– Но родилась-то ты в России? – быстро спросил Озеров. – И в специалисты экстра-класса тебя готовили именно здесь, так?
– Так, – согласилась я. – Только я не состою на службе у государства.
– Знаю, ты – наемник. Ну, а если серьезно, Женя, то я тебя просто прошу помочь нам, – заговорил полковник другим тоном. – Разумеется, не безвозмездно. Считай, что я тебя нанял на работу. Чем тебя не устраивает такой вариант? Почему бы мне не стать твоим клиентом? Я лично не вижу причин, препятствующих этому. Мне ты можешь доверять, знакомы мы давно. Аванс получишь сейчас же, немедленно. Работа несложная, для тебя вполне посильная. Все по твоей части – следишь, запоминаешь, анализируешь… Специальными средствами мы тебя снабдим.
Я задумалась. Полковник не мешал мне. Он спокойно обсасывал свиную косточку и даже не смотрел на меня.
– Так за кем следить-то надо? – спросила наконец я. – За Мирошниковым? За Ковалевым или Зайцевым?
– За всеми, Женя, – не стал мелочиться Озеров. – Значит, задумка такая: ты внедряешься в «Поволжск-фарм», для всех сотрудников ты будешь просто новым лаборантом. Практиканткой. И выясняешь, что происходит на территории этого благородного заведения. Когда найдешь образцы – а это твоя первостепенная задача, – прикрепишь к ним микрочипы. Я тебе их вручу, они настолько малы, что обнаружить их практически невозможно. А вот уже потом ты проследишь за тем, кто их возьмет и куда повезет. Вот тут и начнется самое главное, и очень важно не упустить этот момент. Думаю, его приближение ты почувствуешь.
– Прекрасно, а как я туда внедрюсь? – задала я полковнику резонный вопрос. – Приду к Мирошникову и скажу – возьмите меня на работу? Надоело быть телохранителем, хочу быть скромным лаборантом?
– Женя, Женя! – поморщился Озеров. – Ну о чем ты говоришь? Разумеется, все продумано. Они сами тебя позовут! Это я тебе обещаю. Есть у меня там на примете один человечек…
– Уж не Михаил ли Петрович Зайцев? – усмехнулась я.
– А почему ты решила, что он? – спросил полковник.
– Да так, связала кое-что… Он говорил, что в милиции работал одно время, а потом ушел из-за своего неприятия коррупции.
– Это он так сказал? – рассмеялся Озеров.
– Ну да… А что, все было не так?
– Да как тебе сказать… – улыбнулся полковник. – Зайцева этого, можно сказать, «ушли» из органов. Не повезло мужику. Он, конечно, и сам не без греха – брал потихоньку. Но не больше других. А тут как раз приказ вышел – провести зачистку. Ну, он и попал под горячую руку. Ход делу не дали, просто заставили его написать заявление об увольнении по собственному желанию. А материальчик на него сохранился. И на его основе я могу Зайцева попросить о небольшой услуге… Словом, это не твоя забота, – заключил Владимир Георгиевич.
– А если не получится? – засомневалась я. – Что для Мирошникова значат слова Зайцева?
– Ну, он все-таки начальник службы безопасности! А если этот вариант не пройдет, мы придумаем что-нибудь другое. Уж что-что, а меры мы примем, так что не ломай над этим голову. У тебя другая задача. Когда попадешь в «Поволжск-фарм», следи за всем и за всеми очень внимательно! Фиксируй любую мелочь, она может оказаться очень важной.
– Понимаю. И вот еще что я хочу вам сказать… – задумчиво произнесла я.
Я рассказала ему о поведении Ковалева в Амстердаме, показавшемся мне очень странным. Рассказала о встрече с чернявым типом, фотографиями которого, увы, я не сумела запастись, а также о несоответствии в цифрах по документам. Озеров внимательно слушал.
– По-видимому, это несоответствие нужно Мирошникову, – резюмировал он. – То есть Ковалев подготовил двойные документы: для голландцев образцов было пять, а для Мирошникова – три. Я думаю, его зам прокручивает эти дела за спиной директора. Словом, присмотрись ко всем фигурантам. Задача ясна?
– В общем, да, – кивнула я.
– Вот и отлично, тогда осталось обсудить детали, – кивнул полковник. – Ты налегай на шашлычок-то, налегай!
Сам Озеров налегал на нежное, сочное мясо, ничуть не стесняясь своего аппетита. Я, конечно, не считала, но, по поверхностным прикидкам, полковник умял уже три хорошие порции. Я, естественно, никак этого не комментировала, подумав лишь о том, что скоро Владимир Георгиевич вновь займется поисками принципиально новой, суперэффективной диеты… Хотя гораздо проще есть раза в два-три меньше – толку больше выйдет.
Полковник, посчитавший наш договор делом решенным, немного расслабился и откинулся на спинку шезлонга.
– Связь лично со мной, – продолжил он. – Сначала звонок, потом встреча. Только ездить ко мне будешь не сама – за тобой станет заезжать Костя.
– Костя?! – невольно воскликнула я, напугавшись, что мне теперь придется ходить с опухшими ушами – из-за его неумолчной болтовни или «хорошей музыки».
– Да, а что? – удивился моей реакции полковник. – Не понравился? Странно! Он у нас – местная звезда. Все девушки от него просто пищат.
– Я – не все! – отрезала я. – И пищать не умею!
– Женя, Женя, специалист твоего уровня должен уметь все! – посмеиваясь, сказал Озеров, подливая мне сока. – И пищать, и плакать, и борщ сварить, если потребуется! Профессия у нас такая, что поделаешь! Сами такую выбрали!
– А вы-то борщ варить умеете, Владимир Георгиевич? – поинтересовалась я.
– Надо будет – сварю! – рубанул Озеров и нахмурился. – В общем, мы с тобой договорились.
– Что ж, договорились! – согласилась я.
Домой я в тот вечер попала поздно. И не думала о том, что сегодня последует какое-то продолжение сегодняшнего эпизода. Однако оно последовало: ближе к полуночи мне позвонил Геннадий Владиленович Мирошников и попросил завтра утром приехать к нему в объединение – для серьезного разговора. Пообещав приехать, я отправилась спать. В десять утра следующего дня я вошла в помещение «Поволжск-фарм».
* * *
Геннадий Владиленович по сравнению с нашей последней – и, к слову сказать, единственной – встречи выглядел заметно более мрачным. Только теперь к этому мрачному виду добавилась еще и заметная нервозность. Он постоянно теребил свою бородку, которая и так не отличалась излишней аккуратностью, а теперь, после его манипуляций, приняла и вовсе малоопрятный вид. Галстук у Мирошникова съехал набок, воротник рубашки измялся… Но внешний вид Геннадия Владиленовича сейчас, кажется, волновал меньше всего. Когда я, постучав, вошла в его кабинет, он быстро поднял голову от каких-то бумаг и произнес:
– Здравствуйте, Евгения Максимовна.
– Добрый день, – ответила я, проходя к столу.
– Рад бы с вами согласиться, да обстоятельства не позволяют, – проговорил Мирошников весьма унылым тоном.
– Что случилось? – спросила я.
– Нападение на нашу компанию в целом и на мое имущество в частности!
И Мирошников пересказал мне подробности ночного происшествия.