– Да никто ничего не понял, – оправдывалась я, – мы убежали…
Я тут же прикусила язык, а потом рассказала быстро про флэшку и про то, что на ней было записано.
– Понимаете, он Надю похитил, и она пока что жива, – втолковывала я, – он ее держит взаперти и хочет за нее деньги большие получить. Девушку срочно спасать нужно, а ваши менты еще черт-те сколько провозятся, им спешить некуда!
Когда дядя Вася чего-нибудь не понимает, он очень сердится, как всякий мужчина. В данном случае я заморочила его голову файлами, флэшками, паролями и кодами доступа. Волей-неволей ему пришлось поверить мне на слово, расспрашивать подробнее он не решился, чтобы не показать свою необразованность.
– Ну и что ты от меня хочешь? – спросил он наконец. – Чтобы мы с тобой штурмом взяли ту базу, «аквариум» то есть?
– Да не тормозите вы! – сорвалась я. – Вовсе я не это вам предлагаю! Нужно узнать, что произошло десятого мая, а самое главное – где это произошло. Была разборка, один человек точно погиб, стало быть, милиция в курсе.
Дядя Вася резко помрачнел, уразумев, к чему я клоню.
– Может, ты сама попробуешь? – заговорил он искательно. – Я знаю, ты с Лешей Твороговым в хороших отношениях…
– Ни в каких я с ним не в отношениях! – возмутилась я. – Нет, конечно, если нужно для дела…
Отношения у нас с Лешей сложные, поэтому действовать нужно не спеша, ласково и терпеливо. Если я позвоню ему по телефону и задам прямой вопрос, он нипочем не ответит. На работу к нему тоже я не могу прийти. Значит, нужно ловить его в кафе у моей подруги Милки, то есть поймать-то легко – два моих знакомых капитана пьют там кофе минимум два раза в день. Но мне нужно сделать вид, что зашла в кафе случайно, беседовать с Лешей о разной ерунде, кокетничать, говорить ему комплименты, льстить, и тогда, может быть, он соизволит кое-что рассказать. Причем выдавать информацию будет в час по чайной ложке, доведет меня до белого каления, и в конце концов мы поругаемся. Я изображу обиду, Леша усовестится, пожалеет меня и расскажет наконец все. И все это займет массу времени, которого у меня совершенно нету.
– Дядя Вася, – взмолилась я. – Ну, ведь у вас столько знакомых в милиции, неужели вы не можете узнать, что тогда случилось? Чего тогда стоит ваш огромный милицейский стаж?
Он состроил страдальческую физиономию и демонстративно выложил на стол загипсованную руку.
– И нечего бить на жалость! Я же вас не гоню на улицу, вам всего-то и нужно – сделать телефонный звонок! В конце концов, кто у нас начальник оперативного отдела?
– Ну, что делать… – Василий Макарович вздохнул и снял телефонную трубку. Капитан Творогов ответил сразу.
– Здорово, Никитич! Как жизнь молодая? – приветствовал Василий Макарович бывшего сослуживца. – Куликов беспокоит…
– Здравствуй, Василий Макарович, – ответил Творогов без энтузиазма. – Нужно что-нибудь или так звонишь, с прошедшими праздниками поздравить?
– Вообще-то нужно, – признался Куликов. – Вопрос один к тебе имеется…
– Василий Макарович, – в голосе Творогова прозвучало страдание, как будто он собирался на футбол и неожиданно вспомнил, что записан на прием к стоматологу. – Василий Макарович, ты же знаешь – нам начальство после того раза запретило с тобой общаться!
Взаимоотношения Куликова с бывшими сотрудниками были непростыми. С тех пор как он открыл частное детективное агентство, начальник отделения видел в нем конкурента и не поощрял контакты с ним своих подчиненных. Тем более что все такие контакты почему-то непременно заканчивались крупными или мелкими неприятностями. Бывали, конечно, и удачи, но отчего-то начальство запоминало исключительно проколы. Такое случалось неоднократно, и дядя Вася на всякий случай не стал уточнять, какой именно «тот раз» имеет в виду Творогов. Вместо этого он решил нажать на эмоции.
– Ну, Никитич, мы же делаем одно общее дело, – начал он издалека. – Боремся с преступностью, пусть немного разными методами…
– И за немного разные деньги, – перебил его Творогов.
Бывшие сослуживцы почему-то считали, что Куликов в своем детективном агентстве гребет деньги лопатой, и все возражения дяди Васи выслушивали с недоверием.
– Ты меня не агитируй, Василий Макарович, – добавил Творогов недовольно. – Все равно я с тобой не собираюсь делиться материалами следствия. Мне за прошлый раз знаешь как досталось? Квартальной премии лишили и в отпуск не отпустили…
– Да я ничего такого и в мыслях не держал! – возразил дядя Вася. – Зачем мне материалы следствия? Я только хотел спросить – у вас по оперативной сводке не было ли какого-то серьезного события десятого мая? Ну, там, перестрелки или чего-то в этом роде?
В трубке воцарилась настороженная тишина. Дядя Вася уже подумал, что их разъединили, когда Творогов снова подал голос:
– Значит, ты уже в курсе? Кто тебе рассказал – Бахчинян, что ли?
– Что рассказал? – удивленно переспросил Василий Макарович. – В курсе чего?
– Вот только не надо ваньку валять! – проворчал капитан. – Не надо меня за лоха держать! Если интересуешься перестрелкой на Армянском кладбище – так и говори…
– Значит, была все же перестрелка… – протянул Василий Макарович.
– Слушай, не надо песен! – огрызнулся Творогов. – Лучше расскажи, что ты сам об этом знаешь? На нас с Бахчиняном эта перестрелка висит, как камень на шее…
– Да я вообще про нее только сегодня услышал! – совершенно честно ответил дядя Вася. – Ну, ты все же расскажи, что там случилось, может, и я чем смогу помочь…
О событиях на Армянском кладбище капитан Творогов знал, можно сказать, из первых рук. Ну, или почти из первых.
Дело в том, что родной дядя его друга и напарника Ашота Бахчиняна работал на этом кладбище сторожем.
В дальней части Васильевского острова, по берегам реки Смоленки, расположены целых четыре кладбища – на левом берегу реки самое большое, Смоленское православное, на правом – Смоленское братское кладбище, рядом – Смоленское лютеранское и Армяно-Григорианское, или проще – Армянское.
Утром десятого мая кладбищенский сторож Левон Степанян трудился не покладая рук. Только что закончились продолжительные майские праздники, когда многочисленные родственники похороненных на кладбище земляков и единоверцев Левона (те, кто не уехал на все выходные за город) навещали могилы своих близких, и хотя люди все были, казалось бы, аккуратные и воспитанные, после их посещений кладбище выглядело как стадион после футбольного матча.
Левон неторопливо шел между могилами, собирая мусор в тележку, как вдруг заметил в дальнем углу кладбища несколько мрачных мужчин в одинаковых черных костюмах.
Сначала сторож подумал, что эти мужчины пришли на чьи-то похороны (по крайней мере, вид у них был вполне похоронный), но тут же он вспомнил, что никаких похорон на сегодня не запланировано и свежих могил в том конце кладбища нет.