Кажется, он не слишком удивился. Во всяком случае, проговорил довольно спокойно:
– Прямо у сходней, напротив училища…
В это время кассирша разобралась с покупательницей и повернулась ко мне:
– А вы что это по служебному телефону разговариваете? Ведь не у себя дома!
– Это вам звонили! – ответила я, опуская трубку на рычаг.
– Мне?! – Она захлопала глазами. – Кто? Откуда?
– Из зоопарка, – спокойно ответила я. – Сказали, что вольер для вас уже освободился. Очень хорошее место, между шимпанзе и орангутангом.
Оставив за собой последнее слово, я круто развернулась и направилась к выходу. На душе у меня было смутно.
С одной стороны, я вроде бы правильно отыграла свою роль, со мной связался таинственный напарник покойной Аллы, даже назначил мне на завтра встречу. С другой стороны – я понятия не имела, где находится место встречи.
Ведь Алла его должна была знать, поэтому, задавая лишние вопросы, я заставила бы собеседника насторожиться. Мне и так удалось что-то из него вытянуть – он сказал, что будет ждать меня прямо у сходней…
Сходни – это мосточки, по которым люди переходят на корабль. Но чего-чего, а кораблей в нашем городе до фига и больше. Все-таки Петербург – это крупный порт. Только плавучих ресторанов, наверное, не один десяток, да всякие прогулочные суда, да частные яхты и катера… и к каждому из них ведут сходни.
Что он еще сказал?
«У сходней, напротив училища».
Я вышла из книжного магазина и буквально столкнулась с группой совсем молоденьких ребят, совсем мальчишек, в морской форме. Они шли по улице Восстания, громко разговаривая и хохоча над какими-то шутками. На ленточках и околышах бескозырок красовалась надпись – «Нахимовское военно-морское училище».
И тут я вспомнила красивое голубое здание на Петровской набережной, а совсем рядом с ним – серый корпус крейсера…
Ну да, самый известный корабль в нашем городе, крейсер «Аврора», расположен рядом с Нахимовским училищем…
Неужели именно там, возле сходней «Авроры», назначил мне встречу напарник Аллы?
Вдруг кто-то взял меня за плечо сильной, уверенной рукой.
Я вздрогнула и обернулась.
Рядом со мной стоял Аслан собственной персоной.
– Ну что? – проговорил он жестким, холодным, как сталь, голосом. – Был контакт?
– Был… – проговорила я неохотно. – Ты зачем ко мне подошел? Может, он за нами как раз сейчас наблюдает?
– У нас в магазине начинается предпраздничная распродажа. Цены на всю импортную косметику снижены на тридцать процентов!
Я моргнула. Рядом со мной стоял бодрый дедок со стопкой рекламных листовок в руке, одну из этих листовок он совал мне в руку. И как я могла принять его за Аслана?
На следующее утро я не узнала нашего города.
До сих пор у меня было впечатление, что зиму в этом году отменили специальным указом, или глобальное потепление, о котором столько лет предупреждали ученые, наконец действительно наступило. Несмотря на то что на календаре уже середина декабря, в городе не было даже намека на снег. Стояло противное и неопределенное время года – то ли поздняя осень, то ли ранняя весна. Но этим утром природа решила наверстать упущенное, и на город обрушилась тяжелая сырая метель.
Провода обвисали под толстыми снежными гирляндами, припаркованные возле дома машины превратились в сугробы, люди шли сквозь снегопад сгорбившись, с неузнаваемыми, облепленными снегом лицами. Даже Бонни не стал, по обыкновению, долго гулять – остановился у ближайшего столба и поспешил домой, брезгливо поднимая лапы и поглядывая на меня с неодобрением, как будто это я нарочно устроила такое вопиющее безобразие.
Я одобрила его поведение – времени в обрез, нужно идти на встречу с напарником покойной Аллы.
Сегодняшняя погода была мне на руку – в такую метель больше вероятности, что он меня не сразу узнает.
Я снова напялила куртку, в которой гуляла с Бонни. Куртка была старая и неприличная, но в такую погоду это было то, что надо, – капюшон закрывал лицо от снега, а непромокаемая ткань на двойном синтепоне – от сырости и холода.
Бонни проводил меня до самых дверей и смотрел с каким-то беспокойным и озабоченным выражением, словно не хотел отпускать. Но идти со мной тоже не жаждал – погода за окном его не вдохновляла. В любом случае я его все равно не могла взять.
Неподалеку от дома я поймала облепленную снегом машину и доехала на ней до Петровской набережной.
Весь город был завален снегом, машины пробивались сквозь метель со страшным трудом, видимость была нулевая, так что я чуть не опоздала на место встречи. Расплатившись с водителем, побрела, пригнувшись, к серому силуэту крейсера, едва различимому в круговерти снежных хлопьев.
На сходнях, ведущих к кораблю, маялся вахтенный матрос в бушлате с поднятым воротником. От налипшего снега бушлат из черного стал белым, а сам матрос был похож на снеговика с красным от холода носом. В двух шагах от сходней стоял бежевый пикап, и рядом с ним прохаживался высокий мужчина в синей куртке с капюшоном и с какой-то надписью на спине. Я уверенно направилась к нему и проговорила:
– Привет!
На этот раз мне не пришлось изображать простуженный голос – он и так звучал хрипло и гнусаво.
Повернувшись ко мне, мужчина выглянул из-под капюшона.
Я узнала то самое длинное костистое лицо с близко посаженными глазами, которое мелькнуло в толпе три дня назад.
Он пристально взглянул на меня, и мне стало еще холоднее и неуютнее, чем прежде. Даже в такую метель, с опущенным на глаза капюшоном, я вряд ли была похожа на покойную Аллу…
– Привет, Блоха! – проговорил мужчина после долгой паузы. – Тебя не узнать!
– Пластическая хирургия творит настоящие чудеса! – ответила я с нервным смешком.
– Да, чудеса! – согласился он с каким-то странным выражением.
– Пошли, что ли? – поторопила я. – Или так и будем тут стоять на виду, как две ростральные колонны!
– А ты принесла ключ? – спросил он подозрительно.
– А как же!
Еще утром я достала тот самый ключ, который невесть каким образом очутился в моей косметичке после убийства Аллы, и решила, что пришел его час.
Мужчина открыл дверцу пикапа, вытащил оттуда тележку с каким-то тяжелым металлическим ящиком и зашагал к сходням, катя перед собой тележку.
Я прочитала надпись на его спине – «Электромонтаж». Такая же надпись была на борту пикапа.
– Вы куда с этой бандурой? – осведомился матрос, когда мой спутник вкатил тележку на сходни.
– Электромонтаж! Плановая замена трансформатора!
– Какого еще трансформатора? – вяло переспросил вахтенный.