Это потом, когда убить ее не удалось; потом, когда он решил поиграть с ней; потом, когда разглядел ее магическую чувственность, которую ощутил как неиссякаемый источник наслаждения, — только потом у него возникло иррациональное ощущение, что Лия поможет ему повернуть время вспять. Из той проклятой точки прошлого, куда она его своей похожестью отправила, — сделать шаг в другую сторону, выбрать другую тропинку на озеро! Пусть мелочь, но «эффект бабочки» сработает!
…Глядя на спящую Лию, на разрумянившееся во сне лицо, на ее тонкие, строгие черты, он испытывал к ней что-то похожее на благодарность. Она, разумеется, понятия не имела, из какой смертельной топи он выбирался, ухватившись за нее, спасительный шест. Она просто согласилась с ним на секс из глупых дружеских побуждений. Чтобы вернуть его, «гея», к гетеросексуальным отношениям… Вот ведь дурочка.
Арсений к дружеским проявлениям не привык. Его боялись и слушались, тут не место дружбе. И сам он к ней склонности не имел: за все лучше платить. Или держать на крючке. Услуги за услуги. А эта, надо же, решила его, «гея», спасти… Даже как-то трогательно.
Он провел тыльной стороной пальцев по ее щеке. Просто так. Какая-то странная нежность в нем вдруг плеснулась.
Лия спала крепко. Он и не намеревался ее будить. Он, видимо, перестарался с препаратами…
Пусть спит, пусть. Это даже к лучшему. Хоть он и обдумывал сложившуюся ситуацию со вчерашнего дня, а все-таки не был окончательно уверен в своих выводах. В дальнейшей стратегии и тактике. И теперь воспользуется нежданно подвернувшейся паузой, чтобы еще раз все мысли и решения перебрать.
Чтобы придумать, как исправить с наименьшими потерями нанесенный его оплошностью ущерб.
…Русалочка. Так он называл их всех. Но Лию… Он не хотел, не собирался. Слово вчера само вырвалось. Глупо как, нелепо. Досадно как.
В первое мгновение, в какие-то доли секунды, он еще успел подумать: ничего такого, всего лишь слово. Кому не придет в голову подобная банальность при виде обнаженной девушки с мокрыми волосами, рассыпанными по плечам!
Но по лицу Лии он понял: она вспомнила. И с этим уже не считаться было нельзя.
А ведь всего полминуты назад он чувствовал себя таким умиротворенным, таким счастливым…
Однако Лия решила сделать вид, что ничего не произошло. Это было ему на руку, и он ей подыграл, чтобы потянуть время и спокойно все обдумать.
Она, видимо, тоже обдумывала ситуацию, пока долго, слишком долго сушила волосы в ванной. Ну, о чем думает она, для Арсения не секрет: как бы половчее сбежать от него.
Но сбежать он ей позволить не мог.
И убить ее не мог.
Лия нужна ему. Живой.
Женой.
И тогда он подсыпал ей в кофе пару растолченных таблеток снотворного, известного в кругах фармацевтов своим гипнотическим действием. Пока она будет пребывать за гранью реальности, он сумеет придумать план действий и решить, как его воплотить.
Терять Лию он не хотел. Другой такой ему не найти, он знал точно. Он правду сказал: она единственная. И он действительно будет ей всю жизнь верен. Хотя бы потому, что больше ни с кем у него не получится.
…Весь вчерашний вечер он думал. Все то время, которое спала Лия, думал. Да только удачное решение никак не находилось. У прокола не бывает удачных решений.
Как же быть теперь? Отпускать ее нельзя. И дело не в полиции: он знал, навел справки — Лия не сумела даже описать его толком. Если она сейчас пойдет и заявит: на меня напал Арсений Брагомыжский — то над ней только посмеются. Тот был с бородкой и темноволосый, смуглый, а Арсений русый, белокожий и всегда чисто выбрит. Ни одна душа его с бородкой не видела! Ни в той кепке, ни в той куртке, ни с тем перстнем. А те, что видели, — тех уже нет на этом свете. Лие никто не поверит.
И Брагомыжского нет на свете. Нет и никогда не было. Вернее, был когда-то, но звали его не Арсением. Ищи теперь свищи.
К тому же у него алиби на все случаи жизни. Есть такая фирма — «Одиссей» называется. Название двусмысленное: пока Одиссей развлекался, верная Пенелопа дома сидела и мужа ждала… Фирма эта снабжает всех одиссеев нужными бумажками для подтверждения алиби — проще говоря, вранья: билеты на самолет и поезд, в театр-концерт-кино, на деловые поездки, круизы и отдых в экзотических странах. Если Пенелопа сомневается в верности, то Одиссей всегда может вытащить бумажку и показать: вот, смотри, билет туда и обратно, на мое имя! Впрочем, в последнее время все больше пенелоп прибегают к услугам этой хитрой фирмочки. Чтобы одурачить своих верных одиссеев.
Фирмочка та работала исключительно через Интернет — не то бы разъяренные пенелопы (ежели б обман раскусили, конечно) могли разнести офис прялками. Это Арсения отлично устраивало: полиция вряд ли до фирмочки доберется. Вряд ли вообще узнает о факте ее существования. Сидят те ребята тихо, рекламы не делают — их адресок передают из рук в руки, как заветный талисман…
Так что опасаться ему нечего.
Проблема была в другом, совсем в другом. Если он Лию выпустит, то уже никогда не увидит, — вот в чем дело…
Эх, как же он так лоханулся?! Расслабился на радостях, идиот. Одно слово, ничтожное слово — и весь грандиозный, тщательно проработанный план насмарку!
Он смотрел на Москву. Лию он оставил спать в квартире на Новослободской (одной из нескольких квартир, которыми владел или снимал для разных встреч), добавив ей к вечеру еще одну порцию снотворного в сочетании с легким наркотиком, для большей надежности. И вернулся к себе, в роскошные апартаменты. И теперь смотрел, в любимом своем одиночестве (ту, что ждала его в спальне, в расчет можно не брать…), на сверкающий драгоценностями огней город и пил, как обычно, дорогое вино. Но на этот раз не ощущал прилива восхищения — ни столицей, ни собой. Не чувствовал вдохновения, с которым обычно придумывал дальнейшие ходы, способные спасти любую ситуацию, повернуть самые негативные обстоятельства в свою пользу. Увезти Лию за границу? Это раз плюнуть. Но ему нужна не просто женщина, с которой у него получается. Ему нужна — жена. Чтобы появляться с ней в свете. И свет этот сраный — он здесь, в России. Потому что здесь его бизнес. Здесь его лаборатории и фабрики. Его клиенты. Его доходы. Это он ни на какую женщину не променяет. Лучше уж тогда ее сразу убить и продолжать жить, как жил. Время от времени, когда сперма уже в мозгах закипает, находить подходящую девку, трахать ее и душить…
Проклятие русалки!
…Как ни крути, но исправить ситуацию — без потерь — уже не получится. Даже если Лия не до конца уверена, что Арсений и тот насильник — одно лицо, зерно сомнений проросло. К счастью, она ничего не знает о других «русалочках». Не подозревает, что после себя он обычно оставляет трупы. И не узнает никогда. Для нее он — обкурившийся наркоты парень, напавший на нее два месяца назад и пытавшийся изнасиловать. Это все равно нехорошо, разумеется, но далеко не так убийственно, как правда…