– А, ну да! Я вас вспомнила! Проходите, пожалуйста.
– А мы не с пустыми руками. У нас – торт!
– Я так рада вас видеть… – Оля, расчувствовавшись, готова была расплакаться. Глаша взглядом показала ей, чтобы она взяла себя в руки. – Садитесь… Господи, какой торт! Просто сказка!
В эту минуту Глафире позвонила Лиза.
– Вы извините, мне надо поговорить по телефону, – сказала Глаша и вышла из комнаты, зашла в спальню. – Привет, Лиза. Ну что, как дела?
– Значит, так…
Они поговорили минут десять, после чего Глаша вернулась в комнату, где женщины оживленно о чем-то говорили, и сказала:
– Олечка, ты извини, но я вынуждена тебя оставить на попечении этих женщин… Мне надо срочно отъехать…
– Да, конечно, поезжайте! – замахала руками Катя Веретенникова. – Мы уж за ней присмотрим.
– Поезжай, Глаша… – сказала Ольга. – Все хорошо… Не волнуйся!
Глафира вышла из квартиры, спустилась и вышла на крыльцо. Серый безрадостный день, мороз, редкие снежинки долго кружатся в воздухе, прежде чем упасть на землю.
Она вспомнила, как нехорошо рассталась с Адамом. Она вот так же стояла на крыльце и выслушивала все то, что у него накопилось… Как он мог? Неужели он на самом деле считает, что ее предназначение заключается в том, чтобы поджидать его с работы и кормить ужином? Получается, что он ее совсем не знал. И не любил. Никогда.
Сверкающий «Крайслер», любимая Лизина игрушка, остановился возле крыльца.
– Лиза, выходи, я сама поведу, – приказала Глаша. – Мало того что ты решилась на эту поездку, еще и вести хочешь? Ничего-то у тебя не получится!
– Как скажешь, дорогая…
Глаза у Лизы горели. Она вновь была той, прежней Лизой, энергичной, нетерпеливой, страстной, азартной, и теперь хотела только одного – как можно быстрее добраться до Аткарска.
– Глаша, как же я люблю эту машинку… Она как дом! – Она вышла из машины и пересела на заднее сиденье. – Ну что, поехали?
Пока они ехали, Глафира пересказала ей свой разговор с Наполовой.
– Шахматы? Надо же, какие таланты открылись? Я сейчас же позвоню Сергею, пусть он свяжется с Москвой, надо все это проверить… Не думаю, чтобы она так отчаянно врала. Хотя… В каждой избушке – свои погремушки!
– Лиза, зачем мы едем в Аткарск?
– Слушай. Я сегодня целую ночь работала, звонила нужным людям, будила их и умоляла поработать на меня… Пробить некоторых людей, факты… Понимаешь, мы не можем больше позволить себе бездействовать…
– И что тебя конкретно интересовало?
– Изнасилования и убийства путем удушения девочек-школьниц за последние десять-пятнадцать лет, начиная приблизительно с 1995 года в нашей области…
– И что, что-нибудь нашла?
– Да, список большой, но меня интересовали убийства в нашей области девочек-старшеклассниц восьмидесятого – восемьдесят пятого года рождения.
– Думаешь, наш маньяк мог наследить и раньше, еще в подростковом возрасте?
– Уверена просто!
– И что?
– Меня привлекло одно убийство, совершенное в Аткарске…
– Аткарске?
– …совершенное неизвестным в девяносто пятом году – изнасилование и убийство девочки, ее звали Стелла Вершинина. Ее тело нашли за мусорными баками на школьном дворе… Год рождения – восьмидесятый! Это то, что я искала. Дальше… Еще два эпизода, но это уже в двухтысячном году, Лика Дождева, студентка Балашовского педагогического института, в две тысячи первом году – Роза Атаева, студентка этого же института… Ты поняла? Стеллу Вершинину убили в Аткарске, другие два убийства – в Балашове…
– Значит, все-таки – Аткарск… Думаешь, это Юрий Наполов, сын Лидии Александровны?
– Думаю, нам следует наведаться в школу, где училась Стелла Вершинина, хорошо было бы встретиться с ее родителями или одноклассниками. Вот они точно бы рассказали, знакома ли была Стелла Вершинина с Юрой Наполовым… И если окажется, что они были знакомы и что эта девочка его отвергла, как его отвергла сейчас, во взрослом возрасте, Лиля Самарцева, тогда уже будем думать дальше, как действовать, где его искать…
В школе шли занятия. Однако директора они нашли без труда. Солидная женщина с золотистой короной из косы на голове что-то сосредоточенно писала, сидя за своим рабочим столом. Когда Лиза постучала и вошла, она, увидев ее, очень приветливо улыбнулась. Глафира зашла следом, они поздоровались. Лиза сразу же, представившись, выложила суть дела.
– Стелла Вершинина… Как же, очень хорошо ее помню, хотя и прошло много лет. Очень красивая и умненькая была девочка. Тихая такая, с большими темными глазами. Я знакома с ее родителями. У нас город небольшой, практически все друг друга знают. Тогда, когда ее убили, в городе был траур. Только и разговоров было об этом нечеловеческом преступлении. Но убийцу так и не нашли. Подозрение сразу пало на бомжа, который постоянно рылся в наших мусорных баках. Но экспертиза показала, что это не он… Знаю я, что родители обращались даже в Москву, чтобы прислали людей, которые занялись бы расследованием, но никто так и не приехал. Убийцу не нашли… Все забылось. Разве что родители не успокоились. Да и как тут можно успокоиться?
– Вы не могли бы сообщить нам адрес этих людей?
– Да-да, конечно… Сейчас здесь, в нашей школе, учится их маленькая внучка, дочка их сына. Вы не представляете себе, бабушка Танечки сама отводит ее в школу и приводит. Хотя в нашем городе вот уже долгое время, слава тебе, господи, ничего такого не происходило… А почему вы заинтересовались этим делом?
– Есть предположение, что этот человек убил еще несколько девушек…
Директрисса ахнула, прикрыв рот рукой.
Маму Стеллы Вершининой, Елену Николаевну Вершинину, они застали на работе – в детском саду, где она работала воспитателем. Миловидная худенькая женщина с каштановыми кудрявыми волосами.
В детском саду приятно пахло кашей, горячим молоком и еще чем-то кухонным, детским, теплым, словно в каждой комнате пекли сдобу.
– Елена Николаевна, где бы мы могли поговорить? – спросила Лиза, предварительно представившись и показав свое адвокатское удостоверение.
– Что-нибудь случилось? – в свою очередь спросила Вершинина, нахмурившись. В группе готовились к обеду. Девушка в белом халатике, вероятно, нянечка, проворно лавируя между пятью низкими квадратными столами, расставляла на угол каждого стопки с тарелками, затем, закончив эту работу, принялась разливать розовый кисель в маленькие веселые бокальчики.
– Нет-нет, просто нам надо задать вам несколько вопросов.
Она, бросив нянечке «Посмотри тут, я скоро», привела посетительниц в просторную комнату, завешанную еще влажными простынями, – прачечную. В углу Глафира приметила электрическую гладильную машину, подумала, что неплохо было бы и дома иметь такую же.