Аннабет закончила писать и сложила салфетку. Сверху она добавила:
(Письмо от руки)
Коннор,
Отдай это Рейчел. Это не шутка. Не будь идиотом.
С любовью,
Аннабет
Она сделала глубокий вдох. В записке она просила Рейчел Дэр сделать кое-что безумно опасное, но иного способа наладить контакт с римлянами ей на ум не пришло – лишь так можно было обойтись без кровопролития.
– Теперь осталось это сжечь, – сказала Аннабет. – У кого-нибудь есть спички?
Из ручки швабры Боба выскочил заостренный кончик. Скользнув по алтарю, он вспыхнул серебристым пламенем.
– О, спасибо! – Аннабет подожгла салфетку и положила ее на алтарь. Наблюдая, как она обращается в пепел, девушка думала, а не сошла ли она с ума. Неужели этот дым поможет им выбраться из Тартара?
– Нужно идти, – поторопил их Боб. – Серьезно, пора. Пока нас не убили.
Аннабет посмотрела на стену тьмы впереди них. Где-то там была некая госпожа, раздающая Смертельный Туман, который, возможно, укроет их от монстров – согласно плану, предложенному титаном, одним из их злейших врагов. Очередная порция странностей, готовых взорвать ей мозг.
– Хорошо, – сказала она. – Я готова.
Аннабет в буквальном смысле слова рухнула на второго титана.
Они, как ей казалось, уже несколько часов брели внутри грозового фронта, полагаясь лишь на свет клинка из небесной бронзы Перси да еще Боба, испускавшего слабое свечение, подобно какому-то спятившему ангелу-уборщику.
Аннабет могла видеть лишь футов на пять вперед. Странно, но Темные Земли почему-то напомнили ей Сан-Франциско, где жил ее отец, в полдень летом, когда туман повисал над городом, подобно холодной влажной обертке, заглатывая весь район Пасифик-Хайтс. Вот только здесь, в Тартаре, туман был не из воды, а из чернил.
Словно из ниоткуда прямо перед ними вдруг вырастали камни. Под ногами открывались расщелины, и Аннабет едва в них не падала. Из темноты то и дело доносился приглушенный расстоянием рев монстров, но девушка не могла определить, откуда именно он раздается. Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что они продолжали идти под углом вниз.
«Вниз», похоже, вообще было единственным доступным направлением в Тартаре. Стоило Аннабет сделать хотя бы шаг назад, и на нее наваливалась такая жуткая усталость и тяжесть, будто сама сила тяжести увеличивалась, не давая ей вернуться. Вспомнив свое предположение о том, что вся эта впадина является телом Тартара, Аннабет поежилась, представив, что они в таком случае могут прямо сейчас спускаться по его горлу.
Эта мысль так ее захватила, что она не заметила обрыва, пока не стало слишком поздно.
– Эй! – воскликнул Перси, хватая ее за руку, но падение было не остановить.
К счастью, то оказалась всего лишь неглубокая яма. Почти все пространство в ней занимал пузырь с очередным монстром. Так что приземление девушки было теплым и упругим, и она даже успела подумать, что ей повезло, но тут Аннабет открыла глаза и обнаружила, что смотрит сквозь светящуюся золотую мембрану на другое, куда большего размера лицо.
Она закричала и забила руками и ногами, заскользив по боку пузыря вниз. Сердце мячиком забилось об ребра.
Перси помог ей подняться.
– Ты в порядке?
Ответить Аннабет не решилась. Открыв рот, она могла вновь завопить, а это было недопустимо. Она была дочерью Афины, а не какой-то визжащей героиней ужастика.
Но боги Олимпа… Перед ней внутри пузыря свернулся полностью сформировавшийся титан в золотых доспехах и с кожей цвета начищенных пенни. Его глаза были закрыты, но выражение лица было таким хмурым, будто он вот-вот готов был изрыгнуть какой-нибудь чудовищный боевой клич. Даже сквозь мембрану Аннабет ощущала исходящий от его тела жар.
– Гиперион, – сказал Перси. – Ненавижу этого парня.
Плечо Аннабет пронзила резкая боль от давнего ранения. Во время Битвы за Манхэттен Перси одолел этого титана на водохранилище – вода против огня. Тогда Перси впервые призвал ураган – этого Аннабет точно никогда не забудет.
– Я думала, Гроувер запечатал его в клене?
– Угу, – кивнул Перси. – Может, тот клен погиб и он вернулся сюда?
Аннабет вспомнила огненные взрывы, что насылал на них Гиперион, и скольких сатиров и нимф он успел убить, прежде чем Перси и Гроувер его остановили.
Она уже хотела предложить проткнуть пузырь, пока титан еще не пробудился. Судя по всему, он в любой момент был готов вырваться наружу и начать крушить все на своем пути.
Затем девушка посмотрела на Боба. Титан с серебристыми волосами с особым вниманием – а может, узнаванием – изучал Гипериона. Их лица были очень похожи…
Аннабет отругала сама себя. Конечно, они были похожи. Гиперион был его братом! Гиперион был титаном востока, а Япет, Боб, был титаном запада. Забери у Боба швабру и сними с него форму уборщика, обряди в доспехи и подстриги волосы – в общем, смени его нынешнюю цветовую схему с синей на золотую, и Япета будет практически не отличить от Гипериона.
– Боб, – осторожно произнесла она, – мы должны идти.
– Золото, не серебро, – пробормотал Боб. – Но он выглядит прямо как я.
– Боб, – сказал Перси. – Эй, дружище, нам пора.
Титан с неохотой отвернулся.
– Я же тебе друг? – спросил Перси.
– Да. – В голосе Боба прозвучала пугающая неуверенность. – Мы друзья.
– Ты знаешь, монстры бывают хорошие, – продолжил Перси, – и плохие.
– Хм… – задумался Боб. – Это как… те красивые девушки-привидения, что прислуживают Персефоне, они хорошие. А взрывающиеся зомби – плохие.
– Правильно, – подтвердил Перси. – Смертные тоже бывают хорошими и плохими. То же самое и с титанами.
– Титанами… – огромная светящаяся фигура Боба нависла над ними.
Аннабет подумалось, что ее парень только что совершил чудовищную ошибку.
– Это ты, – спокойно произнес Перси. – Титан Боб. Ты хороший. На самом деле ты классный. Но не все титаны такие. Этот парень, Гиперион, как раз очень плохой. Он пытался убить меня… пытался убить многих людей.
Боб моргнул своими глазами цвета серебра.
– Но он выглядит… его лицо…
– Он выглядит прямо как ты, – согласился Перси. – Он титан, тоже как и ты. Но ты хороший, а он – нет.
– Боб хороший, – его пальцы сжались на ручке швабры. – Да. Всегда есть хотя бы один хороший – среди монстров, титанов или гигантов…
– Ну… – Перси поморщился. – Не уверен насчет гигантов…
– Обязательно! – горячо закивал Боб.