужиком о компьютерах разговаривал. Понимает он в компьютерах этих. Камеру установить сможет и запись сделать. Он на первом этаже как раз почти под молодоженами живет. Зина ему могла сигнал подать – в номере генеральная уборка будет, снимай свою камеру с балдахина. Тут вообще, если подумать, только ее лапа во всем видна. И девушку-портье с каким-то поручением от телефона ночью спровадила, и ключи все раздобыла, и в картах медицинских пошарила. Много ли еще у вас тут таких начальников наберется, а?
Пораженный Павел Павлович – нет, не пораженный, а сокрушенный, разметанный, наголову разбитый! – смотрел на невероятную седенькую бабушку, складывал воедино, переваривал все ее слова и постепенно приходил к мысли: московская старушка во многом права. Из разрозненных кусочков она создала стройную, логически доказательную модель двух преступлений, и приходилось признавать – убийц она вычислила. Кажется.
Она искала пару. Она ее нашла. Нашла человека, способного раздобыть ключ от кабинета заместителя управляющего, знакомого с системой медицинских карт, умного, ловкого, целеустремленного…
Но все же…
– Не укладывается у меня в голове, Надежда Прохоровна… Как Зинаида Федоровна могла потакать, мгм, шалостям своего любовника? Это же как-то… не знаю даже, как сказать… – Павел Павлович развел руками.