— Точно так! Девчонки, вы какую музыку предпочитаете в это время суток?
— «Радио-Шансон», — опередила Юля прилепинское «никакую».
— О, наши люди! — удовлетворенно крякнул таксист, покрутил колесико магнитолы, и в салон ворвался страдальчески-проникновенный голос Михаила Круга. Заслышав «Владимирский централ», Прилепина скривилась. А вот Юля, увидев в зеркальце заднего вида несчастную физиономию «надзирательницы», напротив, разулыбалась — ведь именно этого она и добивалась.
Санкт-Петербург,
17 сентября 2009 года,
четверг, 20:36 мск
…Какое-то время Григорий переваривал доверительно-поведанное Мешком, после чего, нехотя соглашаясь, выдавил:
— Складно звонишь. Но это все логично и правильно лишь при одном условии.
— Каком?
— А таком, что черная кошка действительно обитает в нашей темной комнате.
— По-твоему, я похож на параноика? — Глаза Мешечко нехорошо блеснули: он и без того по горло был сыт прежними предъявами Жмыха относительно его якобы фобий и комплексов. — Или на человека, страдающего манией преследования? Черная кошка существует, и эта кошка запущена к нам стараниями Литвина. Вернее, людей из его окружения. Похоже, они всерьез намерены развалить в суде дело своего босса. Именно поэтому все служебные косяки, которые у нас случались в последние месяцы, происходили вокруг клиентов, так или иначе законтаченных на дело Литвы. И практически в каждом из таких случаев торчат уши, равно как другие части тела, его штатного киллера — приснопамятного Зечи.
— Так уж и в каждом? А вот, к примеру, стрельба в судью тут каким боком? С Зечей вопросов нет. Но при чем здесь Литвин?
— Теперь уже доподлинно известно, что судебный процесс в отношении бизнесмена Панова был инициирован с тем, чтобы отжать у него компанию «ПАН». Отжать в пользу некоего Харлампиева — тоже человека Литвы.
— Откуда такие сведения?
— Люди говорят. Плюс — Маша Цыганкова кое-что подсветила.
— Да уж, надежный источник! — хмыкнул Холин.
— А у тебя что, получше имеются? Может, как-нибудь при случае у своего Бузы поспрошаешь?
— Ой, вот только не надо! — болезненно поморщился Григорий. — Кто старое помянет, тому глаз…
— …на жопу натянут.
— Ф-фу, господин начальник! Вы меня прям в краску вогнали своим солдафонским юмором, — делано разочарованно протянул Холин. — Короче, Андрюха, ты хочешь сказать, что Зеча исполняет роль своего рода посредника между нашим «кротом» и заказчиками из клана Литвы?
— Когда ты отключаешь эмоции и запускаешь голову, с тобой становится чертовски приятно общаться и работать. А знаешь, Гришк, что мне сейчас пришло в голову собственную?
— Надеюсь, не очередная скабрезная шуточка?
— А что, если те двое, которые с автоматом на шоссе, собственно, и были наши Зеча с Бугайцом, а? Как тебе такая версия?
— Версия зашибись.
— Вот и я так думаю. Ты сегодня за рулем?
— Откуда? Моя «старуха» третью неделю на сервисе чалится. Я уже жду не дождусь, когда со следующего года стартует программа по утилизации старых машин.
— Собираешься поменять б/у хлам на тоже хлам, но свежий?
— Типа того.
— В таком случае, может, накапать тебе пару капель? Раз ты сегодня пешеходишь?
— Если и сам будешь, то упираться не стану. Потому как пить в одиночку — это, как ты помнишь, верный признак…
— Угу, помню. Онанизма.
В силу своего упаднического настроения этим вечером Андрей и в самом деле непривычно много пошлил. Он подошел к сейфу, достал бутылку коньяка и пару чистых стаканов. Разлил на треть.
— За что пьем? — уточнил Холин.
— За то, чтобы чужой как можно быстрее перестал быть своим.
— Принимается. Prozit!
— Prozit!..
Мурманская обл.,
автомагистраль «Кола»,
17 сентября 2009 года,
четверг, 20:54 мск
…У поворота на Ленинградское шоссе такси, которое везло из аэропорта Зечу и Бугайца, практически нагнало машину с питерскими гостьями. Но как раз здесь их пути и разминулись: любители «Радио-Шансон» повернули налево, в сторону города-героя Мурманска, а такси с концессионерами ушло в противоположную сторону. Месторасположение турбазы было известно, поэтому они приняли решение не тащиться за бабами в город, зная, что ближе к ночи те все равно объявятся в «Дзержинце». Так что сейчас разумнее было загодя осмотреться на местности, пока ночь окончательно не вступила в свои права и обязанности.
— Далеко еще до «Дзержинца»? — спросил у водителя Зеча.
— Почти приехали. Во-он развилку видишь? Оттуда еще километра три, даже чуть меньше.
Зеча всмотрелся. Впереди, слева по борту на них наплывал указатель: «База отдыха УВД Мурманской области. 2,7 км».
— Слышь, браток! Ты нас здесь, прямо под стрелкой выгрузи.
— Да вы не волнуйтесь, мужики: там нормальная грунтовка, так что я вас прямо до базы доставляю. Без проблем.
— Тебе русским языком говорено — под указателем останови. Мы с приятелем хотим немного прогуляться. Перед сном.
— Как скажете, — пожал плечами водитель и через пару секунд послушно остановился…
…Странные пассажиры, щедро расплатившись, вышли, пересекли шоссе и на своих двоих по лесной дороге двинулись в сторону базы. «Менты, они все немного того, на голову контуженные», — решил про себя таксист и, развернувшись, стартанул в направлении города.
Санкт-Петербург,
17 сентября 2009 года,
четверг, 21:23 мск
— …Пойми, Гриш, в сложившейся ситуации я всецело-условно могу доверять лишь нескольким людям!
Уже порядком захмелевшие Мешок и Холин, запершись в кабинете, продолжали обсуждать сложившуюся в отделе ситуацию. Вернее, с самой ситуацией всё давно было понятно. Неясно другое — как из нее, заразы, выпутываться.
— Огласите весь список, пожалуйста!
— Во-первых, тебе. Поскольку тебя, скотину такую, я слишком долго и слишком хорошо знаю. Даже с лишком — слишком.
— Мерси за доверие.
— Не за что. Но учти! Если все-таки «кротом» окажешься именно ты, я тут же застрелюсь из табельного ПМ. Вернее, сначала застрелю тебя, а потом уже сам.
— Обратно спасибо, что заранее предупредил. И кто еще, по твоему мнению, с нами в одной лодке?
— Жмых, Ольга, — начал перечислять Андрей. — И, пожалуй что, Женька.
— По поводу Жмыха согласен. Здесь даже не обсуждается. Ольга… — Григорий усмехнулся. — Ну, тут опять всё понятно. Любовь — чувство, основанное прежде всего на доверии.